– Спасибо за предложение, район фешенебельный, но оттуда и до вокзала далеко и во дворец три версты, так что лучше уж на мосту и привычней и до службы пятнадцать минут ходьбы.

– Ну, как знаете, советник, во дворце мы держим для службы парк мобилей и конюшню, на Посадской тоже, так что доехать можно быстро, хотя от вас это никуда не убежит. Пойдёмте всё же поужинаем, а то эти допросы меня утомили и хочется натурально впиться зубами в хорошо прожаренное мясо или на худой конец птицу.

– Не смею возражать, поесть завсегда полезно, – улыбнулся Эрик, забирая из кабинета вещи.

Они спустились в освещённую свечами залу, где обнаружили императора с семьёй, тот помахал им вилкой и продолжил терзать какую-то рыбину. Император был старой школы, не любил новомодные изобретения в своём быту, хотя тратил миллионы золотом на их разработку и внедрение в армию, флот и частную жизнь. Поэтому ставший уже привычным электрический или химический свет, в императорском окружении заменяли свечи, но с другой стороны самодержец мог себе позволить небольшие причуды, тем более они никому не мешали и были вполне невинны. Стюарды, приносившие кушанья, выходили из ярко освещённой многотысячесвечевыми лампами кухни, так, что настоящие свечи придавали даже определённый шарм помещению.

Ужин, как и полагалось во дворце прошёл вкусно и сытно, как всегда кондитер радовал чем-то новым, Эрик даже не пытался понять, что это было. После однообразной кухни застав, гарнизонов и маленьких городков, где приходилось часто бывать проездом, тут кормили очень и очень хорошо. Не то, чтобы пограничная стража плохо обеспечивалась, наоборот, однако всё же тут работали отменные повара, а не просто хорошие. Закончив ужин, все, кто спешил на последний поезд в столицу засобирались, благо до отбытия оставалось десять минут, довольные собой и ужином чиновники шли по широкому коридору, ведущему на станцию, раскуривая на ходу сигары и трубки. По дороге подошли от портного и сказали, что не успевают сделать всё сегодня, попросив дать адрес, куда доставить готовые костюмы, Эрик, обрадованный, что не нужно будет тащить кофры через город, с готовностью назвал адрес.

Полупустой состав вскоре тронулся, проезжая ярко освещённые дома пригородов, там вовсю шли увеселения и жизнь била ключом. Ещё бы, империя процветала, производство било все рекорды, торговля росла как на дрожжах, а главное люди, были довольны и счастливы, потому как счастье не зависит от уровня доходов. Эрик смотрел на многочисленные сцены в садах и парках, заполненные праздничной публикой, состав миновал парочку изрядных фейерверков, куда-то вели стайку жирафов. Приятно было вернуться в столицу, такую шумную и разудалую, после тишины застав и горных перевалов, Эрик только сейчас понял, как тосковал по родным стенам, хотя не сказать, чтобы тяготился службой в пограничной страже, где тоже было вполне интересно и разнообразно. Столица была другим миром, со своим образом жизни и понятными только родившимся здесь полутонами, тут был невообразимый калейдоскоп наций, языков и одежд. Глядя в окно, Эрик улыбался и был уже благодарен графу за то, что тот выдернул его из пограничников и бросил в этот непростой, но такой родной мир, граф тоже улыбался чему-то своему, глядя в окно. Вскоре поезд прибыл на ту же малую платформу, с чего начинался этот день у Эрика, откланявшись Нефёдову, пересевшему в ожидавший его мобиль, тайный советник направился к Стреловому мосту.

Глава 3

«Стреловой мост, бельмо имперской столицы, рассадник возмутительного вольнодумства, шума и нарушения общественного спокойствия. Нравы богемы, вернее полная деградация морали, делают это место недопустимым к посещению сознательными гражданами»

Газета «Имперские сведения»

Город жил полной жизнью, невзирая на полночь, отбитую часами на башне вокзала. Было тепло, прогуливались парочки, студенты, видимо первокурсники, явно замышляли какую-то каверзу, полицейский куда-то тащил подвыпившего господина, пытавшегося справить нужду под фонарём. Посередине дороги то и дело пролетали экипажи и следовали редкие пока мобили, слегка порыкивая и оставляя лёгкий запах дыма. Были открыты многочисленные рестораны и кафе, где в яркие витрины были видны веселящиеся люди, пара встреченных театров обещала ночное представление до утра и ещё много всякого.

Привычно лавируя между людьми, Эрик шёл домой. За время небольшого отпуска только и удалось побывать в имении у родителей и провести два часа на вокзале, ожидая пересадку на поезд до столицы княжества Иверия. А теперь, невзирая на новую и видимо непростую службу, ему повезло вернуться в город, где знаком почти каждый камень. Вот привычно оглянувшись направо, Эрик избежал столкновения с бесшабашно летающими по Стреловому проспекту извозчиками, тут частенько сбивали приезжих, не знающих такой милой особенности столичной жизни. Пройдя сквозь торговую галерею, начинавшую закрываться, тайный советник срезал половину квартала и вышел маленьким Кривоколенным переулком к самому мосту.

Стреловой мост был легендарным самым древним в городе мостом, сохранившимся с таких незапамятных времён, что осталась только дата его последнего ремонта больше ста лет назад, а так, в путеводителях сказано: местные жители считают, что мост был здесь всегда. На самом деле его построили не так давно, на месте наплавного, мосту всего двести лет и построен он в старинном стиле архитектором Богомоловым по чертежам и заметкам самого Леоне Адамини. Раньше на мостах всегда торговали и жили, поэтому мост был застроен пятиэтажными домами, внизу находились торговые лавки и магазины, выше были деловые конторы, дальше два этажа занимали семьи лавочников и купцов, а верхние этажи традиционно сдавались студентам, поэтам и художникам. Это было и гордостью моста и источником постоянных скандалов, потому как богема вела себя другой раз излишне шумно, да и регулярностью оплаты похвастаться не могла. Но горожане любили мост и атмосферу этого места, отсюда открывался чудесный вид на отделанную камнем набережную с вечно волнующимся океаном, зажатым между Большим островом и материком. А если приглядеться, то между опор далёкого Штормового моста, можно увидеть открытый океан со снующими там кораблями.

— Постойте, советник, – бросился наперерез Эрику костлявый юнец с высоким голосом, в модных нынче огромных штанах, – я хотела бы с вами поговорить.

– Не сочтите за дерзость, но кто вы?! – присмотрелся к говорившему советник.

— Я репортёр «Имперских сведений», — был ему ответ.

— Вы женщина или мужчина? – нахмурился советник, не желая связываться с газетчиками, особенно из такого бессовестного и пакостного листка как «Сведения», названные «Имперскими», только чтобы придать вес тем бредням, что там печатают.

– А это имеет значение? — скинула картуз газетчица и показала короткостриженую голову, – я женщина и горжусь этим.

— Ну, это ваше право, — поморщился Эрик, глядя как газетчица закуривает крепкую папиросу, – чем скромный капитан погранстражи вас заинтересовал?

– Не лукавьте -- камергер и тайный советник 4-го класса, – вскинув острый подбородок стрельнула бесцветными глазами журналистка и достала блокнот с карандашом, – так что вас занесло во дворец?

– Знаете ли гулял, гулял и забрёл во дворец, старых знакомых повидать, – глядя в сторону сказал Эрик.

– Так активно гуляли, что забрели в кабинет к Императору? – хохотнула газетчица.

– Его величество изволил прогуливался в одном со мной зале, мы даже издали раскланялись, – скучающим тоном заявил советник.

– Мне так и написать в утреннем номере? – издевательски спросила газетчица.

– Как вам будет угодно, не забудьте упомянуть о драконе, живущем под Горой и то, как его скрывают от народа Императоры, – припомнил Эрик давнишний скандал в этой газетёнке, – позволю себе откланяться, а вам творческих успехов.

– Дракон существует, – в спину ему закричала газетчица, – это так же верно, как моё имя Фёкла Изольдовна Зачупыженко-Бертольдшварцкая.