— Да понимаю я, иначе нам не отвязаться от технократов, а потом еще кто-нибудь про них узнает и тоже захочет поиметь иномирцев. Или еще чего-нибудь подобное, — согласилась с сестрой Косатка. — Значит, собираемся? Сегодня?
— Да, сегодня. Я починю генератор за час, смогу его запустить, чтобы у нас был свет, не хочу в потемках там шастать. Но мы можем встретиться не только с технократскими игрушками, а еще с кем-нибудь живым, потому что они прилетали сегодня, и кто скажет, не прилетели ли они раньше, пока мы тут кувыркались? — Злата была возбуждена предстоящей вылазкой до предела, она частила, запивая слова алкоголем и ерзала, сидя в кресле, от нетерпения и предвкушения. — Только я не знаю, смогу ли я правильно настроить портал, чтобы мальчиков не выкинуло посередь океана, ты же знаешь, у меня с этим не очень хорошо. Но я постараюсь задать верное направление. Главное, чтобы это вообще было возможно сделать.
— Ладно, чего пиздеть, пошли и сделаем это, — Брок поставил бутылку на стол с громким стуком. — Давай свое чудо-зелье-протрезвенье.
Злата тут же метнулась в свою лабораторию, как понял Баки, который тоже сидел как на иголках. Неужели все решится сегодня, они попадут домой? За эти несколько дней он в какой-то момент даже расхотел возвращаться, потому что здесь можно было быть с Броком постоянно, ощущать его всем собой, каждую ночь быть рядом, не сходить с ума, когда они не на одной миссии, не спать вполглаза, когда его нету дома. Но дома был Стив, по которому Баки успел соскучиться, потому что он тоже был его семьей, его мостиком в прошлое, в их общее прошлое. Баки легко приспособился к жизни в новом мире, а вот Стив не смог, до сих пор мыслями был в сороковых, и Баки, как мог, тащил его в двадцать первый век.
Злата принесла две колбочки и выдала их Броку и Баки. Те выпили его залпом и уже через пару минут почувствовали, что хмель спадает, словно пелена с глаз.
— Все, собираемся. Я позову Ива, а Афганец пусть заводит вертушку, — распорядилась Косатка, и стремительно вышла.
— Все, мальчики, если повезет, сегодня попадете домой, — сказала Злата. — Хотя мне будет вас не хватать.
Она улыбнулась, и Баки подумал, что тоже будет по ней скучать, как по хорошей подруге, от которой просто уехал далеко-далеко, и не может ей больше позвонить, но знает, что у нее все хорошо, что она счастлива. Тем более, что действительно, она была счастлива без них, и будет дальше. Как и они без нее, хотя она открыла им новые горизонты, подарила массу удовольствия, а ему еще и возможность напиться, которой ему иногда очень не хватало.
Они собрались в полчаса, вертолет был уже готов и ждал их. Баки увидел Ива, одетого скорее как на карнавал, чем в бой: брюки, белоснежная рубашка с кружевными манжетами, плащ, накинутый на плечи. Не хватало еще шляпы. Но увидев у него длинный фламберг, пересмотрел свое мнение о его боеспособности.
— Мне надо кое-что вам показать, — сказал он, — чтобы вы не пугались, когда не нужно.
Он стоял с бутылкой крови в руке. Внезапно его стала оплетать тьма, это выглядело очень жутко, но из тьмы соткался пластинчатый доспех, а из-за спины взлетели вверх четыре чернильно-черных щупальца. Брок ощутимо шарахнулся, от Ива, выматерившись так, как еще Баки от него не слышал, но понимал, что тот испугался. Баки и сам испугался, хоть и сумел устоять на месте, потому что Ив действительно выглядел жутко, и менее подготовленным личностям мог внушить просто животный ужас.
— Значит так, в тьму не лезть, вперед меня не переть, можно только нашему капитану, — напутствовал всех Ив, похоже, в этом бою главным был он, как более опытный член компании. — Самим не сдохнуть, а то обращу в вампиров. И окунетесь в нашу мясорубку.
Все цепляли на себя ларингофоны, Злата проверяла свои бесчисленные сумочки-кармашки, Косатка и Ив пили кровь, Афганец пилотировал и молчал. Приземлились, высыпали на бетонку взлетки, на руках у Косатки появились жуткого вида когти, а сама она была все в том же тельнике и флотских клешах.
— Афганец, ты — наши глаза и уши на поверхности, — бросила она, и мужчина, кивнув, обратился в огромную летучую мышь, взмывая в воздух.
Подойдя к бункеру, Злата снова поиграла светом фонарика, и появился уже знакомый поэтажный план бункера. Она развернулась, впилась в губы Ива поцелуем, и на плане стали стремительно появляться красные точки. И их было много. На каждом этаже не меньше десятка, похоже, они стояли в охранении и патрулировали.
— Есть другой вход, — вспомнил Баки, но Злата покачала головой.
— Нету. Я не знаю, что с ним случилось, но его нет. Ив показывал мне твои воспоминания, — грустно отозвалась Злата. — Будем прорываться с боем. Двоих на первом этаже я могу снять, но дальше…
— Там люди? — спросил Ив.
Злата кивнула, и от Ива пахнуло властностью, странной аурой, но хотелось идти за ним, он воодушевлял одним своим видом, за него даже умереть захотелось, но Баки тряхнул головой, отгоняя странные мысли. Они все были немного на взводе, не имели четкого плана, но собирались идти на пролом. Странные создания, которые за две чужие жизни готовы были чуть ли не угробить себя, но, похоже, им было что делить с теми, кого они собирались убивать, что пленных брать никто не собирался, было очевидно.
— Вперед меня никому не соваться, отстреливать все, что видите, — приказал Ив, и с ним можно было только согласиться.
Они тихо спустились в предбанник первого этажа, и Злата достала зажигалку, поводила над ней рукой, и послала вниз шар огня, послышались крики, запела боевая тревога. Брок сплюнул на пол, половчее перехватив автомат.
— Ну все, пиздец начался, — прокомментировал он, и сиганул вниз вслед за Ивом, отстав от Баки на один шаг.
Перед ними лежало два трупа, а с двух сторон бежали вооруженные люди и стреляли. Ив встал с одной стороны, а Косатка с другой. В узком коридоре едва хватало места для длинного меча, но хватало, и Ив тут же стал им орудовать с огромной скоростью. Для Баки все слилось в один сплошной поток выстрелов, который он клал четко в цель. Кто-то падал, не получая никаких повреждений, похоже, это Злата убивала их каким-то своим страшным образом. На Ива не нападали, по нему не могли ударить, поэтому стреляли через голову, пытаясь попасть по тем, кто был зажать между двумя вампирами, но пули падали, ударяясь о какие-то силовые щиты, которые выставила Злата. От когтей Косатки летели кровь и ошметки внутренностей. Остро пахло кровью, порохом и страхом врагов. Они действовали по принципу выжженной земли, вырезая каждого на этаже, и в этом не было жестокости, потому что каждый, кого они встречали на своем пути, считал своим долгом напасть на них.
Мигали лампы боевой тревоги, ревела сирена, давила на уши, а они все продолжали идти. Первый этаж.
Все те же плохо умирающие автоматчики, какие-то роботы, которым было плевать на ауру Ива, и они прорывались вперед, а под их прикрытием шли люди. Теперь пришел черед меткости его и Брока, чтобы дошло как можно меньше. Они продолжали стрелять на обе стороны, грохотали выстрелы, бой кипел похлеще, чем в коридорах баз Гидры. Люди не сдавались, даже когда понимали, что им конец, все шли и шли на них, и Баки потерял счет убитым, потерял счет времени, казалось, они прорывались несколько часов, но понимал, что прошло не больше нескольких минут. На них не было еще ни царапины, а вот вампиры, что представляли шли впереди них были страшны: оскаленные пасти, безумный блеск убийства в глазах и быстрые, нечеловечески быстрые и сильные удары сыпались на тех, кто подходил на расстояние удара. Они рычали, пользуясь какими-то своими силами, а Баки с Броком добивали убегающих. Баки успел подумать, что никогда еще не выкашивал столько народу сразу, что они не смогут, устанут. Он видел, что Злата начала выдыхаться, у нее из носа шла кровь, но она упорно что-то колдовала. Брок менял обойму за обоймой, но и у него их было не бесконечное количество, так же, как и у Баки, поэтому они подбирали автоматы врагов и шли дальше. Второй этаж.
