========== Часть 1 ==========
Я вскочила с кровати, в панике пытаясь найти наручные часы в том бардаке, который скопился в моей комнате за долгие дни отсутствия уборки. Солнце, доходящее до меня через зашторенные окна, сильно слепило глаза, и в то же время очень мало помогало в поисках. Среди груды нестиранного белья, сваленного прямо на деревянный стол со стоящей на нем косметикой, сверкнул медный металлический блеск. Скрывшись с головой в грязной одежде, я все-таки смогла извлечь устройство с медленно тикающим в нем механизмом.
“12:29! Черт! Я чуть не проспала свидание!”
Сегодня мы с Джастином должны были встретиться в час дня, у парка, на главной улице, и мне очень не хотелось упускать такую возможность! Другое дело, что мои биологические часы часто дают сбой, и проспать для меня самые важные моменты в жизни - раз плюнуть.
В панике начав метаться по комнате, я наткнулась на небольшой дубовый платяной шкаф, дверцы которого были вечно открыты по причине моей лени. Вопрос об одежде стоял очень остро, и нужно было найти хоть какой-то подходящий наряд - не в сорочке же на свидание идти! Внутри меня ждал лишь одиноко висящий зеленый шерстяной свитер в желтую полоску. А, фиг с ним, пойдет!
Как элемент нижнего одеяния отлично подошли чистые коричневые шорты, которые я по ошибке закинула в груду грязного белья еще вчера. Взглянув в небольшое запотевшее зеркало, расположенное прямо напротив не заправленной односпальной кровати, я увидела лохматую бледную кикимору с каштановыми волосами и уставшими глазами, являющимися гордыми носителями неприветливой красной радужной оболочки. У меня было мало времени, но в таком виде показываться кому-то было просто нельзя. Сбрасывая на пол немытую одежду с туалетного столика, я согнулась над ним, начиная шарить по скромному содержимому моей косметички. Вообще, до недавнего времени ее совсем не было, но мой отец, съездивший в прошлую пятницу в город по работе, привез мне оттуда несколько подарков, и я ему очень за это благодарна.
Моя натуральная краснота на щеках действительно выделялась, и я не считала зазорным слегка увеличивать её при помощи румян, поскольку, очевидно, это был единственный плюс в моей внешности. Обветренные губы отлично скрылись за слабым слоем розоватой помады, а красную радужку теперь не было видно из-за коричневых линз. Непослушные волосы были с трудом расчесаны и приняли вид нормальной прически по типу каре. Теперь вместо кикиморы из зеркала на меня смотрела слегка накрашенная кикимора, но по мне хотя бы видно, что я пыталась.
Закрепив на левой руке часы, которые теперь показывали устрашающее “12:51”, я молнией выскочила из своей комнаты, чуть ли не вынося дверь с петель и устремляясь в сторону выхода. По пути меня встретила недоумевающая мать, одетая в поварской фартук поверх хорошо сидящего на ее тонкой фигуре зеленого льняного платья с короткими рукавами, её длинные коричневые волосы были собраны в хвост. Судя по тому, что на ее руках были большие кухонные перчатки, а от нее самой пряно пахло моим любимым шоколадным тортом, она шла в мою комнату, чтобы разбудить меня для завтрака. Я потратила несколько секунд на то, чтобы остановиться и быстренько чмокнуть ее в щеку, после чего продолжила бег, на ходу прокричав:
“Мам, я надолго! Завтракать не буду! Оставьте и мне кусочек! А лучше два!”
Закончив фразу, я хлопнула входной дверью, выбегая на мощеную каменной кладкой улицу и пытаясь вспомнить, где конкретно мы договорились встретиться в прошлый раз. Солнце уже светило во всю, что открывало мне вид на нашу деревню. Да, она не была слишком большой, но хорошо выполняла свою роль поставщика продовольствия для столицы. У нас действительно не было бедняков, все дома достаточно статные и пребывали в достойном состоянии. Редко можно было увидеть обитую соломой крышу, в основном же попадались черепичные, или хотя бы деревянные, в то время как сам фундамент и стены делались преимущественно из кирпича. Одноэтажные здания плотно прижимались друг к другу, что очень уменьшало и так не слишком большие размеры деревни, в самый разгар лета из узеньких переулков тянуло теплом и свежим воздухом, на односторонних дорогах практически не было машин, и улицы были полны разной детворы, играющей в догонялки. Иногда мне хотелось к ним присоединиться, но эта мысль быстро удушалась словами “Что ты делаешь? Тебе уже шестнадцать, дура!”.
Вся взмыленная, я все же выбежала на финишную прямую, представляющую из себя относительно широкую улицу без проезжей части. Не знаю, сколько времени у меня потребовалось на это, но мне оставалось только надеяться на то, что Джастин все еще ждет меня. И действительно - опираясь локтем на одинокий черный фонарь прямо рядом с работающим каменным фонтаном, одиноко стоял высокого роста мальчик-блондин, одетый в свою привычную ковбойскую шляпу, штопаные синие джинсы и кожаную куртку, на которую была закреплена фальшивая золотистая звезда шерифа. В данный момент он с тоской на лице поглядывал на наручные часы, причина чего была абсолютно понятна, но как только юноша увидел меня, он будто бы засиял, тотчас же рванув в мою сторону. Пытаясь перевести дыхание, я широко развела руки, позволяя заключить себя в объятия. От Джастина вкусно пахло каким-то одеколоном, и какая-то часть сознания корила меня за то, что он не может сейчас думать то же самое, потому что в панике я совершенно забыла воспользоваться духами. До меня раздался его приятный, не слишком высокий голос, обычный для подростка его лет:
“Я уже начал думать, что ты не придешь! Хотя, впрочем, сегодня ты раньше, чем обычно.”
Джастин слегка пожурил меня, растрепав мои волосы(между прочим, если бы я их не расчесывала, то, может быть, и не опоздала бы!), после чего слегка отстранился, приветливо улыбаясь. Смотря на его добрую улыбку и голубые глаза, я не могла удержаться от того, чтобы улыбнуться в ответ. Он действительно был таким милым! Его короткая стрижка, слегка густоватые брови, прямой нос и выдающиеся скулы - все в его внешности казалось мне идеальным!
Поняв, что нам обоим стоит прекратить пожирать друг друга глазами, мы вместе рассмеялись. Он мягко взял меня за руку, после чего, оглядевшись, спросил:
“Ну, куда пойдем сегодня?”
Я тоже немного повертела головой, замечая, что с улиц резко исчез весь народ, и это в час дня! Больше не был слышен гомон взрослых и крики ребятни… Немного смутившись, я предложила:
“Ты ведь хотел познакомить меня со своими родителями! Как насчет того, чтобы зайти к тебе домой?”
Джастин задумчиво почесал голову через коричневую ковбойскую шляпу, после чего, без тени сомнения в голосе, ответил:
“Конечно! Пошли!”
Не дав мне собраться с мыслями, он потянул меня за руку, тут же получая полную власть над моим маршрутом. Единственное, что меня смущало в нем, так это нехватка романтичности - уж больно быстро он передвигался по улицам, не давая насладиться моментом пребывания с ним. Пока мы шли, спереди нас стало разрастаться большое темное пятно. Вскоре нам стало понятно его происхождение, так же как и причина исчезновения всех людей с улицы. Достаточно большая толпа народа скопилась в одном месте, загораживая проход вперед и вразнобой обсуждая что-то между собой. Джастин попытался протиснуться внутрь, чтобы узнать, в чем дело, но плотные ряды попросту не пропускали его.
Откуда-то из центра столпотворения с некоторой периодичностью доносились тихие крики боли, будто бы кого-то били, и я, как завороженная, стояла на месте, вслушиваясь в каждый из них. Прошло буквально несколько минут, люди стали постепенно расходиться, и вскоре вся толпа растворилась, будто ее и не было. Улица очистилась, и мы могли бы пройти дальше, но…
Перед нами, прямо на мостовой, в позе эмбриона лежал человек. Вокруг него растекалась лужа темной крови, и нам было тяжело не узнать, кем именно он являлся. Каждый в деревне знал. Сосуд. Существо, вобравшее в себя все людские грехи, и теперь расплачивающееся за это. Презираемый всеми - его судьба была не завидной. Голова, покрытая темными волосами с уже обильно проступившей сединой, была разбита от тупого удара. Он был молод, это было видно по чертам ранее миловидного, но искореженного от всевозможных шрамов лица. Приподняв набухшие от крови веки, сосуд взглянул прямо на нас своими стеклянными карими глазами, полными боли и отчаяния. Его грудь, скрытая в обесцвеченной рваной одежде, тяжело вздымалась, из плотно сжатого рта сосуда текла тонкая струйка крови.
