Речь в конечном счете идет о смене или сохранении не просто конкретной формы государства, а о смене или сохранении исторически сложившегося типа российской государственности. Если ставить вопрос о смене не просто конкретной формы Российского государства, но исторического типа российской государственности, то необходимо решить несколько взаимосвязанных между собой задач.
Во-первых, создать теоретическую модель традиционного типа российской государственности. Это означает следующее – показать, на каких конкретных принципах устроены все сферы общественной жизни, т.е. как устроена власть, собственность, как работает принцип социальной справедливости, какие результаты имеются в духовной и теоретической сферах, наконец, как в ходе взаимодействия всех этих сфер (соразмерное развитие по осям развития или несоразмерное) осуществляется производство и воспроизводство общественной жизни в стране.
Во-вторых, раскрыть с аналогичных позиций содержание либерального типа государственности, который, с точки зрения либерально мыслящих ученых, предполагается для замены устаревшего традиционного типа государственности.
В-третьих, на основе результатов такого рода анализа показать, как эмпирически в сегодняшней жизни российского общества взаимодействуют между собой эти типы государственности, какие тенденции здесь обнаружились. В частности, можно ли в сегодняшней ситуации утверждать о реализующейся уже на практике радикальной смене одного типа государственности другим или только, условно говоря, можно говорить о некоем их «синтезе». Наконец, не является ли выходом для страны возвращение к принципам традиционного типа государственности?
И, наконец, в-четвертых, каким представляется тот коридор возможностей, который открывается перед Россией в зависимости от выбранного ею направления дальнейшего пути реформирования российской государственности в условиях глобализации. Подчеркну еще раз, сначала именно выбор направления, а затем определение коридора возможностей, но не наоборот. Это принципиально, потому что пока еще возможности страны определяются ее выбором. После решения этих задач станут понятными и доказательными контуры той эффективной модели, того идеала государственного устройства России, к которому следует стремиться обществу и власти.
Традиционный и либеральный типы государственности и, соответственно, конкретные формы устройства государства – это принципиально различные типы производства и воспроизводства общественной жизни. Глубина их различия остается до сих пор плохо осмысленной применительно к современной ситуации. И особенно с точки зрения раскрытия механизма, смены одного типа государственности другим.
Многие авторы – не только публицисты (что понятно), но и люди науки – дают априорно положительную оценку традиционному типу государственности в целом, всем его основополагающим принципам. Авторы других идейных ориентаций высказали в его адрес немало обличительных слов. Но во всей полемике вокруг традиционных устоев Российского государства не хватает главного. Необходимо, прежде всего, показать, как вообще существует жизнеспособное общество в рамках российского типа традиционной государственности, от каких внешних и внутренних факторов зависит уровень жизнеспособности общества и какой должна быть государственность с точки зрения типологии в сегодняшних условиях, чтобы общество было жизнеспособным и динамично развивающимся.
Если рассмотреть историю существования и функционирования российской государственности, то можно сказать, что такой социальный организм, как традиционное государство, обладает огромной устойчивостью и жизнеспособностью. Вместе с тем оно имеет ограниченные возможности, прежде всего, слабые внутренние импульсы для динамичного развития. Поэтому чертам его жизнеспособности нельзя придавать вневременной характер, тем более говорить о совершенстве традиционного государства, особенно если сравнивать его с исторически более продвинутым либеральным типом государства. Здесь и возникает вопрос о том, как возможна трансформация социального организма, основанного на одном, традиционном типе государственности, в социальный организм, основанный на другом, либеральном типе государственности при условии сохранения им своей жизнеспособности, своего воспроизводства в широкой исторической перспективе.
Сегодня в условиях нарастающей глобализации все страны в мире ранжированы в соответствии с принадлежностью к тому или иному уровню технологической пирамиды, сложившейся в мире. На верху пирамиды находятся США, которые достигли по многим параметрам стадии информационного общества, несколько отстают от них ведущие страны Западной Европы. На втором – развитом индустриальном – уровне технологической пирамиды находится целый ряд стран Европы, Юго-Восточной Азии. Третий уровень пирамиды занимают страны, экономика которых основана на экспорте природного сырья и энергоносителей.
Что касается Российского государства, то оно находится сегодня в переходном состоянии, смысл которого еще предстоит выяснить. Как придать ему новые импульсы, повысить его жизнеспособность в связи с радикально меняющимися условиями своего существования в современной цивилизации?
В начале 90-х годов казалось, что полное разрушение советской системы, создание ситуации хаоса в стране облегчит путь от старого строя к новому либеральному порядку. Но нарастание хаоса к концу 90-х годов грозило полным распадом Российской Федерации. В теоретическом плане можно было заранее предвидеть результат эксперимента.
Но дело здесь в другом. Для державного государства с тысячелетней традицией нет никакой объективной необходимости отказываться от идеи самостоятельного, национального пути развития даже в эпоху глобализации. Наглядным примером выступает современный Китай, который успешно осуществляет грандиозную реформу общества, не отказываясь от Традиции с большой буквы.
В последнее время ряд российских исследователей выступили за позитивный синтез традиционного и либерального. Прежде всего, здесь вопрос в том, можно ли процесс соединения традиционного и либерального называть синтезом. В точном смысле слова синтез – это соединение различных, самостоятельно существующих элементов в одно целое, в систему. Но где и когда традиционные и либеральные элементы в истории общества существовали порознь?! Синтез в таком случае выступает либо некоторым неудачным заимствованием, не схватывающим суть проблемы, либо идеологемой, сознательно используемой для сокрытия истинных намерений определенных кругов общества в отношении Российского государства и, более того, государственности. Помочь в споре здесь может опыт современного Китая. Китайский социализм после реформ Дэн Сяопина стал в полной мере исторической формой традиционной китайской государственности, стал цивилизационным социализмом, обладающим ныне огромной жизнеспособностью.
В последнее время в России предпринимаются действенные меры, чтобы укрепить властную вертикаль, выстроить хорошо управляемый сверху донизу авторитарно-бюрократический аппарат и сделать процессы либерального реформирования страны управляемыми, а последствия предсказуемыми. Можно сказать, что происходит резкий переход от радикально-либеральной модели к идеологии и практике либерального консерватизма.
Однако смена модели реформирования общества не привела к заметному улучшению в экономике страны, но способствовала дальнейшему наступлению на социальную сферу, ликвидации значительного числа социальных гарантий и социальной защиты населения страны со стороны государства. Все это привело к росту протестных движений как слева, так и справа, и, как следствие, к парадоксальному союзу правых и левых партий, которые объединяются в борьбе против растущего усиления авторитарной власти и наступления на социальные права граждан.
Выбор пути здесь будет во многом определяться дальнейшим отношением президента Российской Федерации именно к социальной политике.
Основой традиционного общества всегда выступала и выступает социальная справедливость. В классической либеральной доктрине нет места для социальной справедливости. Впрочем, такого мнения придерживаются и многие нынешние либеральные консерваторы. Право одно на всех. Свобода должна устанавливать лишь формальные рамки.
