Ярих, наяву грезивший башнями и представший, как управляет горготаном, вздрогнул и очнулся.

– А ты чего? – Ярих удивленно смотрел на приятеля.

– Уроки закончились. Пойдем пузырь пинать.

Ярих огляделся. Вокруг столпились мальчишки. Вон и пузырь у Шкоды. Знатный. Его отец сапоги шьет. И пузыри. Козьи желудки воздухом накачивает и кожей обшивает. Для надежности. Каких только игр с пузырем нет. В него даже взрослые играют. Девчонки тоже, не отстают.

– Нет, я домой пойду, у меня дела.

С непринужденным видом он сунул книгу в рюкзак, поглядывая в прищуренные глаза Шкоды. Ясно же, не верит. Ну да ладно. Ярих подождал немного, и, когда шумной толпы ребят не стало видно, побежал. Только вот направление выбрал противоположное дому.

– Где ты был? – вскричала Ряска, а Карх, подхватив Яриха за плечи, втащил в дом, мимоходом захлопнув дверь, которую налетевший порыв ветра тщетно силился распахнуть снова. Ряска, разглядывая Яриха в свете свечи, в немом изумлении качала головой. Ноги его, там, где не были защищены грубыми ботинками и короткими штанами пестрели ссадинами. Лицо покрывала пыль, а грязными руками он пытался прикрыть дыру на рубахе.

Ряска, заохав, побежала за водой, а когда с тазом и полотенцем зашла в комнату, Ярих спал. Она поглядела на него, повздыхала, и пошла за лечебной мазью. Он не проснулся и не шевельнулся во сне, когда Ряска смазывала его болячки. Она вглядывалась в его напряженное лицо и гадала, что снова задумал непоседа. Карх стоял тут же, чесал свою, начинающую седеть бороду.

– Если бы не он, мы бы и не остепенились никогда, – Ряска робко улыбнулась мужу. Она редко улыбалась. Она до сих пор содрогалась от мысли, что где-то живет женщина потерявшая Яриха.

Теперь он чаще приходил домой к вечеру, хотя до темноты больше не задерживался. Он все успевал, и Ряске не к чему было придраться. С утра, до школы, бегал на рынок. В школе был лучшим учеником. Друзей у него было много. Он даже в библиотеку ходил. Постоянно приносил домой книги. Ряска молчала, качая головой. Не очень-то доверяла она буквам.

– Вы даже не представляете, – с полным ртом пытался рассказывать Ярих, – Кого я нашел в лесу! Огромного жука! – он закрутил головой в поисках подходящего размера, – С крышку стола! – Ярих показал на их круглый обеденный стол, – Но знаете, что самое интересное, – он снова откусил кусок побольше, – Я думаю, он еще вырастет!

Глаза Ряски улыбались. Карх сидел, как всегда, угрюмый. Он был против разговоров за столом, но молчал. Ему не доводилось встречать таких жуков, поэтому напрашивался вопрос – где бродит его сын?

– Его зажало между большими камнями, но я уже придумал, как вытащить, – лицо Яриха светилось, – Я пою его, кормлю. А как долго листья и ветки искал, которые ест Уханчик!

– Уханчик? – переспросила мать.

– Ну да, я его так назвал. У него на голове, по бокам, два смешных, больших таких, нароста, вроде загнутых вверх рогов, издалека – вылитые уши.

Ярих засмеялся.

– Бам-м-м-м-м! – донеслось с улицы. Это часобой – самый сильный человек в городе отбивал время, ударяя каждый час по большому кругу, называемому бам-бамом. Он же был и хранителем единственных в городе механических часов.

– Ой, да я же в школу опаздываю!

Ветерок промчался по комнате и через несколько секунд Карх с Ряской уже сидели вдвоем. Карх кряхтел недовольно. Он так и не успел расспросить Проныру. Впрочем, как всегда.

А вот о том, что нашел Амулет Харн Орна, Ярих промолчал. Для горготана это была невесомая цепочка, мелочь, на которую могучее животное не обращало внимание. Для королевства же – граница, отделявшая мир людей от запретного мира правителей. Высокая, в два человеческих роста ограда, сделанная из заостренных пик. Ярих облазил все вокруг них, но так и не придумал способа преодолеть. Даже в книжках он не смог найти об Амулете больше, чем видел сам и рассказывал учитель. Конечно, были ворота и была торговая дорога, но охранялось все это так хорошо, а рискнувших проникнуть наказывали так строго, что об этом нечего было и думать.

Кое-что еще не давало Яриху покоя. На ладони его правой руки появился знак в виде звезды с двенадцатью лучами, внутри которой, стоило только раскрыть ладонь, распускался цветок, а вокруг загорались тонкие надписи на неизвестном языке. Днем знак был почти невидимым, а ночью светился мягким фиолетовым светом, реже другими, в зависимости от настроения.

Ярих нарисовал знак палочкой на песке и показал учителю.

– Где ты видел его? – учитель потерял свойственное ему самообладание и схватил Яриха за плечи, – Читал книгу в библиотеке? Какую? Я должен взглянуть!

– У меня … Я … Сон видел! – соврал Ярих.

– Странные у тебя сны, однако, – учитель убрал руки и поправил на его плечах рубашку. – Это «Свет Арна». Знак Остатних.

– Кто это? – полюбопытствовал Ярих.

– Редко встречающиеся в природе существа, – усмехнулся учитель, – Волшебники. Так уж вышло, что управлять горготаном и призывать великанов могут только они. Все правители на горготанах только из Остатних.

Непроизвольно Ярих спрятал руку за спину.

– А у обычного человека такой знак появиться может? – не унимался он, – Может, известны случаи?

– Фантазер ты, Ярих! Не бывает такого!

Учитель ушел. Ярих украдкой посмотрел на свою руку. Знак по-прежнему был там и выглядел как слабый след зажившего ожога.

Точно Ярих знал теперь только одно – он не сможет спокойно спать, пока не разгадает эту тайну.

– Уханчик, перестань!

Ярих прибавил шаг, пытаясь увернуться от бодавшего его тупыми рожками жука.

– Прости дружок, сегодня не поиграем, – Ярих, не останавливаясь, провел рукой по голове Уханчика. Он до сих пор не мог привыкнуть к способности жука изменять цвет. Еще недавно он был бархатно-черным, а теперь уже цвета молодой зелени.

В теплой куртке и толстых штанах было жарко. Но положить одежду в рюкзак нельзя, там одеяло, запас еды на несколько дней, пузырь с водой и нож.

Ярих переживал, что Карх и Ряска расстроятся, увидев записку, но был уверен – так нужно. И потом, расскажи он им о своем намерении лично, они наверняка бы его отговорили.

В эту секунду Уханчик пихнул Яриха под коленки так, что он сел от неожиданности. Но не на землю, а на подставленную Уханчиком голову. Ровно, между рожек. Оказалось, за них удобно держаться. Уханчик прибавил скорость, а Ярих, смеясь от восторга, болтал ногами. Панцирь жука был приятным на ощупь и слегка шершавым из-за мелких бороздок, идущих по кругу, поэтому соскользнуть Ярих не боялся.

– Молодец, Уханчик!

Ехать было гораздо веселее и мягче, чем шагать по камням и кочкам, путаясь ногами в пушистом и длинном, словно волосы барышень подшерстке. Тем более, что Уханчик ловко маневрировал между зарослями щитана и редкими деревцами. И только когда он побежал на куст с очень низкими сухими ветками, Ярих занервничал. Жук запросто пролезет под ними, а вот ему не поздоровится. Он отчаянно дернул Уханчика за рог вправо, и удивился, когда жук послушно повернул, оббежав препятствие.

– Эх, Уханчик! Да ты! Да мы с тобой!

Было жаль, что никто не видит. А главное, рассказать-то не кому – не поверят! Он снова и снова поворачивал Уханчика вправо, влево, гонял кругами, а Уханчик временами подпрыгивал и смешно пищал.

– Ну, все. Приехали, – Ярих потянул рожки на себя. Жук затормозил, и Ярих, помогая себе ногами, скатился с его покатой головы в подшерсток как с горки. – Жаль, тебе не перебраться на другую сторону. С тобой весело.

Уханчик мигал вразнобой большими, черными глазами и Яриху казалось, что жук все понимает. Он прижался щекою к его теплому панцирю. Уханчик, словно в ответ зашевелил усиками.

Они были на месте. Несколько дней назад Яриху посчастливилось найти высокое дерево, растущее совсем близко к Амулету Харн Орна. Толстые, длинные ветви его раскинулись во все направления и несколько их перекинулись на другую сторону ограды.