Тут Сильван промолвил спокойно:
— По деревьям пришли, по деревьям ушли. А Ули всё ушами прохлопал.
— Как, по-твоему, они его взяли? — спросил для порядка Мельхиор.
Он представлял возможный ответ, но хотел убедиться, что Сильван мыслит в одном с ним ключе.
— Это были не маги, — тут же стал развивать своё видение парень, — Иначе бы тут след сиял. Думаю, подкрались под прикрытием амулета тишины или чего-то в этом роде, а потом дали сверху по голове чем-нибудь тяжёлым. Это на магов действует так же, как на не магов. Потом опутали верёвками и втащили наверх. Девушку тоже.
— Тоже стукнули или тоже опутали?
— И то, и другое, — твёрдо сказал Сильван, — Она не кричала. Пусть с другой стороны дома, но я бы услышал: у меня здесь подслушка стоит. А было тихо. В общем так. Их украли, надо искать.
Маги посмотрели друг на друга. Обоим пришло в голову, что поисковые заклинания лучше всего творить вдвоём.
* * *
Виола пришла в себя. Голова раскалывалась. Она попыталась открыть глаза, но это у неё как-то плохо получалось. Удалось приоткрыть только маленькие щёлочки, при попытке сделать их пошире боль просто взрывала мозг. Но даже сквозь узкие, как бойницы в старинном замке, щели она сумела разглядеть, что находится в каком-то подвале. Даже не в полноценном подвале, а в подполе вроде того, что у неё на кухне. Через щелястый пол сверху проникает немного света и это хорошо что немного: сильного освещения она сейчас бы не выдержала. По стенам полки, на которых должны стоять дружными рядами банки, крынки и бочонки, в углу рассохшаяся бочка с почти свалившимися с неё обручами. Как она тут очутилась?
Преодолевая головную боль, мешавшую сосредоточиться, Вилька постаралась вспомнить. Вчера утром Жером получил письмо от Мельхиора и отправился в Балинар. Логана с Айвеном Либерий увёл в поля куда-то далеко. Он ещё предупреждал, что к обеду они могут опоздать. Дома оставались они с Региной, Сильван и Ули. По идее парни должны были вести приём страждущих. Студенты делали это бесплатно, но почему-то очередь к ним не стояла. По словам Регины, которая откуда-то всё всегда знала, многие ждали, когда вернётся Мельхиор, чтобы лечить свои болячки у него. Так что приём свой они закончили быстро: осмотрели двоих болящих, сварили им по зелью и остались без дела. Да ещё Вилька под шумок продала два зелья из хозяйских запасов: от мужской слабости и от головной боли. Вот последнее ей бы сейчас не помешало.
Что было дальше? Она как сейчас помнит: попросила парней устроить ей очаг в саду. Ранняя слива уродилась очень обильная, а сливовый джем её любимый. Только его нужно долго варить, упаривать. Делать это в жару на кухне можно перегреться и сойти с ума. Лучше в саду, на свежем воздухе, так здесь все делают.
Она выбрала для очага отличное место в тени старой абрикосы. На следующей декаде тут же можно будет сварить варенье уже из её плодов.
Виола вдруг ощутила, как ей неудобно и стала крутиться, но это у неё получалось ешё хуже чем открыть глаза. Что-то мешало сесть как следует и этим чем-то оказались верёвки. Демоны! О каком варенье тут можно думать! Она в плену! Какой-то гад связал её! Как это могло случиться? Ведь буквально только что она стояла в саду под деревом и ложкой, которую привязала к длинной палке, снимала пенки с варенья. Рядом на чурбачке примостился Ули. Он смеялся над ней. Предлагал специальное заклинание чтобы пенки сами собирались и перемещались на блюдечко, а она отказывалась. Нечего заклинаниям делать в её варенье.
И где теперь сад, старая абрикоса и медный таз? Где она сама? И где Ули? Виола попыталась снова оглядеться, а заодно сообразить как её связали и где положили. Может, удастся развязаться и вылезти.
Собственные ощущения доложили: связали на совесть. Руки отдельно, ноги отдельно. Хорошо хоть руки не за спиной. Лежит она на земляном полу на боку. Судя по всему связывали сначала, а бросали в подпол потом. В поле её зрения только стены и полки, но поле это очень ограниченное. Надо посмотреть что за спиной.
Несмотря на непереносимую боль в голове, Вилька начала действовать. Особо ничего сделать она не могла, но постаралась перевернуться и посмотреть себе за спину. Она извивалась как червяк, крутилась как уж на сковородке, но поначалу ничего не выходило. Потом она нашла способ крутиться на одном месте с точкой опоры в райое попы и ело пошло. Наконец Виола умудрилась-таки развернуться и увидела то, что находилось за спиной. Лучше бы ей этого не видеть! Она готова была разрыдаться.
Там был Ульрих, тоже связанный. Похитители учли, что он маг, поэтому не пожалели верёвки. Не просто стянули вместе руки и ноги, как Виоле, а положили на живот, завели их за спину и соединили там все четыре конечности, создав странную, но очевидно эффективную конструкцию, которая не позволяла ему пошевелиться даже чуть-чуть, да ещё рот заткнули чем-то неаппетитным вроде половой тряпки. В общем, обезопасили себя от возможных ответных действий мага.
Это выглядело ужасно. Кроме того то ли Ульрих получил по голове сильнее, чем Виола, то ли ещё что, но закатившиеся глаза и прерывистое, тяжёлое дыхание говорили о том, что в себя он так и не пришёл. Виола присмотрелась: нет, никаких антимагических наручников на нём не было, только верёвки.
Эх, нашлось бы тут хоть что-то острое! Ну, хоть осколок от глиняной крынки или горшка, а ещё лучше стекляшка. Она бы уж извернулась, подцепила бы черепок и перепилила верёвку. Лучше ту, которая на Ули, на себе пилить труднее. А уж он тогда бы спас их обоих. Только бы в себя пришёл!
Виола ещё раз покрутилась вокруг своей оси, оглядывая помещение. Ничего подходящего, даже щепки завалящей нигде нет. Она снова и снова осматривала пол и чуть не плакала от злости: кто-то позаботился о чистоте: там ничего не валялось. Совсем ничего. Пол был чисто выметен.
Эх! — повторила она про себя любимый вздох Теодора. Если в ближайшее время не освободиться, то будет поздно даже если похитители не придут. Верёвки не такие уж толстые, это скорее шпагат, чем канаты. С одной стороны хорошо, перерезать легче, с другой плохо, очень плохо. Тонкие верёвки врезаются в тело сильнее и глубже, повреждения от них страшные.
Виола как-то видела людей, которых бандиты держали в плену, требуя выкуп. Стража освободила заложников и привезла в Альтенбург. Горожане ходили их встречать, несли подарки и угощение. Отец тогда взял с собой Вильку. Ликование она не запомнила, а чёрные, омертвелые руки в язвах до сих пор стоят перед глазами. Ей потом встретился на улице один из тех людей: у него не было одной кисти, а на другой осталось всего три пальца. Кто-то ей пояснил, что это из-за тонких верёвок. Они впиваются глубоко и перекрывают ток крови. Если бы этих людей спасли раньше, возможно, удалось бы спасти их конечности, но прошло слишком много времени, даже маги-целители оказались бессильны.
Конечно, в Элидиане целители не чета гремонским, но всё же.
А она уже почти не чувствует собственных рук. Что же с Ули будет? Магов без рук не бывает, они для них главный и подчас единственный инструмент. Даже потеря одного пальца может закрыть для них собственную профессию. Ведь для того, чтобы запустить большую часть заклинаний нужно щёлкать пальцами, причём вполне определёнными.
Виола вдруг вспомнила про собственный огрызок дара. Две свечки! Сегодня она их ещё не использовала: для активации горючих камней магия не нужна, а свечки жечь нужды не было. Свечки! Это хоть крохотная, но надежда. Её руки связаны не так, как у Ульриха, щёлкнуть пальцами она скорее всего сможет. Пошевелила связанными кистями. Боль ужасная, но надо терпеть. Удастся щёлкнуть так, чтобы зажечь огонёк? Примерилась. Трудно, но не невозможно. Если постараться Теперь бы ещё решить, что она жечь будет.
В принципе выбора особого не было. Верёвку, причём ту, которой связан Ули. Надо освободить его руки, всё остальное он сделает сам. Только бы очухался!
