- Ты хочешь сказать, что… - Энакин не дает Оби-Вану договорить, кивая в подтверждение его мыслей, и, развернувшись, забираясь на борт корабля. - Я люблю тебя, Энакин, - слышит он вслед. Но не останавливается, даже не оборачивается.

- R2, приготовь ко взлету, - отдает он команду, махнув рукой в сторону дроида, и падает в кресло пилота, до боли стиснув дюрасталевыми пальцами собственные волосы и закусив указательный палец живой руки. Когда Набу остается где-то внизу, по лицу юного джедая крупным градом катятся слезы.

========== Часть 19 ==========

-…И чтобы глаз с нее не спускал, понял меня, Энакин?!

Асока и Энакин переглядываются, обмениваясь понимающими взглядами, и синхронно вздыхают. Уже не впервые их отправляют куда-то вдвоем, да и порученное им задание на сей раз, казалось бы, пустяковое, но… В общем-то, всякий раз одно и то же. Падме включает режим “мамочки” и никто не знает, как с этим бороться.

- Магистр Амидала, вы что, думаете, что я справляюсь с отрядом взрослых мужиков, и вдруг не справлюсь с ребенком? - “магистром Амидалой” Скайуокер обычно называет подругу, когда желает подзадорить и вывести из себя. Но на сей раз, значительно быстрее из себя выходит Асока.

- Мне, вообще-то, уже шестнадцать! - возмущается девушка, себе под нос добавляя. - И это еще неизвестно, кому там из нас с кем “справляться” придется.

- Я, пожалуй, не буду тебе напоминать, что в прошлый раз все закончилось тем, что ты оставил моего падавана один на один с Гривусом, - Падме неодобрительно косится на Энакина.

- Э-э! Что за подтасовка фактов? Я виноват, что она сама побежала преследовать Гривуса?!

- Вот ты сам и ответил на свой вопрос, - вздыхает Падме. - У твоих клонов хотя бы самодисциплина присутствует, - теперь неодобрительный взгляд достается уже Асоке. - Мое счастье, что хотя бы сенатор, летящий с вами — взрослый адекватный человек.

- С…сенатор? - Энакин давится воздухом. - Но разве мы не королеву должны были сопровождать?

- Эни, не тупи, - мягко и как-то снисходительно улыбается Амидала. - Это же тайная встреча. Не официальная. Ты хоть представляешь вообще, как это выглядело бы? “Королева Набу встретилась с сенатором от сепаратистов”.

- Я-то думала, вы пошутили, когда говорили о сепаратистах, - недоверчиво глядит Асока на свою учительницу.

Энакин уже не слышит, что отвечает ей Падме, поскольку все его внимание поглощено другим. Он совсем не готов встретиться с Оби-Ваном снова, хотя с момента их последней встречи прошел целый месяц.

Он боится. Боится неловкого молчания. Боится новых серьезных разговоров о будущем. Боится воспоминаний о произошедшем. И неизвестно, чего на самом деле боится больше всего… Как там говорил мастер Йода? Страх — первый шаг на темную сторону?

«Хорошо, все-таки, что с нами летит Шпилька. Ее присутствие должно немного разрядить обстановку,» - думает Энакин позже, глядя на то, как идет на посадку корабль Кеноби, на котором им предстояло лететь.

Асока бежит первая. Как ребенок, честное слово, даром, что на днях исполнилось шестнадцать:

- Здравствуйте, сенатор Кеноби. Я — Асока Тано, джедай-падаван, - громко заявляет она.

- Падаван мастера Скайуокера, я полагаю? - вопрошает сенатор, взглянув за плечо девочки, на поспешно подошедшего вслед за ней Энакина, обменявшись с ним быстрыми приветствиями кивком головы.

- Нет-нет, магистра Амидалы, - качает головой девочка. - Кстати, мне же можно будет повести?! - она с интересом обегает корабль со всех сторон.

- Ну, если Энакин не про… - начинает Оби-Ван, но Скайуокер резко его обрывает:

- Против!

Асока обиженно хмурится:

- Мастер Амидала бы разрешила. Она всегда говорит, что мне, как падавану, нужно больше практики.

- Извини, Шпилька. Но я — не мастер Амидала. Право управления еще надо заслужить, так что я посмотрю на твое поведение, и может быть — может быть! — на обратном пути дам тебе немного побыть пилотом.

Тано недовольно огрызается, зло пиная ближайший камень, и Энакин думает, что ему приходится быть слишком уж строгим. Но причина, разумеется, не в том, что он хочет позлить девочку, вредничает или не доверяет ей.

«Прости, Асока, но тебе придется немного поразвлечь беседами уважаемого сенатора, пока я управляю кораблем. В конце концов, каждый должен заниматься тем, что у него лучше всего получается,» - мысленно усмехается он.

И Энакин оказывается прав. По крайней мере, Асока действительно отвлекает Оби-Вана своим присутствием от его собственного… Правда, весьма необычным способом: продолжает спорить с сенатором всю дорогу.

- О каком таком мирном соглашении с сепаратистами может идти речь после всего, что они совершили?! - не унимается воинственная Тано. - Почему вы вообще решили, что они станут вас слушать?!

- Бонтери — друзья моей семьи. Мина Бонтери и вовсе лучшая подруга моей сестры. И, как большинство сепаратистов, она не поддерживает решение конфликта при помощи войны, - спокойно, словно школьный учитель, объясняет Оби-Ван.

- Так уж и большинство! - весьма скептически реагирует на его слова Асока. - И вообще, какая подруга?! Она же сепаратистка!

- Это не характеризует ее, как человека. Я погляжу, ты много сепаратистов повидала, юная леди?

- О, предостаточно! - тянет саркастическую улыбку Асока.

- Назови, - мягко улыбается Оби-Ван, при этом внимательно уставившись на девушку.

- Ну, Дуку, Гривус, э-э… Да много, кто! - раздражается юная падаван, как типичный подросток, который теоретически понимает, что может быть неправ, но отказывается это принимать.

Когда, взбудораженная этим разговором, Асока вбегает в кабинку пилота, дабы поделиться с Энакином, видимо, надеясь на его поддержку, забыв ради этого даже о недавней размолвке, Скайуокер не находит, что ответить. Пусть будет так, если это положит окончание войны. Прежний Энакин, задай ему тот же вопрос в начале карьеры генерала, согласился бы с Асокой, но теперь…

«А что теперь, Скайуокер? - спрашивает он у себя. - Ну закончится война, ну допустим. А дальше что? Ты действительно думаешь о карьере гонщика? О том, что сможешь выкинуть из жизни двенадцать лет, словно их не было, и жить нормальной человеческой жизнью?»

От визита в особняк сенатора конфедерации независимых систем Энакин ожидал чего угодно, но не того, что хозяйка — средних лет высокая дама с короткой стрижкой, которой, видимо, и была Мина Бонтери — радушно пригласит всех троих к столу и предложит выпить, за бокалом вина интересуясь у Оби-Вана делами его сестры. От всего этого, Энакин чувствует себя ужасно неловко, словно является невольным слушателем разговора двух давних друзей. И глядя на Асоку, он понимает, что она еще более смущена, чем он сам, после своих-то пламенных речей о продажности сепаратистов.

После ужина девушка пытается сбежать из-за стола, и, судя по тому, как она косится то на самого Энакина, то указывает ему взглядом на дверь, надеется, что тот составит ей компанию. Но гостей вызывается сопроводить сын Мины — Лакс, видимо, совершенно не так истолковав их поведение, решив, что гости заскучали, и предложив провести им экскурсию по владениям своей семьи.

Скайуокер доходит лишь до выделенной ему комнаты и, поблагодарив хозяйского сынка, поспешно ретируется под непередаваемый взгляд Асоки, явно такой подставы не ожидавшей. Оглядев светлый и немного старомодный интерьер, чем-то напомнивший ему старое поместье Кеноби в озерном краю, он пожимает плечами и ложится на застеленную кровать. Спать ему не хочется, за окном еще совсем светло, но и на какие-то дополнительные телодвижения сил не осталось.

Легкую дремоту, в которую за своими мыслями провалился Скайуокер, нарушают чьи-то шаги в направлении его кровати. Открыв глаза, Энакин понимает, что неизвестно, когда, успели спуститься сумерки, поскольку в комнате, где он не зажигал никакой свет, стояла приятная, успокаивающая глаза полутьма.

Он решает, что, должно быть, Асока, наверняка успевшая повздорить с тем парнишкой, снова зашла пожаловаться. Готовый выслушать Шпильку, он садится в кровати, но вместо девчонки видит перед собой стоящего в метре от него Кеноби.