– Мой ровесник.

– А каюты на седьмой палубе сектор А?

– Откуда ты знаешь? – она удивленно села на кровать.

– Это особенные каюты. Поздравляю. Ты, скорее всего, видела хозяев.

– Хозяев чего?

– Лайнера, конечно.

Алена пыталась представить, как 18-летний парень в рваных джинсах и розовой кофте мог быть хозяином лайнера, но представлялось это плохо.

– Но он слишком молодой! – даже попыталась возразить.

– Значит сын хозяев, или даже внук, – равнодушно подвела итог Айгуль. – Терпи соседка, здесь махровый капитализм – у кого деньги, тот и прав. И такое социальное неравенство, что нам и не снилось. У богатых свой мир, начиная от рождения и заканчивая смертью, свои школы, свои университеты, больницы и садики. Гуляют и женятся они только в своем узком кругу. Старые деньги, новые деньги – пробиться в этот круг простым смертным невозможно. Так что сноси все обиды и не показывай виду, что тебя как-то оскорбили. Но обычно они черту не переходят – матерно не шлют и за попу не щиплют. Он же к тебе не приставал?

Алена вспомнила прекрасный обнаженный торс и полотенце.

– Вроде, нет, – ее голос был очень неуверенным, как впрочем, и мысли.

– Вот и славно. Считай это ускоренной школой жизни, – соседка закончила марафет и повернулась: – Все, подруга, я сегодня на восьмой палубе в баре, забегай.

Весь обед Алена работала на автомате, постоянно размышляя об утренних впечатлениях. Этому красивому Ю Тану явно не понравилось ее поведение вчера – как она разговаривала с Джин Хо и купалась в бассейне верхней палубы, и, вероятно, он решил таким образом ее проучить. Ощутил себя хозяином лайнера? Решил начать свою бизнес-карьеру с нее – простой официантки? Первым и очень сильным желанием было прямо сейчас разыскать веселого Джин Хо и замутить с ним водный волейбол или катание на горках. Назло и напоказ.

Но второй порыв постепенно загасил первый. Зачем кому-то и что-то доказывать, если она через три дня больше никогда не увидит этих людей? Зачем вникать в психологию богатеньких мальчиков и переживать по поводу социального неравенства? Она – Алена Ковалева, даже по меркам Кореи находится на равных с этим снобом. У ее отчима сеть кафе, у его родителей – лайнер. Она работает официанткой только потому, что сама этого хочет, а не для заработка. Но зачем объяснять это незнакомому парню? Гораздо проще расслабиться и сделать все, что планировала – попасть хотя бы на один из островов. А завтра с утра сделать каменное лицо и молча выполнить все, что прикажет заносчивый «хозяин».

После обеда она проводила взглядом толпу туристов, которая радостно расселась по автобусам и уехала покорять тропический остров, и в ускоренном темпе собрала все скатерти со столов. Алена собиралась осуществить еще одну свою мечту – прогуляться по берегу океана и окунуться в его соленые волны.

Наскоро побросала в пляжную сумку все необходимое – сотовый, полотенце, крем от загара, натянула купальник (тот же самый, вчерашний) и, подумав, решилась замотаться в веселенькое парео, не обременяя себя лишней одеждой.

Сбежав с трапа, и выйдя с пирса, она слишком поздно заметила, что часть школьников никуда не уехала, а расположилась тут же, на местном пляже, благо и бар под соломенными круглыми крышами и ряд шезлонгов под зонтиками к этому располагали. Она инстинктивно обогнула золотую молодежь по большой дуге, даже не сомневаясь, что оба вчерашних парня, скорее всего, там.

Ее хитрый маневр удался. Радуясь своей предусмотрительности, она пробиралась среди пальм и почти выбралась на вожделенный берег как ее окликнули по-английски.

– Привет! Как поживаешь?

Судя по неправильному произношению это был Джин Хо а не Тан, поэтому оглянулась девушка почти с облегчением.

– Ты следил за мной?

Хитрый парень обаятельно улыбнулся и показал пальцами:

– Чуть-чуть. Я так и знал, что ты захочешь выйти на берег. Поплаваем вместе?

Она попыталась придумать предлог, чтобы заставить его уйти, но в голове было пусто и легко, душа просила океана и волн, а парень радовался их встрече так искренне, что она не смогла его прогнать.

– Сначала я хотела сделать пару селфи, но раз уж ты здесь – будешь меня фотографировать на мой телефон.

– Я могу предложить кое-что получше.

Джин Хо помахал большим профессиональным фотоаппаратом, висевшим у него на шее. Ничего себе! С такой махиной фотки могут получиться в сто раз лучше, чем на пусть и новенький, но всего лишь сотовый. Соблазн был слишком велик, и она не устояла. Действительно, потом эти красивые фотки украсят унылую зимнюю действительность Питера и согреют в холодные и одинокие вечера, которые ей, судя по всему, предстоят. Да и утереть нос кое-кому, кто помыкал ею утром, тоже хотелось

– Хорошо. У тебя есть опыт фотографа? – спросила она, когда они вышли на красивейший берег с мелким белым песком, лениво перекатывающимися волнами и слепящим солнцем над головой

– Лучше. У меня был модельный опыт, и я тебе сейчас все объясню.

В эти часы звезды благоприятно сложились лично для нее! Джин Хо оказался отличным фотографом – он сумел внятно, по-английски объяснить про выигрышные позы, повороты головы и взгляды, при этом предварительно хорошенько намазав ее кремом. Она так прониклась его мастерством, что без стеснения позировала в купальнике в полный рост, и даже умудрилась сняться лежа в набегающих волнах. Пока она смеялась над рассказами про его короткую и полную приключений карьеру модели два часа пролетели незаметно. Обратно на корабль ей пришлось почти бежать, договорившись с Джин Хо, что все фотки он скинет ей на флешку вечером.

А вечер был суматошный и непростой. Ее опять поставили обслуживать концертный зал, и хотя она выучила почти все крутые повороты между столиками, пришлось очень сильно напрячься, удерживая в уме несколько десятков заказов. Вдобавок школьницы, которые вечером, по всей видимости, решили оторваться по полной, почему-то в качестве мишени своего отрыва выбрали ее. Они потребовали, чтобы именно Алена обслуживала их столик, а потом закатили скандал, что она не понимает корейский.

В общем, устала она до чертиков, к тому же, ее лихорадило – все-таки она пробыла на солнце слишком долго и успела обгореть. В таком неважном состоянии ее, бредущую по коридору, поймал за руку Джин Хо, и немедленно без вопросов утащил в свою каюту.

– Почему я, дурак, не подумал, что у тебя такая нежная кожа! – воскликнул он на ломаном английском. – Надо было мазать тебя каждые полчаса.

– Думаешь, аптека еще работает? – вяло спросила она, рассматривая на планшете обалденные фотографии, сделанные днем на острове.

– У меня есть спрей от ожогов.

– Давай, – она махнула рукой, уже наплевав на приличия – плечи, руки и спину ощутимо жгло, а голова была чугунной.

– Тебе придется раздеться, – голос парня был виноватым.

Алена подумала, что лучше было бы взять спрей и унести его в свою каюту, чтобы Айгуль намазала ее перед сном, но вспомнила, что соседка вернется только под утро. Всю ночь мучиться категорически не хотелось, и она обреченно ответила:

– Ок. Только отвернись. И представь что я в купальнике.

Алена осторожно сняла блузку и закрыла ею грудь, а юбку аккуратно приспустила, рассудив, что уж ноги она сможет намазать себе сама. Она медленно, хотя и несколько неуклюже легла на диван животом вниз.

– Будет немного щипать, – предупредил парень и тут как всегда некстати в его каюту вошел Тан.

Возникла пауза, во время которой в голове Алены вихрем пронеслась вся картина, глазами вип–клиента, а господин Тан, увидев ее подураздетую, лежащую на диване естественно, сделал свои выводы.

– Развлекаетесь? – его английский был безупречным, а лицо каменным.

– Хочешь присоединиться? – мигом сориентировался Джин Хо, а Алена скривилась.

Он шутки шутит, а ее прямо сейчас приняли за легкомысленную не пойми кого. Ту, что раздевается после первого дня знакомства! И была права. Следующие его слова только подтвердили эту репутацию. Он поднял одну бровь: