Тем временем Красный Медик набил морду Синему, великодушно вылечил его, затем снова набил морду и пошёл стирать халат. Зайдя в ванную комнату и не обнаружив там никого, кроме торчащих из-под двери кабинки туалета мокрых ног отключившегося от переживаний Шпиона, доктор высказал им (ногам) о возможной последующей простуде и погрузил испачканную одежду в стиральную машину. Попутно была выявлена существенно погрызенная правая перчатка, которая запихивалась в рот «пациенту» с особым тщанием. Исследовав испорченную вредным Синим вещь, Медик был вынужден признать, что кусок обсыпанной тальком резины в желудке пациента много вреднее плитки шоколада. Впрочем, самому пациенту об этом лучше не знать, может, он и не заметил…

Временное перемирие между командами из-за опасности быть пойманными и позорно залюбленными павшим жертвой эксперимента мальчишкой горячо подтвердилось спиртным (между прочим, из тайной нычки того же запуганного и зарёванного Демомена, но того рядом не было, а значит, и возмутиться он не мог), и вскоре задрожавшие было наёмники воспряли духом, задрали носы и заорали песни. В процессе ора по памяти выученной у Хеви «Калинки-малинки» внимание счастливцев привлекло движение за окном. Как оказалось при более-менее сфокусированном взгляде, в романтичных сумерках изрытого взрывами двора прогуливалась всеми забытая вторая влюблённая парочка.

При виде того, как их Синий Инженер, их предатель и вообще извращенец, который положил глаз на помесь Карлсона с Фафниром, да ещё и тянется сейчас к нему губами, собираясь поцеловать в вытянутое навстречу резиновое мурло, сердце Синего Снайпера не выдержало, а прочие части тела быстро выдали кучку банкате, которые и полетели в несчастного, разбив окна кухни словно пули.

Услышав шум, Инженер, не оборачиваясь, закрыл собой самое дорогое, несмотря на то, что Красное. Его униформа и тяжёлая каска могли сдержать пули, однако, против коварного оружия Снайпера Инж был бессилен, поэтому, приняв на себя удар, с хрипом и слезами от вони сполз по растерянному Пиро, противно скрипя щетинистым подбородком по резиновому пузу.

Пиро трагично грохнулся на колени и возвёл болтающийся хоботок противогаза к небу, трагично мыча, в то время, как лежащий в пыли Инж уже пережил конвульсии и с почестями передал ему любимый гаечный ключ на хранение. Отвывшись, Поджигатель решительно вынул пистолет, сунул его в мурло, невнятно что-то промычал и выстрелил, китовой тушей шлёпаясь поперёк исчезающего Инженера.

- Дур-р-рак! – раздосадовано прорычал Снайпер. – Он же респаунится сейчас, к чему такая трагедия?!

- Вот к тому, что трагедия, и сделано! – мудрый Красный Инженер погладил несуществующие усы и приподнял одну бровь, скосив набок каску. – Ничего ты не понимаешь в высоких чувствах конченных психов.

Синий Пиро горячо закивал, с интересом наблюдая, как парочка уже бежит друг другу от точек респауна. И на этих не подействовало…. Обе команды дружно вздохнули и поёжились от холодного воздуха, дующего в разбитое окно.

- Робяты, - вдумчиво спросил Красный Хеви. – если эти двое уже там, а мы все здесь… Кто идёт вдоль стены?

Шуршание гравия под окном прекратилось, в уголке окна показался кончик дрожащей от возбуждения биты. Наёмники дружно заорали и кинулись заколачивать разбитые стёкла, грязно ругая Синего Снайпера. Австралиец в свою очередь ругался ещё грязнее и заколачивал окна в два раза быстрее, вызывая подозрения, что не в первый раз встречается с тычущими продолговатыми предметами озабоченными подростками…

В то время, как на базе Синих царили отчаяние и хаос, на первом этаже непривычно тихого противоположного здания Синий Медик развлекался тем, что пытался достать левой ногой (единственной не привязанной конечностью) до электропилы у себя над головой. Несмотря на вопли ужаса, смутно доносящиеся с ветром от базы Синих и практически добровольную сдачу в плен, ему всё ещё скручивало живот при мысли, что может сделать вернувшийся злой как собака Красный псих с неправомерно большим скальпелем, на который Синий постоянно нервно поглядывал.

Дверь в операционную стукнула, открываясь, и вышеупомянутый псих в свежем белом халате застыл в изумлении, наблюдая пикантную картину неплохой в общем-то растяжки коллеги.

- Могу я спросить, что за непотребство тут творится? – кашлянув, мягко заговорил он, встретившись взглядом с дёрнувшимся на звук Синим.

Медик моргнул, посмотрел в глаза хозяину лаборатории, затем перевел взгляд на свой сапог далеко за головой и промямлил что-то вроде «да ничего в общем-то, мы тут плюшками балуемся». Закинутую ногу принудительно вернули в положенное ей внизу туловища место и привязали к пыт… операционному столу. Значительно повеселевший Красный Медик запорхал вокруг стола весенней бабочкой, отстёгивая медиган над столом, чтобы заменить его на аналогичную модель Синих.

- Кхм… коллега… - «пациент» на столе поелозил и пошевелил из стороны в сторону характерным арийским шнобелем. – У меня нос чешется. Не поможете?

Красный Медик замешкался с ответом, любовно опуская агрегат на кушетку рядом, служившую ему, видимо, постелью (хотя Синий заставал его спящим исключительно на справочнике). Когда дуло медигана коснулось подушки, раздался сдавленный кряк, намекая, что резиновых уточек в нём всё-таки было одиннадцать, а не десять. Одухотворённую улыбку с лица Медика словно сдуло.

- Нет. – последовал жёсткий ответ и доктор развернулся к жертве спиной, доставая что-то из воняющих лекарствами недр медицинского холодильника.

Синий кротко вздохнул, вытащил руку из крепко прикрученной к столу перчатки, смачно почесал кончик носа и сунул руку обратно как раз вовремя, чтобы посмотреть в глаза развернувшегося Медика кротким взглядом безвинного страдальца, который совершенно никуда не денется, если оставить его на пятнадцать минут в одиночестве. Красный ответил ему белозубой улыбкой маньяка-убийцы, который не собирается оставлять жертву ни на минутку, даже в туалет, покурить трубочку и послушать патефон потерпит.

- Ну что ж, уважаемый коллега… Начнём наш маленький эксперимент во имя сохранения нравственных устоев и ориентации наших уважаемых соратников? – Медик поставил изогнутую плошку с инструментами на столик рядом, подкатил его поближе и грациозно опустился боком на маленький круглый стульчик вплотную к столу.

- Конечно, я только за научный прогресс… коллега… Однако, вам не кажется, что изъятие части органов, на которое вы, судя по всем этим зажимам и скальпелям, нацелились, несколько не соответствует нашей нынешней проблеме? – Синий Медик вымученно улыбнулся, с каждой секундой бледнея всё больше. Без очков, которые разбились, пока его несли кверху мягким местом, как поверженную пещерную женщину, мир выглядел непривычно размыто и пугающе, к тому же ему совершенно не нравилось быть на месте, где он обычно распластывал страждущие медицинского внимания тушки пациентов.

И конечно, больше всего его волновало то, что его так называемый коллега, известный на обе команды кровожадным и непредсказуемым нравом, сейчас быстро и аккуратно раздевал его, весело насвистывая «Wenn die Soldaten»****, причём пуговицы на голубой форме он предпочитал не расстёгивать, а срезать, как это обычно делают с трупами. Когда под скальпелем стала расползаться рубашка, Синий Медик уже очень хотел в туалет и кричать фальцетом: «Ой, дяденька, не надо меня! Не надо меня!», однако держался из последних сил, пытаясь напомнить себе, что он бесстрашный хирург и настоящий мужчина с двухдневной щетиной и меховой порослью на теле.

Видимо, указанная поросль Красного Медика не впечатлила, потому что приготовленная бритва была отложена и взят сразу скальпель, под лучом синего медигана быстро и ловко разрезавший кожу, чтобы руки в красных перчатках могли погрузиться в трепещущие органы, обласкивая их знакомые формы, как коллекционер ласкает любимые вещи. Лишь дождавшись прерывистого выдоха «пациента», Медик соизволил ответить.

- Я лишь хочу, чтобы ты никуда не убежал, пока я не закончу… - где-то внутри окровавленных внутренностей глухо щёлкнули ножницы. – А ты не сбежишь только при условии, что значительная часть тебя останется в моём холодильнике.