– Это он, вы не ошиблись, – прокомментировала девушка, заметив, как я внимательно рассматриваю фото. – Там много знаменитостей и публичных людей, которые умерли здесь, особенно если похороны были в закрытом гробу.

– Почему так? Что в том мире хорошего?

– Им не в том мире хорошо, им в этом плохо. Понимаете? Раку, особенно на поздних стадиях, абсолютно плевать, сколько у тебя денег и поклонников.

– Что, прямо все современные звезды шоу-бизнеса, которые якобы умерли от онкологии здесь, на самом деле ушли туда?

– Нет, конечно, многие, как вы, просто не хотят верить, не хотят воспользоваться пусть и призрачным, но шансом на то, чтобы выжить, опять же, многие об этом элементарно не знают. Вербовщики и посредник далеко не ко всем придут.

– Почему?

– Ну, во-первых, сейчас два основных канала поставки людей в тот мир, один – это специалисты, которые нужны тому миры, такие как вы, например, а второй, это онкобольные, которые готовы заплатить за шанс плюнуть в лицо смерти. Во-вторых, нельзя просто подойти к человеку на улице и предложить свалить отсюда, нет, к каждому надо найти подход, иначе давно бы уже это стало достоянием общественности, и тогда прощай прибыльный бизнес.

– А насколько прибыльный бизнес, если не секрет?

– Сестра заплатила пятнадцать тысяч долларов, хотя уже там она узнала, что могла попасть абсолютно бесплатно, как специалист – медик, но тогда на нее вышли посредники как на онкобольную. Да и я влезла в этот бизнес только из-за сестры, чтобы поддерживать с ней контакты.

– Так и вы же не бесплатно этим занимаетесь?

– Да, мне та сторона платит комиссионные за каждого привлеченного переселенца. Обычно вознаграждение равняется месячной зарплате специалиста.

– А использование личных данных, о которых вы говорили?

– И это тоже, но там все не так просто, все зависит от момента, возможно, удастся сразу превратить это в деньги, а может, и не получится ничего.

– А что, нельзя банально оформить кредит на уезжающего? Вон, их на каждом углу раздают пачками!

– Знаете, откуда к нам идет основной поток людей, готовых уехать отсюда навсегда?

– Догадываюсь. Такие же, как и я. Просроченные кредиты, проигранные суды и прочие жизненные непотребства.

– Точно. О каких тут еще кредитах может идти речь?

– А если найти сотрудника банка, который, готов выписать кредиты на таких, как я, а потом свалить в тот мир, к примеру, если он будет болен раком? В банковской сфере, как правило, очень многое зависит от конкретного сотрудника, который имеет права на утверждения кредитов, даже если у кредитовзятеля есть непогашенные или просроченные долги.

– Не знаю, я в этом не специалист, – слишком натянуто и поспешно ответила девушка.

Ух ты! Кажется, я попал в самую точку, не удивлюсь, если именно для этого им и нужны данные переселенцев, чтобы в один миг списать пару десятков миллионов на сваливших в тот мир людей.

– Хотите, еще фотки покажу, ну, чтобы вы понимали, как там все устроено?

– Давайте, а как вообще называется тот мир? – спросил я.

– Там длинное и витиеватое научное название, но для простоты и удобства его называют Сектор № 17, – ответила девушка.

– Сектор № 17? – повторил я, мысленно привыкая к этому названию.

Чтобы было удобней смотреть, я обошел вокруг стола и навис над Ольгой, она открыла на экране компьютера папку и принялась листать красочные фотографии, представляющие пейзажи сельской жизни вперемешку с видами современной урбанизации, которая была больше похожа на съемки какого-то фантастического фильма про скачки во времени: современный стоматологический кабинет размещался в деревянном тереме, срубленном из здоровенных бревен, с резными ставнями на окнах, или бородатый парень в косоворотке, вышитой красными петухами, обнимающий крупнокалиберный пулемет «Утес», размещенный в прицепе простецкого колесного трактора, и еще много чего в таком же духе.

Заинтересовавшись одним из фото, я невольно коснулся пальцев Ольги, лежавших на компьютерной мышке, она ощутимо дернулась, а ее щеки предательски заалели.

Ого, вон оно чего?! А Ольга Борисовна-то, оказывается, того… этого! Наклонившись ниже, я приобнял ее за плечи, развернул к себе и тут же впился в ее губы долгим поцелуем… она ответила. Дальше дело техники и мужского опыта – легкое сопротивление было сломлено за считанные секунды, одежда аккуратно, но напористо снята, а кожаное адмиральское кресло легко откинулось назад, практически разложившись горизонтально.

– А у вас здесь случайно камер слежения нет? – переведя дыхание, спросил я, когда все закончилось.

– Ой! – звонко взвизгнула девушка и, вскочив, убежала в подсобное помещение, при этом ее грудь так призывно колыхалась, что я понял, надо еще раз проверить, как выдержит кожаное кресло вес двух тел, двигающихся с определенной амплитудой.

– Камеры я отключила, правда, пришлось стереть все, что было записано за последнее время, – Ольга стояла посреди зала совершенно голая. Ох, и красива, чертовка!

– Иди, ко мне!

– А никак нельзя задержаться на пару дней? – еще раз спросил я у Ольги, вылезая из ее машины возле большого торгового центра.

– Нет, мне тоже очень жаль, что мы так быстро расстаемся, но ты потеряешь хорошую должность, поэтому нельзя задерживаться. Жду тебя в офисе в 17.00, не опаздывай, иначе придется ехать на такси триста километров.

Чмокнув в подставленную щеку, махнул рукой на прощание и пошел в сторону светящихся витрин.

Ну, что сказать? Ночь прошла бурно и запомнится надолго. Но я не просто так любил в разных позах красивую девушку, а еще попутно и информацию из нее вытягивал, а с утра еще и на пятьдесят тысяч рублей ее «развел», при этом совершенно не чувствовал себя жиголо, взамен пообещал подписать все нужные ей документы, заранее зная, что на меня будут оформлены какие-то там фирмы, кредиты и льготы. Думаю, что в общей сложности Ольге вернется раз в десять больше, чем я у нее взял. Эти деньги мне особо и не нужны были, по большей части это был лишний кирпичик в мою легенду, а так у меня дома имелись кое-какие сбережения и наличкой, да и на депозитном счету кое-что было. Но так уж сложилось, что я никак не мог съездить в родные пенаты, чтобы забрать деньги и множество нужных вещей. Вот и придется сейчас в срочном порядке устроить себе экстрим-шопинг, чтобы набрать всевозможных ништяков, необходимым для выживания в новом мире.

Как только машина Ольги скрылась за поворотом, я устало присел на ближайшую скамейку, перевел дыхание.

Хреново-то как! Чертов рак грыз спину, как голодный пес кость!

Все это время держался только на одной силе воли, ломало так, что круги перед глазами плыли, но при этом я мило улыбался, шутил и норовил ущипнуть ее за попу. Никак нельзя было показать, что мне плохо. Ночью несколько раз тайком принимал болеутоляющее, иначе никак. Все-таки рак позвоночника это вам не хухры-мухры, порой так скрутит, что хочешь голову об стену разбить, лишь бы уменьшить страдания. Дрожащими пальцами достал из кармана пластинку с таблетками, закинул парочку в рот, разжевал.

Для меня этот новый мир – единственный шанс не станцевать с костлявой старухой последний танец. Врачи говорили, что операция успешна только на пятьдесят процентов, и то в итоге я точно останусь инвалидом, прикованным на всю жизнь к кровати. А мне это не подходит, уж лучше умереть стоя на ногах, чем еще несколько лет жить, испражняясь под себя. Правда, кроме моей «онки», был еще один момент, чтобы свалить в тот мир, но об это позже…

Именно из-за этого, второго «момента», я так и «шифровался» от Ольги. Все было сложно и непросто, сейчас я был на правах «нелегала» в стане врага, а то, что вокруг родная страна, так от этого только хуже.

Болеутоляющее подействовало, я поднялся со скамейки и, зайдя в торговый центр, побрел в сторону ближайшего «военторга».