В панике и приступе дурноты я забыла заранее приготовленные слова, и привычка подкинула на язык строку приветственной молитвы Отроков Света.

Господин остановился было учтиво, но, поняв мои намерения, скривился и напыщенно провозгласил:

– Опять эти проклятые нищие и сектанты! Это невыносимо – на каждом углу пристают со своей ересью! Не дождусь, когда канцлер очистит от вас столицу навсегда. Хоть на жертвенном алтаре вы принесете пользу добрым гражданам Аквилийской империи!

Растерявшись, я подалась назад, но господин решил сыграть злую шутку: внезапно сделал быстрый пасс кистью, звонко щелкнул пухлыми пальцами. Прямо у меня перед носом вспыхнул огненный шар. Лоб и щеки овеял инфернальный жар. Все залил яркий свет, на стены метнулись черные тени.

Я отшатнулась, попала ногой в выбоину мостовой, упала на колени и вскрикнула, больше от страха, чем от боли, потому что в этот момент одна из теней наползла, заклубилась, обрела объем и попыталась принять человеческий облик! Слепились паучьи ноги и когтистые руки, набух шар головы с нелепыми провалами глаз и рта. От ужаса у меня перехватило дыхание, но тут уродливый образ расплылся и растаял.

Я невольно совершила ритуальный жест, принятый послушниками общины для защиты души от злокозненных созданий иного мира – коснулась ямки у основания горла, мысленно вызвала образ очищающего Света. Привычные, хоть и бессмысленные действия успокоили.

Послышался издевательский свист и смешки зевак. Я поняла, что господина сопровождал демонический помощник – в просторечии, бес-лакей. Сущность невысокого ранга, но за ее призвание и заключение магического договора приходилось платить немалую цену. Возможно, пожертвовать породистое животное или, скорее, лет пять жизни какого-нибудь бедняка с окраин, которого нужда заставила предложить свои услуги теургу.

Демонические сущности невидимы для большинства людей, но дети, впечатлительные женщины и люди, находящиеся на грани смерти, могут разглядеть смутные бестелесные образы. Как оказалось, я тоже обладала этим даром.

Шар продолжал висеть в воздухе, мерцая и переливаясь. Пахло горелым волосом. Я неуклюже поднялась с грязной мостовой, дотронулась до лица и зашипела от боли и отчаяния, когда обнаружила, что магический огонь опалил мне брови и ресницы. Представляю, на что я теперь похожа!

Усатый господин осклабился, довольный своей проделкой, небрежно прикурил от потустороннего огня сигару. Шар поблек и растаял, рассыпавшись веером красных искр. Господин выпрямился, и, бросив на меня последний насмешливый взгляд, удалился размеренной походкой, помахивая тростью. На секунду остановился в конце аллеи, вытащил из-под мышки ненужную газету, небрежно швырнул в кованую урну для мусора и окончательно растворился в тумане.

Я уже пришла в себя и, не теряя ни секунды, бросилась к высокой урне на кованых львиных лапах. Оглянулась, убедилась в отсутствии свидетелей моего позора, запустила руки внутрь. Нащупала газету, вытащила, стряхнула успевшие прилипнуть окурки и шелуху орехов.

Внезапно из-за урны выскочил дюжий бродяга в отрепьях, зашипел, замахал клюкой – решил, что я собираюсь составить ему конкуренцию на богатом мусорном прииске. От испуга и стыда перехватило дыхание, и я быстро ретировалась в дальний угол аллеи.

У гигантской опоры подвесной дороги нашлась скамья. Я плюхнулась на холодное, сырое от тумана сиденье. Юбка мигом промокла, по телу побежали колючие мурашки. Дрожащими руками я развернула свою добычу.

Газета была дорогой, толстой, отпечатанной на плотной бумаге. Такие газеты продают в центре города; на окраине их покупают немногие.

На первой странице – последние указы Сената, сводка событий, вести с полей сражений:

«Вчера имперские войска разрушили неприятельское укрепление в долине Тейра, для чего теург-стратег Карадос призвал демона третьего легиона. Цена договора составила девятнадцать жизней военнопленных и тридцать жизней породистых лошадей».

«Торжественную церемонию первого подъема воздушного плота «Небесный скат» омрачило неприятное происшествие: в толпе, собравшейся ликованием приветствовать новое творение гениального теурга-механика Кордо Крипса, был замечен одержимый. Полиции Метрополии удалось вовремя обезвредить мага, заключившего незаконную сделку с демоном-ренегатом и своей жизнью за это поплатившегося».

«Руководствуясь высочайшим мнением императора, 15 числа месяца Дождей сенат постановил, что отныне за участие в краже или укрывательство похищенного виновные подвергаются умерщвлению на жертвенном алтаре».

«Наш корреспондент из Лекорно сообщает, что полиция арестовала лиц, распространявших в столице брошюры, направленные против использования демонических агрегатов на местных угольных копях. Все эти лица оказались причастны к тайному обществу ретровитов, которых публика окрестила «Убийцами магии». Объявлена награда за сведения о местонахождении предводителя ретровитов, известного под прозвищем «генерал Линн».

Судя по новостям, все шло как обычно: империя процветает и расширяется, прогресс не стоит на месте и имперским теургам – высшим магам – требуется все больше расходного материала для создания новых промышленных агрегатов и ведения боевых действий. Часть жизней преступников и пленных выкупят чернокнижники, состоящие при богатых аристократах, чтобы сотворить диковинные предметы роскоши для своих хозяев. Пожалуй, скоро на жертвенный алтарь будут отправлять за чих в храме или прогулку в неположенном месте.

Осторожно перевернула страницу, стараясь не касаться подозрительных жирных пятен, оставленных мусором в урне. На разворотах – биржевые сводки, заметки о благотворительных вечерах и недавно открытой Общеимперской выставке магического прогресса. Цветные иллюстрации изображали одетых по последней моде светских дам и рафинированных придворных теургов, позирующих на фоне непонятных сооружений.

Нет, маловероятно, что в такой газете публикуют заметки о вакансиях.

Но я ошибалась – затейливо украшенные квадратики объявлений занимали последнюю страницу. Требовались модные парикмахеры и парфюмеры, водители личных автомотрис и экипажей на магическом ходу, инженеры, знакомые с принципами демонических сооружений. Все до одной вакансии были в Наосе – центральной части столицы, где я пока не бывала. Наос был воплощением магической мощи и прогресса Аквилийской империи и сердцем ее столицы – Аэдиса.

В газетах Наос любили называть Колыбелью магии; в общине же Наос называли Колыбелью греха. Мои братья и сестры по вере порицают любые сделки с демоническими существами и считают себя отроками Света, а всех, кто практикует магию или пользуется ее плодами – отроками Тьмы, включая самого императора. Поговаривают, что из-за такой непримиримой позиции община доживает последние дни, но это не так. Столичные Дома общины живут по новому укладу. Они менее строги в своих убеждениях и среди их старейшин немало успешных банкиров и ростовщиков, у которых сенат не раз занимал огромные суммы под выгодный процент.