– Ты все правильно делал. Но я тебе не стал тогда говорить. Дело в том, что ты был не один, я стоял за дверью рубки и наблюдал за твоими действиями. Так что ты был под контролем, но контроль был незаметным, что б дать тебе возможность учиться самостоятельности. Хочу сказать, что ты успешно справился со своими обязанностями, молодец. А дальше было уже проще, не так ли, Володя? – раскрыл, как оказалось, тайну капитан. Владимир Николаевич помнил, как он был удивлен услышанным, на зато ему тогда все окончательно стало ясно: вот почему тогда вдруг капитан не поднялся на мостик на его вызов – его, оказывается, приучали к принятию самостоятельных решений, позволили набираться опыта по управлению судном. «Тяжело в ученье, легко в бою», – тогда ему вспомнилась знаменитая русская пословица. Он совершенно был не в обиде на своего уважаемого капитана, а больше был удивлен его подходом к обучению своих помощников. И в дальнейшем, когда он работал у него уже старшим помощником, капитан никогда не ограничивал его самостоятельности, давал возможность осваивать обязанности хозяйственника, он всегда умел спокойно и деликатно корректировать, в случаях необходимости, его решения и подходы. Это было тонко и грамотно, за что он был ему благодарен. Это был учитель, учитель молодых командиров, и эти молодые командиры быстро шли у него на повышение на другие суда компании, как тогда говорили, пароходства.

И экипаж был в то время у него хороший, дружный. Потом, впоследствии, когда сам стал капитаном, всегда вспоминал то судно, ориентировался на его старый экипаж и на отношения между членами команды.

Владимир Николаевич вспомнил своего старого друга, в то время начальника радиостанции. Вспомнил, как капитан при каждом удобном случае говорил, что у него помощников много, а если точно, то целых три, а вот начальник всего один, и не просто начальник, а главный начальник радиостанции. Хотя и тогда он задавал себе вопрос: а что их, кроме равного служебного положения в судовой иерархии, объединяло. Начальник радиостанции, Станислав Иванович, был намного старше его. Владимиру тогда было только тридцать, а начальник считался ветераном судна, возраст его приближался к пенсионному. И, тем не менее, они искренне дружили. В первую очередь, их, как чувствовал он тогда, объединяло общее отношение к работе и к исполнению своих обязанностей. Оба были увлечены морем, работа была для них не в тягость, вызывала интерес. Старались много читать, интересовались историей. Кроме всего прочего, оба дружили со спортом: в свободное время вечерами бегали вокруг трюмов, участвовали во всех спортивных судовых мероприятиях. В увольнение старались ходить вместе, правда, это не всегда получалось, так как группы в то время формировал первый помощник капитана или, как его еще называли, помощник по политической части.

За время редких заходов судна в родной порт приписки Владимир два раза был дома в гостях у Станислава Ивановича. Так он познакомился с супругой начальника радиостанции, Верой Сергеевной. Владимир был много наслышан о дочерях своего старшего товарища, но во время обоих его визитов дома он их не заставал. Вера Сергеевна позже несколько раз приезжала к мужу на теплоход, при встречах она вела себя с Владимиром как со старым хорошим знакомым.

Как-то раз приезжала на судно к отцу, Станиславу Ивановичу и его старшая дочь. Судно стояло на рейде Таллинна в ожидании постановки под выгрузку, привезли солод для местного пивного завода. Он помнил, как начальник радиостанции ездил на катере на берег встречать свою старшую дочь. Но им не повезло. Судно застряло на рейде на две недели, и Станиславу Ивановичу пришлось прямо таки опять же с рейда провожать дочь в обратный путь домой в аэропорт. Все это время дочь Станислава Ивановича просидела безвылазно в каюте своего отца, была неразговорчива и, как тогда ему показалась, постоянно озабочена какими-то проблемами.

Владимир Николаевич вспомнил, как вскоре после Таллинна судно получило команду следовать в шведский порт Норчёпинг под погрузку гранитных плит. Портом назначения было определена Барселона. Судно, так же как и в этот раз, встало на рейде в ожидании захода в порт. Все ждали постановки к причалу и надеялись посмотреть один из красивейших городов мира – Барселону. Владимир Николаевич вспомнил, как он сидел в каюте начальника радиостанции и как они гоняли чаи и тоже строили планы посещения города. И вдруг Станислав Иванович предложил: «Слушай, Владимир, смотрю я на тебя, хороший ты мужик. Женись на моей дочери?» Помню, я, что от неожиданности сделанного предложения как-то совсем растерялся, поначалу не мог ничего сказать. Потом набрался смелости и произнес: «Станислав Иванович, ты, конечно, извини, но я не хочу жениться на твоей дочери».

– Почему? – как-то уж очень спокойно поинтересовался старший товарищ.

– Станислав Иванович, ты только не обижайся, но мне твоя дочка не совсем нравится, она не в моем вкусе. Уж извини, пожалуйста, – начал оправдываться Владимир.

– Ну, не беда. Тогда женись на младшенькой, – озвучил новое предложение начальник радиостанции.

«Это уже ни в какие ворота не лезет. Это какие-то глупости», – тогда подумал Владимир, а вслух произнес другое: «Дорогой Станислав Иванович, о чем ты говоришь, о какой женитьбе может быть речь, когда твоя младшенькая, насколько я знаю, ходит в школу в седьмой класс».

– Это тоже не беда. Мы подождем, – уверенно произнес начальник радиостанции.

Далее разговор перешел на другие более приземленные темы, превратив неожиданные предложения в простую веселую шутку. Просто пошутили, а заодно и посмеялись. На этом неудачное сватовство и закончилось.

Владимир Николаевич вспомнил, как после посиделок в каюте начальника радиостанции прошел к себе в каюту. На всякий случай просмотрел документацию по аварийному снабжению, уточнил сроки действия сертификатов. Прикинув, когда необходимо будет подавать заявки на получение необходимого снабжения, решил позаниматься английским языком. Усевшись за стол и раскрыв учебник, задумался. Английский в этот раз не вдохновлял. Задумался, а было о чем подумать. Он инстинктивно понимал, что в свои тридцать лет выглядел большим мальчиком, выросшим из своих коротких штанишек. И связано это было с тем, что почему-то всех его знакомых, особенно женщин, беспокоила его личная жизнь. Почему он до сих пор не обзавелся семьей? Все считали это какой-то аномалией и хотели её срочно исправить. Вроде бы мужик нормальный, а семьи до сих пор нет. Да он до двадцати семи лет и не задумывался серьезно об этом. Приезжая с работы, видел каждый раз, что его друзья в большинстве уже решили этот вопрос. А он приедет на четыре месяца, а то и меньше, домой, смотришь, а уже надо собираться в обратный путь на судно. Сложилась почти традиция: в последний месяц, а то и за две недели перед отъездом познакомишься с интересной барышней, а тебе надо уезжать на работу. А приехал через полгода, а тебя уже забыли или встретили другого. Или – ты приехал, время прошло и эта знакомая уже не производит того впечатления, какое было перед объездом.

Владимир задумался, как быстро летит время: последний раз они встречались со Станиславом Ивановичем лет десять тому назад. Тогда же его старый друг сообщил ему, что подумывает о береговой работе. «Сейчас он уже точно работает где-нибудь в береговой конторе, типа электрорадионавигационной камеры или еще где-нибудь, – подумал Владимир Николаевич, – да и дочери всего скорей вышли замуж. Надо написать письмо старому товарищу, поинтересоваться как он там».

Вспомнил Владимир Николаевич, как еще в бытность вторым помощником приезжал в отпуск домой. В то далекое время он дружил со своим одноклассником Вадимом. В школьные времена они дружили, так как имели много общих интересов: зарубежная музыка, изобретали какие-то радиоприемники, участвовали в школьной художественной самодеятельности. А в то время их возобновившаяся дружба объяснялась тоже наличием общих интересов, правда несколько иных. Сейчас, «через призму лет», это понимается очень и очень даже просто. Дело в том, что к тому времени все друзья – одноклассники, да и большинство друзей по институту уже женились, а они с Вадимом все еще ходили в холостяках. Владимир вспомнил, как Вадим по приезду пригласил его принять участие в дискотеке, проводимой в кафе сотрудниками его конструкторского бюро, в котором работал школьный друг. Владимира компания встретила хорошо, он как-то сразу же влился в веселую обстановку мероприятия. Его, конечно же, усадили за столик вместе с его другом Вадимом. Кроме них, за столиком сидели еще две девушки, одна из которых, как понял Владимир, была хорошей знакомой своего товарища, а вторая – подружкой подружки товарища, и звали её Светкой. Много было разговоров, лихо отплясывали рок-н-роллы и буги-вуги, были и медленные танцы.