Лёжа на воде и глядя в небо, Барнс вспоминал звёзды Ваканды, расположенные практически также, как и здесь, над этим маленьким островом, и понимал, что совершенно не скучает, если только по Стиву.

Сейчас, когда они с Себастьяном остались только вдвоем, Барнс не хотел думать ни о ком и ни о чем другом. Тут были только они вдвоем, и никого больше. На самом деле Барнс до сих пор не мог поверить, что это случилось, что на целых десять дней Себастьян только его и больше ничей. Он перевернулся и в пару мощных гребков подплыл к зависшему в воде Себастьяну. Луна освещала его своим серебристым светом, делая нереально эфемерным, словно призрак, сотканный из света, страхов и мечтаний. Барнс протянул руку, чтобы коснуться лица, провел пальцами по скуле, убеждаясь в материальности человека перед собой, и счастливо, облегчённо выдохнул — ему не снится, не кажется.

— Поплыли обратно? — спросил Себастьян.

— Поплыли, — согласился Барнс и, гибко изогнувшись, бесшумно нырнул, словно был тритоном, всю жизнь проведшим в воде.

Они вышли на берег, и Себастьян поежился, сгоняя ладонями воду с тела.

— Я только сейчас сообразил, — сказал он. — Генератор придется все время держать включенным, чтобы продукты не испортились. Ну, чтобы холодильник работал.

— Я думаю, мы это как-нибудь переживём, — уверенно сказал Барнс, притягивая Себастьяна к себе, обнимая, согревая жаром своего тела. Возможность не выпускать его из объятий ни на минуту дурманила голову, пьянила, наполняя радостью, восторгом, счастьем.

На шум генератора Барнсу было совершенно наплевать, он мог легко от него абстрагироваться, вычленяя в его шуме совершенно другие звуки, наполняющие мнимую тишину острова.

— Чем хочешь заняться завтра, кроме распаковки вещей? — спросил он, целуя солёную от морской воды шею Себастьяна.

— Поплавать с маской, — начал перечислять Себастьян. — Половить рыбу с лодки. И любить тебя, конечно.

— Где-то в эти планы надо ещё вписать пожрать, и я хочу сходить до маяка, это должно быть недалеко. Вообще, этот остров можно за день вдоль и поперек пройти. Если захочешь, конечно, — Барнс прижимал к себе Себастьяна как великую хрупкую драгоценность.

Они стояли на освещённом луной пляже, и Барнс ласково гладил Себастьяна по скулам, касался губ и смотрел в глаза, словно в бездну падал.

— Стив не поймет и будет ревновать, если ты ему скажешь, — вдруг сказал Себастьян.

— Что? — не понял Барнс. — Ты о чем вообще?

— Забей, — махнул рукой Себастьян. — Пойдем в дом. Я, кажется, усну сейчас прямо здесь.

— Пойдем, конечно, — согласился Барнс, видя, что Себастьян устал. — Но все же, что ты имеешь ввиду, чего Стив не поймет и будет ревновать?

Барнсу действительно было интересно, потому что иной раз он совершенно не понимал ход мысли Себастьяна. Да и раньше тот не заговаривал про Стива, да ещё в подобном ключе.

— Ты вернешься, — начал объяснять Себастьян, идя к дому. — Встретишься со Стивом. Расскажешь ему обо мне. Он не поймет, почему мужчина. И приревнует.

— Тебя это волнует? — удивился Барнс. — Даже если и приревнует, тебя это никак не коснется. Тем более, это вряд ли. Раньше он меня не ревновал.

Барнс задумался, но не нашел никакого объяснения логическим выкладкам Себастьяна. А вот это «ты вернёшься» больно резанули ножом по сердцу. Как же он не хотел, чтобы этот момент наступал, но чем дольше он был с Себастьяном, тем неумолимее время его приближало, а он даже не знал, будет ли у них возможность хотя бы просто попрощаться, не говоря уже о поцелуе или чем-то большем. Он поймал Себастьяна за руку, развернул к себе и поцеловал так отчаянно, словно он исчезнет прямо сейчас.

Себастьян обнял Баки изо всех сил.

— Вернись ко мне, — попросил он. — Когда все закончится — просто вернись ко мне.

В голове промелькнула мысль, а будет ли он ещё нужен спустя неизвестно сколько времени, но об этом Барнс даже заикаться не стал, потому что хотел верить, что будет.

— Вернусь, — Барнс заглянул Себастьяну в глаза. — Обещаю.

И он собирался выполнить свое обещание, чего бы ему это ни стоило, потому что уже сейчас осознавал, что вся его жизнь после того, как он вернётся, будет сводиться к одному — снова увидеть Себастьяна.

Себастьян тяжело вздохнул и сказал:

— Прости. Пойдем уже. А то я и правда прямо здесь усну.

========== 31 ==========

Проснувшись рано утром, Барнс аккуратно выбрался из большой низкой кровати, так, чтобы не разбудить Себастьяна, и пошел купаться. Он плыл на пределе скорости и сил, ни о чем не думая, просто слаженно работая руками и ногами. Здоровенная рыбина, название которой он не знал, попалась ему совершенно случайно под бионику, и он ухватил ее за хвост прежде, чем осознал, что сделал. Рыбина вырывалась, пытаясь освободиться из внезапного капкана. Подумав, Барнс отпустил рыбину, прикидывая, что обратно с ней плыть будет просто-напросто неудобно.

Когда Барнс вернулся, Себастьян уже просыпался, слепо шаря руками по той части кровати, где должен был быть Барнс.

— Баки? — Себастьян открыл глаза. — Который час?

— Почти девять, — отозвался Барнс, сооружая завтрак. — Мог бы ещё поспать, даже с Кайлом гулять не надо. Тебе кофе сварить?

Он вошёл из кухни в единственную комнату, сразу же сел на кровать рядом с Себастьяном, нежно его целуя. С влажных после купания волос ещё капали редкие капли воды.

— Соленый, — улыбнулся Себастьян. — Давай позавтракаем — и на рыбалку? Прости, что я тебя вчера растревожил. Меня от усталости переклинило, похоже.

— Все в порядке, — как можно беззаботнее отмахнулся Барнс. — Хочешь завтракать в кровати? Я уже ел, извини.

— Нет, не хочу, — Себастьян потянулся за телефоном, хохотнул и уронил его на кровать. — Забыл, что здесь ни сотовой связи, ни интернета. Только рация, да?

Он выбрался из-под тонкой простыни и потянулся, приподнявшись на цыпочки.

Барнс шумно сглотнул, глядя на Себастьяна, на его стройное тренированное тело и не удержался, притянул к себе за бедра и поцеловал в живот.

— Да, только рация, — ответил он, не отрывая губ от мягкой кожи.

Себастьян ласково погладил Баки по плечам.

— Мне нужно в ванную, — сказал он. — А потом кофе, завтрак и рыбалка. Если поймаем что-нибудь, проверишь, умею ли я чистить рыбу.

— Обязательно поймаем, — уверенно сказал Барнс и со вздохом отпустил Себастьяна. — Я никак не могу поверить, что ты целых десять дней будешь только мой.

— Только твой, — заверил его Себастьян. — Никаких поездок, съемок, телефоных звонков и даже смсок. Ты и я, и больше никого.

Здешний кофе был выше всяких похвал, а может, дело было в воде и чистом воздухе. Себастьян жадно накинулся на незамысловатый завтрак, предвкушая свежую, только что пойманную рыбу на обед.

В домике были снасти. Себастьян выбрал удочку по руке и задумался.

— Баки, а что можно использовать как наживку? — спросил он.

— Червей? — неуверенно предположил Барнс, выуживая из памяти все, что он знал о рыбалке. — Других маленьких рыб? Я могу поймать рыбу голыми руками, но вот на удочку… это выше меня.

— Может, ракушки? Ну, мясо моллюсков? — предположил Себастьян. — Здесь же есть моллюски.

— Рыбаки, бля, — рассмеялся Барнс. — Тебе нужна рыба или процесс? Есть здесь моллюски, ща насобираем.

На третьем десятке раковин Себастьян неуверенно сказал:

— Хватит, наверное? Нам же одна рыба нужна на обед, — он окинул взглядом Баки. — Ну три.

Барнс заставил Себастьяна надеть футболку с длинными рукавами, чтобы тот не сгорел, и нацепил на него яркую панаму, которую купил ещё в Мексике, потому что она показалась ему ну очень забавной. Ярко-оранжевая с синими и зелёными бабочками. На все протесты Себастьяна Барнс состроил жалобную мину и сказал: «Ну тебя же там никто не увидит».

Когда все наконец-то было собрано, Барнс оттолкнул лодку от берега и легко в нее запрыгнул, берясь за весла.