Мельхиор не стал продолжать беседу на эту скользкую тему, слишком увлёкся вкусным завтраком. Даже потребовал себе добавки. Хорошо, что Вилька заранее знала о его прожорливости и была к этому готова: по второму разу навалила полную миску.

Но вот когда Жером наконец наелся и ушёл работать, а Виола стала убирать со стола, маг всё же сделал второй заход:

— Скажите, Виола, а вы любили своего мужа?

Вопрос ударил по больному. Хотелось затопать и закричать: "Любила! Обожала!" Но Вилька сдержалась, только бросила на мага взгляд острый, как бритва, и произнесла:

— Ненавидела. Люто.

Потом быстро развернулась, пулей вылетела из столовой в кухню и закрыла за собой дверь.

Ничего, ничего, всё в порядке. Он просто спросил, он ничего в виду не имел. И вообще, хватит нервничать! Впереди ещё фарфор и фаянс, всё надо перемыть, рассортировать и спрятать в буфет, а перед этим отдраить и само вместилище, а то перед самой собой стыдно.

Вилька уже часа три драила кухню и всё, что там находилось, двигаясь сверху вниз. Когда всё, что находилось выше уровня столешницы уже блистало чистотой, в чёрную дверь, связывавшую кухню с двором раздался стук. Миновав маленький коридор, через который можно было попасть в кладовку и на ледник, Вилька вышла на заднее крыльцо и встретила посетителей. Жером привёл-таки новую подёнщицу. Высокая, худая, очень бедно, но чисто одетая женщина стояла на ступеньках и исподлобья разглядывала Виолу, даже не пытаясь войти.

На первый взгляд она казалась немолодой, но присмотревшись можно было понять, что ей никак не больше тридцати пяти. Вот только крайняя измождённость прибавляла ей возраста. Вилька даже засомневалась, сможет ли столь ослабленное существо хорошо работать. Но на худом лице неугасимым пламенем горели глаза, а значит душа ещё крепко держалась в теле. Подкормить и всё наладится. Хуже было бы, если бы женщина выгорела изнутри: таким не помочь.

Сделав вид, что всё абсолютно в порядке вещей, Виола спросила равнодушным тоном:

— Вы берёте подённую работу, милочка?

В глазах женщины ожесточённость и неверие сменились на мгновение дикой, страстной надеждой, но ответила она под стать Вильке, столь же безэмоционально:

— Да, госпожа, беру. Пятьдесят гастов в день. Но огород под зиму вскапывать ещё рано. Или вы хотите заранее договориться?

— А если не огород? — лукаво склонив голову к плечу, произнесла Виола, — Мне нужна помощь по дому. Мыть, чистить, стирать, убирать Горт в день плюс питание. Как вам? Годится?

Глаза женщины широко раскрылись и вдруг стало ясно, что они большие, красивые и ярко-голубые.

— Вы… меня в дом? — не веря своей удаче произнесла она и тут же спохватилась, — Но у вас здесь Мариза убирает.

— Только грязь развозит, — жёстко отрезала Вилька, — Мне нужна качественная работа. Сможете?

Женщина ответила не сразу. По выражению лица Регины можно было понять, что её терзают жестокие сомнения. С чем они явязаны Виола поняла не сразу.

— Смочь-то я смогу, — неуверенно произнесла наконец подёнщица, — Чего тут не мочь? Но вот Мариза Она меня убьёт.

Тут до Вильки дошло. В Эделе было мало женщин, ходивших на подёнку, но ещё меньше находилось для них работы. Конкуренция в этой сфере кипела не хуже, чем на рынке большого города и была не менее жестокой. Усугублялось это тем, что все всех знали лично. Если завтра Мариза, узнав, что чужачка перехватила место, которое она считала своим, пойдёт с ней разбираться, то за Регину никто не вступится.

Виола вздохнула. В каждом домишке свои интрижки. Придётся заставить мага припугнуть Маризу. Пусть не думает, что в случае чего останется безнаказанной. А объяснить ей, что обратного хода нет задача Вильки.

Так она и сказала новой работнице. Та ожила:

— А когда приступать?

— Да прямо сейчас, — обрадовала её работодательница, — Только сначала поешь.

Раз теперь Регина работает на неё, можно пренебречь условностями и звать женщину на ты.

Та робко вошла в кухню, огляделась и вопросительно уставилась на Вильку. Пришлось показать ей горшок с остатками утренней каши и вручить ложку, пояснив:

— Каша уже остыла, можешь её погреть. Но она и холодная ничего, особенно если полить мёдом.

С этими словами Виола сунула женщине под нос банку со сладким лакомством. Регина остолбенела. За годы мытарств она забыла, что так бывает и сейчас просто не могла поверить, что это не сон. А ещё было страшно ошибиться. Вдруг и вкусную кашу, и мёд сейчас отберут, а её вытолкают пинками, смеясь над дурой, которая поверила, что к ней могут отнестись по-человечески.

Но Виола просто отошла в сторону и занялась своими делами, всем своим видом показывая: "Давай, ешь быстрее, работы невпроворот".

Хоть маг за завтраком слопал две здоровые миски, но каши Вилька наварила от души. Регине хватило с избытком, под конец она уже отдувалась, но не бросила ложку, покуда не выскребла горшок дочиста. Когда ещё придётся так поесть?

После этого ей тут же вручили тряпку и до самого вечера она драила кастрюли и сковородки, стирала кухонные полотенца, чистила плиту, отмывала плитку, которой был выложен пол и старалась не думать о вкуснейших запахах, которые распространяли приготовленные Виолой блюда.

Она же получила кашу, наелась досыта? Зачем мечтать о несбыточном? Но терпение Регины было вознаграждено в конце дня. Виола остановила её, сказала, что на сегодня дел больше нет и вручила честно заработанный горт, а к ему корзинку с крышкой, источавшую неземные ароматы.

— Я тебя не задерживаю, — сказала девушка, — Дома поешь. А завтра снова приходи, надо заканчивать с кухней и переходить к комнатам.

Регина не удержалась, открыла корзину, ещё не выйдя со двора, и расплакалась. Внутри на белой салфетке лежала здоровая краюха хлеба и стояли два горшочка: один с супом, а второй с тушёным мясом с овощами. Королевский обед! Она уже много лет не ела ничего подобного.

Каким-то звериным чутьём, которое выработалось у неё за годы гонений, она почувствовала, что ей лучше съесть всё здесь и сейчас, потому что свою добычу она до дома может не донести. Оглядевшись, она убедилась, что никто её не видит, и спряталась в беседке, чтобы без помех насладиться Виолиной стряпнёй. Ей повезло: Вилька на всякий случай положила в корзину простую деревянную ложку. С помощью этого нехитрого инструмента Регина живо расправилась и с супом, и с тушёным мясом. Корзинку оставила в беседке, а хлеб завернула в салфетку и спрятала свёрток в потайной карман, пришитый к изнанке юбки. Хотела и денежку туда сунуть, но побоялась. Спрятала тут же, в беседке. Приподняла столешницу и положила монету на козлы, затем опустила доску на место. Завтра заберёт, когда маг даст ей защиту.

Как правильно она поступила Регина узнала на подходе к дому. Там её уже поджидала Мариза, которой донесли соседские кумушки, что чужачка сегодня весь день работала в ломе у мага. Она пришла не одна: с ней вместе несчастную поджидали остальные две эдельские подёнщицы. Им казалось, что чужачка покусилась на их права и они пришли их отстаивать.

* * *

За ужином Мельхиор спросил свою новую домоправительницу:

— Вы довольны работой новой служанки?

— Вполне, — утвердительно кивнула Виола, — Она отлично справляется и старается не за страх, а за совесть. В связи с этим у меня есть к вам просьба.

— Денег не добавлю, — ворчливо ответил маг, — И так только что кучу золота отвалил.

— Я не о деньгах, — тряхнула головой Виола, — Этой женщине, Регине, понадобится защита.

— От кого? — заинтересовался маг.

Вильку этот вопрос раздражил. Можно подумать он не догадывается! Ведь не первый год живёт в этом городке! Или он настолько погружён в свою магию, что ничего не видит и не слышит?

— От таких же как она. Та женщина, что здесь работала до неё, может мстить за то, что потеряла место. Я, конечно, сама с ней поговорю, но вы всё-таки маг, у вас авторитет выше. Если вы скажете, что Регина под вашей защитой, то они поостерегутся на неё нападать.