Чернолептовы? Вот без них бы он, честно говоря, сегодня как-нибудь обошелся…
Бросив: «Ну, выхожу, в общем…» - положил трубку, взял бутылку за тулово и уже двинулся к дверям, как вдруг вспомнил, что не спросил ни номера дома, ни квартиры. А на визитной карточке значится лишь телефон. Позвонить еще раз? А, ладно!.. Сориентируемся как-нибудь. На автопилот Алексей не жаловался никогда. Дорогу он запоминал скорее ногами, нежели головой, и случая еще не было, чтобы ноги привели его не туда…
Умница Димка, ах, умница!.. Не в пример отцу-придурку… Сразу ведь сказал: не вяжись с ментовкой, забери это свое заявление… Претензий не имею. Точка.
Или еще не поздно забрать?.. Подойти сейчас к оперу, пока не ушел… В сильнейшем сомнении Колодников снова замедлил шаг. Да нет, пожалуй, поздно…
К приходу Колодникова Кирюша был уже очарователен, хотя одинокую бутылку «Траминера» компания еще только-только начала уговаривать. Впрочем, проспиртованному чуть ли не сызмальства Кирюше Чернолептову достаточно было принять пару капель, а далее он мог, не теряя обаяния, пить что угодно и в любых количествах. Пока не ляжет трупом…
- Никак грабанул кого-нибудь?.. - с великосветской непринужденностью полюбопытствовал он, глядя, как Алексей молча выставляет на стол греческий коньяк. - Одобряю… Пора! Давно пора!.. Мы не должны ждать милости от прохожего, но и он ее от нас тоже пускай не ждет!..
Пристукнул кулачком по столу и вызывающе заломил бровь.
- Леш, да на тебе лица нет! - всполошилась Ириша. - С Димочкой что-нибудь?
- Со мной… - процедил Алексей, присаживаясь. - Последний нонешний денечек… Курить-то здесь можно? - хмуро обратился он к хозяйке. - Или на балкон выходить?..
Карие глаза Милы смотрели на него озадаченно и тревожно. Ах, черт! Провалиться бы этому Кирюше с его Иришей!.. Надо же как не вовремя их принесло!.. Да и коньяку на четверых маловато будет…
- Кури здесь! Сейчас я только пирамидку зажгу… А то вы тут с Кирюшей в две трубы…
Откуда-то из мерцающего стеклом и мельхиором серванта Мила извлекла коричневую вещицу, и впрямь чем-то похожую на пирамидки, которыми инженер Гарин набивал свой гиперболоид. Поместила в грубую керамическую чашку и принялась щелкать Кирюшиной зажигалкой. Наконец вершина пирамидки занялась, раскалилась добела, и по тесной, похожей на шкатулку комнате поплыл уже знакомый Колодникову сладковатый кружащий голову запах…
- А зачем она?..
- Воздух очищает…
В самом деле? Алексей пошевелил ноздрями. Нет, уж лучше просто никотин… К счастью, Мила тут же открыла форточку.
- Опять под сокращение попал?.. - с ужасом догадалась Ириша.
- Погоди… - морщась, попросил Алексей. - Выпьем сначала…
Закурил - и с неудовольствием принялся созерцать, как Кирюша Чернолептов с преувеличенным благоговением вскрывает им, Колодниковым, добытый коньяк. Внешне Кирюша смахивал одновременно и на разбойника, и на святого с греческой иконы: нос крючком и черный клин бороды с парой развилистых морозных прожилок. Впрочем, лики греческого письма все сплошь разбойничьи…
- Мне - побольше, - буркнул Алексей.
- Да что это с тобой? - ахнула Ириша. - Кирюша, не смей!.. - завопила она, видя, что супруг ее пытается под шумок и себе набурлить коньяку не в стопку, а в фужер.
- За что пьем-то? - с любопытством глядя на Алексея, осведомилась Мила.
- За свободу, - известил он с мрачной издевкой. - За это сладкое слово «свобода»…
- Век воли не видать!.. - хриплым уголовным баском подыграл Кирюша Чернолептов.
Колодников выглохтил единым духом фужер - и на глаза навернулись слезы. Не привык он такими дозами… Задача трех тел. Проблема двух глотков. Первый - как по маслу, а вот второй так и норовит стать поперек горла…
Выдохнул и, с благодарностью приняв из теплой Милиной руки крохотный многоэтажный бутерброд, взглянул на застывшую в напряженном ожидании Иришу. Нехотя скривил рот в усмешке.
- Да нет… - успокоил он ее. - Сократить меня при всем желании не сократят… Не успеют. Либо всю контору вот-вот закроют, либо меня одного…
- Закроют?.. - беспомощно переспросила наивная Ириша Чернолептова. - А как это тебя… закроют?
Алексей прожевал бутерброд, потянулся за вторым.
- Посадят… - угрюмо перевел он.
Нахватался, работая в фонде. Обогатил словарь. Ну что ж, глядишь, пригодится… Где-нибудь на зоне…
- Ой, да врешь!.. - Ириша неуверенно засмеялась. Потом испуганно оглядела остальных - и примолкла.
- В общем так… - молвил в наступившей тишине Алексей - и далее, ни на кого не глядя, глуховатым голосом стал излагать события. Поначалу слегка рисовался, но потом самого жуть проняла. Неужто его и впрямь подозревают?.. Дойдя до того, что стряслось нынешним утром, поднял голову. Мила слушала, задумчиво прищурясь. Кирюша ошеломленно жевал разбойничьей бородой. Ириша ахала и раскрывала глаза.
- Передачи-то хоть носить будете?.. - невесело оскалясь, спросил Колодников.
Тут совершенно некстати в беседу вмешался телефон. С досадливой гримаской Мила взяла аппарат и вышла в коридор, волоча за собой длинный волнистый шнур. «А волны бегут и бегут за кормой…» Трубку сняла по дороге.
- Фирма «Эдем»… А-а, это вы, Петр Андреевич!.. Ну, конечно, помню… Мы старых клиентов не забываем… Нет, ну не в таком, конечно, смысле - «старых»!.. Карина?.. Ой, вы знаете, она под таким впечатлением от ваших песен!.. Да еще под гитару!..
Гулко закрылась стеклянная дверь кухни.
- Короче, - развязно подытожил Кирюша и, задрав брови, отмерил каждому равную долю коньяка. - У тебя в ментовку раньше приводы были?
- Да Бог миловал… - насупившись, отвечал Алексей.
- Ну и все! - решительно отрубил Кирюша. - Посылай их, волков позорных… Знаешь, куда?.. Я тебе напишу, потом по бумажке прочтешь…
Крепколицая черноволосая Ириша всплеснула руками.
- Ну что ты паясничаешь? Что ты паясничаешь? У человека несчастье…
- Да нет за ним ничего! - Кирюша улыбнулся дурашливо и, пожав острым плечиком, поднял стопку. - Ну, выпил с Полтиной в подворотне… Да какое их собачье дело, с кем он пил? И где…
- Не с Полтиной, а со Скуржавым… - недовольно поправил Колодников. С одной стороны, речи Кирюши малость его успокоили, а с другой - звучали они как-то даже слегка оскорбительно. Получалось, что все пережитые Алексеем страхи яйца выеденного не стоят…
