Эмбер увидела далеко на пляже медленно улетающего призрака.

— Джек! — закричала она.

Призрак замер.

— Джек! Вернись! — она пробежала мимо остальных по пляжу. Он повернулся к ней и посмотрел на нее печальными глазами. Она добежала до него, но боялась дотронуться, ведь он мог уйти, как остальные. — Можешь пойти за мной? — попросила она. — Тебе нужно услышать высшую ведьму.

Он поднял руку, чтобы коснуться ее лица, но Эмбер отпрянула, не желая, чтобы он пропал. Джек попытался изобразить улыбку.

— Я ходил за тобой с твоего детства, — сказал он. — Я не хочу докучать тебе, Эмбер О’Дэр. Я хочу быть с тобой, но ты заслужила жизнь. Я буду лишь мешать.

Он пошел прочь, она побежала за ним, и он взлетел, чтобы она не достала.

— Джек! — закричала она. — Вернись сейчас же! — она отчаянно побежала и схватила ближайшую метлу. Черный кот лежал комочком на соломе. Она попыталась согнать его, но он не слушался. — Ладно, — сказала она. — Не вини меня, если упадешь, — она запрыгнула на метлу, оживила ее силой ведьмы и полетела в небо за Джеком Фонарем. Кот за ней зашипел, впился в солому, чтобы не упасть.

Она добралась до него, а он не оборачивался. Ее лицо потемнело, загудели новые способности, от кромешника. Искры летали под ее кожей, время бежало вокруг них, она воззвала к силам, о которых не знала. Солнце село, поднялась луна, озаряя Джека и Эмбер призрачным светом. Эмбер вскинула руку, и призрак Джека медленно вернулся, хоть и пытался уйти от нее и шипящего кота на метле.

— Без толку, — сказал он, пока она привязывала его душу к своей. — Моей тыквы нет. Я потерял свой уголек.

— Нет, — сказала ведьма, ее голос был низким, гудел, пока она парила на метле, — не потерял.

ГЛАВА 43

Угли

Спеша изо всех сил, доктор Фаррагут — кромешник, отец Эмбер — отправил всех на свой остров. Теперь он знал, что был не один, что у него есть дочь, и он не мог уничтожить ее, даже если не спас бы поэтому любовь. Он надеялся, что сможет быстро научить Эмбер силам кромешника, чтобы она помогла спасти мать. Он щедро отпустил злую Делию. Пришло время для Джека.

Доктор прогнал котов из комнаты, призрак Джека проник в открытое окно. Фаррагут помог дочери, научил ее направлять энергию, чтобы привязать душу к его телу, обращая вспять то, что сделали с ним, узнавая в процессе одну из сил созидания отца. Это истощало их обоих.

— На соединение всегда уходит больше сил, чем на разрушение, — сказал он ей потом.

Рун днями оставался рядом и следил. Он верил, что многому научится у кромешника. Он стал стражем для Эмбер, чтобы присутствовать на уроках.

Джек спал днями. Доктор сказал, что это нормально. Джек теперь был человеком, и он не спал нормально веками. Она держала его за руку и молилась, чтобы кромешник был прав.

Он начал просыпаться, мог лишь выпить воды и немного поесть, а потом засыпал снова. Эмбер в это время лучше узнала мать. Она узнала, что, когда на деревню ее матери напали, она спасла Эмбер, отдав ее блуждающему огоньку, что был в долгу перед ней. Она послала фамильяров — у нее это были коты — следить за Эмбер годами.

Дух заботился о ребенке, сдерживал ее возраст, но уже не мог помочь малышке. Эмбер выросла так, что ее уже нельзя было держать в лесу, сдерживать ее развитие, ведь это уже навредило бы девочке. И огонек нашел стареющую женщину без детей, хорошо относящуюся к ведьмам и котам, и стал колдовать.

Коты докладывали матери Эмбер новости о ней, пересекая барьер.

Все было в порядке для Эмбер в мире смертных, пока Монро не узнал о ней. Он направил силы за ней, сильный зов его дочь не могла игнорировать. Элеонора послала Дева за дочерью. Она хотела встретиться с Эмбер и уберечь ее от Мелихора, лорда Иного мира. Как только Эмбер попала в Иной мир, шпионы Мелихора узнали о ней, и Элеоноре пришлось сказать Деву держать ее подальше.

Фаррагут в это время действовал по своему плану. Он подкупил Пейна послать вампира и его подопечную к его острову. Он не знал, что ведьма была его дочерью, он вообще не знал, что у него есть дочь.

Эмбер не помнила десятки лет в лесу и блуждающий огонек, но поклялась, что, когда ее мать станет достаточно сильной, они найдут и духа, и Флосси, милую старушку, что вырастила ее, и отблагодарят их. Элеонора печально улыбнулась, но Эмбер представляла, как тетя отдыхает на тропическом острове, окруженная десятками котов.

Делия, Грейдон и Дев вскоре улетели на корабле доктора, что им подарили. Дев сдался, не пытался уже уговорить Эмбер быть с ним, хоть его кровь все еще просила его найти себе любимую, отдать ей сердце. Он дал клятву вампира, что оставляет ее, чтобы она нашла свое счастье. В этот раз Эмбер не пробовала его кровь. Она обняла его, Делию и Грейдона. Они ушли, Джек не смог попрощаться.

Стало понятно, что Эмбер не отделить от ее фонаря, хоть Джек уже не был фонарем. Он стал смертным снова, но не был против, особенно когда его выхаживала Эмбер. Хоть он скучал по тыкве.

Сила Иного мира быстро угасала без лорда, и народ ждал помощи высшей ведьмы. Эмбер отправилась в столицу с матерью. Они смогли пополнить запасы топлива, но с энергией помочь не вышло. Нужно было новое решение, и скоро. Нужно было вернуть ведьм.

Финни вызвался пойти в мир смертных и отыскать там ведьм. Эмбер расстроилась, когда он ушел, проплакала час. Но Финни пообещал приходить часто, ведь они с матерью ослабили ограничения барьеров между мирами.

Он ушел, все успокоилось, и Эмбер попробовала исцелить мать. Годы пропали с ее лица, но стоило Эмбер убрать руки, как они вернулись. Эмбер вытерла слезу со щеки.

— Не получается.

— Попробуй еще раз, — тихо сказал Джек.

— Не выйдет, — сказал доктор Фаррагут. — Ее тело устало. Если бы я не был закован в этот облик, я освободил бы ее из этих оков и улетел с ней.

Мать Эмбер похлопала доктора по руке.

— Мне хватит воссоединения с тобой и дочерью, — сказала она. — Наше время вместе было чудесным.

— Что удерживает вас в этом облике, доктор? — спросил Джек.

— Мое имя, — сказал он. — Когда я получил это… жалкое тело, я потерял свое имя. Я записал его перед изменением, отрекся от него, чтобы меня не раскрыли, но не помню, где оставил его.

Эмбер решительно попробовала снова, направив как можно больше энергии к матери. Свет над головой потускнел, затрепетал, сухие волосы женщины из седых стали золотыми, потом платиновыми. Ее кожа разгладилась, губы стали розовыми, а щеки — румяными. Эмбер напряглась, руки дрожали, а ее мама стала красивой.

Джек охнул, узнав ее юное лицо.

— Элеонора?

Эмбер открыла глаза и убрала руки. Она подумала на миг, что победила, что ее мать была исцелена, но годы вернулись, хоть в этот раз медленнее. Она проиграла.

— Ты не знал, что Элеонора была матерью Эмбер? — спросил доктор у Джека.

— Я знал, что она была ведьмой, но вы не звали ее Элеонора, а фамилия Эмбер — О’Дэр, а не Дэр.

— Я думала, что ты забыл меня, — объяснила ведьма. — И я не хотела обременять тебя сильнее. Мы оставили имя Лорен, чтобы не путать народ здесь. Ты был почти все время без сознания на острове. «О» Эмбер дала блуждающий огонек, — она улыбнулась, а ее сияющие волосы снова тускнели и редели. — Она хотела оставить Эмбер кусочек себя.

— Доктор, — сказал Джек. — А вы не оставляли свое имя рядом со скелетом?

Его глаза расширились в надежде.

— Да. Это было возле деревни Элеоноры. Я сделал себе тело из мизинца убитого мужчины.

— Тогда… я знаю ваше имя! — взволнованно сказал Джек.

— Какое оно? — спросила Эмбер.

— Кроатоан.

— Кроатоан, — повторил доктор, имя отразилось от стен комнаты. Сильный ветер ударил по группе. Они услышали рев, и тело доктора растаяло на глазах. Искры энергии летали, собирались, а потом перед ними возникло большое существо. Его кожа была красной, руки и грудь — широкими.