Но самым забавным было не это. Ролик – вот что меня крайне заинтересовало. Точнее, то, как он был снят. Еще точнее – ракурс, с которого велась съемка. Мне ли не знать, что там, на поляне, я был единственным игроком? Других не было, это уж наверняка. Ни один рога со мной туда не проскользнул бы. Что Сэмади, что дриадам свидетели были не нужны, а потому они вынесли бы любого, кого учуяли. А они учуяли бы.
И тем не менее ролик был снят так, будто его оператор стоял шагах в десяти от меня. Вывод? Правильно. Ролик слили на сайт прямиком из «Радеона», прикрывшись на форуме одним из левых аккаунтов, которых у администрации игры хватало. И дополнительным подтверждением этой версии было то, что я в ролике не фигурировал. Вообще никак. Ни со спины, ни боком. При этом гнев Месмерты остался, со всеми ее словоизлияниями, которые, кстати, вызвали большой интерес у коммьюнити. Многие сразу смекнули, что тут явно замешан некто, оставшийся за кадром, и этот некто, несомненно, игрок. Не стал бы НПС так злиться на НПС. Точнее – такое возможно, но если там нет игрока, то какой им смысл орать друг на друга? Ясно же, что это все огромный квест, и происходящее прописано в сценарии. Ну а если есть сценарий, то есть и игрок.
Но при этом никакой волны, вроде той, что я затеял прошлой осенью, закинув приманку в виде квеста «Великого Дракона», не случилось. Народ просто пообсуждал, какова была награда за выполнение такого квеста, как неизвестному игроку удалось провернуть это все, не запалившись, и то, какое именно бабло в реале он может получить, скинув полученный за выполнение данной задачи «хабар».
Не более того.
Но оно и понятно. Повторюсь – боги за несколько дней, проведенных на землях Файролла, никак и ничем себя не проявили. Храмы не воздвигли, рай земной потенциальной пастве не пообещали, пятью хлебами ни один клан не накормили. Три дня – и тишина. Да что там – их даже толком никто не видел за это время. Единственное исключение – Витар. Он заявился в один из северных городов и отнял у первого попавшегося ему на пути игрока меч. Точнее – не совсем отнял. Он расплатился за него мелкой медной монетой. Причем, опять же, самой обычной, без каких-то дополнительных свойств. А когда игрок возмутился таким поведением бога, то последний ему морду набил, чуть не отправив бедолагу на перерождение.
Что от них, таких убогих, проку? А нет проку – и обсуждать нечего.
А телефон молчал. Внутри меня все сильнее сжималась пружина нехороших предчувствий, и я уже начинал жалеть о том, что сам не проявил должной инициативы сразу после завершения квеста. Надо было не надувать щеки, засунуть самолюбие куда подальше, сразу по выходу игры набрать Зимина и весело проорать в трубку:
– Ну, каков я молодец?
Но нет, у меня же ничего просто так не бывает. Нужно выпендриться, надо быть умнее других. Ну и чего теперь? Четвертый день не знаю, на каком свете живу и чего ждать от будущности. То ли голову мне прострелят, то ли домой отпустят.
А завтра, между прочим, свадьба у Лоссарнаха, событие знаковое и сюжетообразующее. Если с игрой на самом деле все – то и ладно, пропади она пропадом. Но если нет… Мое отсутствие перечеркнет почти все то, что я создал за время, проведенное в игре. Оборвутся десятки связей, я потеряю рычаги влияния на кучу НПС. И на собственный клан, между прочим, тоже. Репутационный коллективный квест, практически не имеющий аналогов, накроется медным тазом. Такое не прощают. Все будет как в том анекдоте про гусара и муху, которая после выстрела из пистолета летать будет, а вот любить уже нет.
Эйфория – вещь хорошая, на ее волне легко решить, кто «is dead», а кто нет. Но когда она спадает, то ей на смену приходит здравый смысл. К большинству граждан приходит. Есть, разумеется, какое-то количество людей, с которыми он совсем не дружит, но их не так и много.
Так вот. Я, пусть, возможно, и немного самонадеянно, но отношу себя к первой группе, потому не могу не задаться одним простым и очевидным вопросом – с какого перепугу меня нет в том ролике? Почему меня убрали из кадра? Ведь даже голос убрали. Аккуратненько так вырезали мое заявление о том, по чьей просьбе Лилит вернулась в мир. То, которое я проорал напоследок, сдержав данное Сайрусу слово.
И после этого сам же себе могу дать очевидный ответ – меня просто не захотели показывать игровой общественности. Оставили в тени для того, чтобы я и дальше мог спокойно, не размениваясь на разные пустяки, бороздить просторы игрового мира.
Хотя все равно непонятно, почему они меня игнорируют. Даже Костик. Он-то мог бы звякнуть?
Вот интересно – а захоти я сейчас покинуть здание «Радеона» насовсем, меня остановят или нет? К примеру – если я завяжу все свои вещи в узлы, навешу их по-цыгански на плечи себе и Вике, а после в таком виде потопаю через главный холл – какова будет их реакция? Не сомневаюсь, что наверх о данном демарше доложат моментально.
Или я снова себе льщу и тешу собственное тщеславие? Которое, кстати, вообще непонятно откуда взялось, раньше я подобным не страдал. Вредно на меня этот «Радеон» влияет, вредно. Похоже, что у меня потихоньку начинает корона на голове расти, прямо из черепной коробки. Костяная, как у Кощея Бессмертного.
А если говорить о настоящем моменте, то я вообще веду себя как мальчик-старшеклассник, который сидит со смартфоном в руках и думает – позвонить Светке Волошиной, самой красивой девчонке из параллельного «Б» класса, и пригласить ее в кино, или не надо? Что пацаны скажут? А если она откажется? А если откажется и про это всем своим подругам расскажет? А если согласится – и не придет? А если согласится, придет, а потом…
И так до бесконечности. Вот только я давно вышел из пубертатного периода, в котором, кстати, за мной подобных сомнений вовсе не водилось. Как видно, сейчас я таким образом восстановил планетарную справедливость и компенсировал нынешними сомнениями свою тогдашнюю самоуверенность.
В общем, повыедав себе мозг таким образом, я плюнул на все и набрал Зимина. Ясность нужна, тянуть резину до бесконечности мне не хотелось. Нервы не канаты, их поберечь надо.
– Привет, Киф, – с торжеством в голосе почти сразу ответил мне он. – Погоди секунду, я хочу насладиться моментом.
Следом за этим я услышал недовольный вопль Валяева: «Да твою-то мать!!!» и смех Азова.
Ну я же говорил, что я себя переоцениваю. Глупо было даже думать о том, что мои интересы кто-то берет в расчет. Все же очень просто. Проще некуда.
Как всегда.
– Вот теперь я к твоим услугам, – со смехом сказал Зимин.
– На сколько спорили? – спросил у него я. – Надеюсь, сумма была внушительная?
– Намекаешь на процент? – уточнил мой собеседник. – Вот уж нет. В этот раз тебе ничего не обломится, милый друг. Не заслужил. Ибо гордыня – грех, про это даже написано в одной старой книге, которую многие почитают мерилом жизни.
– При чем тут гордыня? – поинтересовался я.
– А что же это, как не она, родимая? – вкрадчиво произнес Зимин. – Ты на службе, приятель. У нас на службе. И, как порядочный сотрудник, ты должен был поставить меня, или вон хоть бы даже Никиту, в известность о том, что данное тебе поручение выполнено. Это входит в число твоих обязанностей. Вместо этого ты нахальнейшим образом плюешь на своих работодателей, ожидая того, что мы прибежим к тебе сами с букетами и подарками. И как это называется? По-моему – гордыня.
Надо было что-то сказать, но говорить было нечего. Меня меньше чем за минуту распластали как лягушку на столе, а после умело и ловко препарировали. Причем я сам не смог бы сейчас ответить, отчего я в самом деле решил, что мне кто-то что-то должен. Как затмение какое-то на меня нашло после того ночного выхода из игры.
– Проникся? – сердечным тоном осведомился у меня Зимин. – Совестно стало? Ну значит, не совсем ты еще потерянный для общества человек. Ты ужинал?
– Нет, – ответил я. – Вика нынче отправилась в парикмахерскую, а самому готовить лень.
– Мы сейчас в столовой на первом этаже, – сообщил мне Зимин. – В той, где мы тогда после медпункта твое благополучное возвращение из странствий по Московской области обмывали. Ну когда ты в виде бомжа в здание приперся, помнишь? Давай, присоединяйся, мы как раз только-только ужинать уселись. Четыре дня отдохнул от нашего общества – и будет. Хорошего помаленьку.
