Я убрала волосы со лба и наклонилась, чтобы поцеловать его. У меня миллион вопросов. Каллен солгал мне. Он скрывал правду, когда я рассказала ему всё, что знаю об Эйвери. Очень на него сержусь. Он ранил меня. Но он всё ещё мой. Я всё ещё чувствовала его боль, как свою собственную. К счастью, большая часть боли утихла, и Конни права. Моё прикосновение облегчило состояние, его и моё.

— Спасибо, — Конни закончила последний из своих швов и приклеила повязку на рану на шее Каллена. Я не могла и представить, что кто-то, оборотень или нет, сможет пережить то, через что прошёл Каллен. Когда я сжала его руку и приложила палец к пульсу в виске, то знала, как близко он балансировал на краю, даже сейчас. Он всё ещё может умереть. Как же мне быть?

— Хотела бы я сделать больше, — сказала Конни, закрывая свою медицинскую сумку. От пота её волосы прилипли ко лбу. Она убрала их и встала. Она практически, шатаясь, упала на ближайшее место и вздохнула.

— Сможет ли он поправиться?

Конни улыбнулась.

— Эти раны самые тяжёлые, какие я когда-либо видела. Большинство бы уже умерло. Но он этого не сделал. Думаю, это значит, что у него есть за что бороться. Держись за него. Скажи ему, что ты никуда не уйдёшь. Правда, же?

Я тяжело сглотнула. Столько всего произошло за последние несколько дней и недель. Я не знала, чему можно доверять. Каллен зашевелился. Его хватка сжалась вокруг моих пальцев, как будто он пытался ответить на мой невысказанный вопрос. Доверять ему. Доверять нам. Доверься этому.

— Не знаю, — честно ответила я. — Но всё равно, спасибо. Ты сделала более чем достаточно. Остальное зависит от Каллена, наверное.

Конни кивнула.

— Ты права. Но я говорила не о нём. Он альфа-медведь. Они сильнее. И у него есть ты. Даже если ты захочешь убить его, он будет бороться за тебя, пока дышит. Повезло, что так получилось. Вероятно, это то, что держало его в живых достаточно долго, чтобы я могла помочь.

— Так, о чём ты говоришь? — этот вопрос висел между нами. Моё сердце бешено заколотилось в груди, этого хватило, чтобы Каллен зашевелился. Я снова убрала волосы у него со лба и нежно поцеловала в щёку. Цвет вернулся к его лицу. Он прямо перед моими глазами. Мой сильный альфа-медведь.

— Твоя сестра тоже была сильной. И храброй.

Я крепко сжала глаза и позволила выйти горю наружу. Когда открыла их снова, Конни сидела лицом ко мне.

— Ты была с ней, когда она умерла?

— Большую часть времени она была в бреду, и думаю, что это было благословение.

— Кто ты такая, Конни? Что ты?

Она улыбнулась.

— Медсестра. Вот и всё. Прожила в Блэкфут всю свою жизнь. Они не должны были, но оборотни продолжают появляться там. Так было на протяжении сотен лет. Они ничем не отличаются от мужчин. Некоторые хорошие. Некоторые нет. Аркадий был плохим.

— Он брал девочек, как моя сестра, и отправлял их в Россию. Он занимался торговлей людьми.

Конни кивнула.

— Я спасла тех, кого смогла, когда они приходили просить о помощи. Эйвери попросила о помощи слишком поздно, и я сожалею об этом. Если бы у нас было больше времени, думаю, мы могли бы спасти её. Но она очень хорошо скрывала свою беременность. Думаю, Аркадий тоже даже не подозревал до самого конца.

— Но ребёнок был не его. А Саймона Маршалла.

— Вот что она сказала в конце, да. Когда пришла в клинику, она уже потеряла слишком много крови. Видишь ли, когда перевёртыш появляется на свет, срабатывает магия. Без надлежащего ухода, ребёнок будет пытаться обернуться в утробе матери. Если мать — человек, то ни один из них не выживает. У меня нет никакой магии. Как я уже сказала, я всего лишь медсестра.

— Доктор Путнэм сказала, что появились три женщины и забрали Эйвери под дулом пистолета.

— Так точно. Это лучшее, что я смогла сделать. Знаю женщин, которые владеют магией, необходимой, чтобы не дать ребёнку обернуться, пока он не появился на свет. Доктор Путнэм не поняла бы. Она бы позвонила в полицию. У Эйвери не было столько времени.

— Была ли она напугана? Она спрашивала обо мне? — Я рыдала прямо сейчас. Закрывая лицо руками.

Конни потянулась и потрепала моё плечо.

— Я обратилась к ней. После того, как мои друзья забрали её у доктора Путнэм. Они тоже сделали всё, что могли, но ребёнок зашёл слишком далеко. Эйвери нельзя было спасти. Но всё это время, она умоляла их спасти ребёнка.

— Такая утрата. Всё это, — воскликнула я.

— Не всё, — сказала Конни, её голос понизился до шёпота. — Я сказала, что мы не сможем добраться туда вовремя, чтобы спасти Эйвери. И мы не смогли этого сделать. Она умерла с миром, я могу тебе это обещать. И она держалась, чтобы спасти сына, прежде чем умерла.

Я не могла видеть. Не могла думать. Конни говорила мне что-то важное, но я не могла понять смысл слов.

— Аня. Эйвери умерла. Её сын выжил.

— Боже. Конни. Где он сейчас? Что вы с ним сделали?

Её лицо опустилось вниз, и в углу глаза образовались слёзы.

— Хотела бы я тебе помочь. Но не могу. Акушерки поклялись присматривать за ним и охранять его. Скорее всего, они сказали правду. Но, ты должна понять, Аркадий пришёл за ней. Он хотел Эйвери и ребёнка. Женщины исчезли вместе с ним, и это всё, что я знаю.

Каллен зашевелился. Его глаза широко раскрылись, и он ударился об пол. Его сила вернулась. Он зарычал, и его кожа начала дрожать.

— О, нет, так не пойдет! — Я закричала, опустившись на колени.

— Дамы, вы контролируете ситуацию? — голос пилота прогремел через кабину. — Накачайте его наркотиками, если придётся. Я не могу позволить ему обернуться, пока мы в воздухе. Он разорвёт, чёртов самолёт на части.

Казалось, что так и будет. Каллен царапал сиденья и вырывал белые облака набивки. Тогда я сделала единственное, что смогла придумать. Я спрыгнула вниз и села ему на грудь. Хлопнула его по щеке и заставила посмотреть на меня. Его медвежьи глаза вспыхнули, зрачки сузились, когда он сосредоточился на мне.

— Сидеть, — сказала я, указывая пальцем на его грудь. — Мы уже почти на месте.

— Где? — Он спросил, его голос, наполовину медвежье рычание, наполовину человеческая речь.

Я выглянула в окно. В ушах заложило, когда пилот начал снижение. Можно разглядеть прозрачные голубые воды озера Верхнее. Сердце заколотилось у меня в груди. Знаю это место, хотя никогда здесь не была.

Мы пролетели над высоким зелёным утёсом, белые шапки покрывали камни. Я смогла разглядеть маленький аэродром посреди густого леса. Это Уайлд Ридж. Он станет нашим убежищем или нашей погибелью.

Каллен с трудом уселся, и я сдвинулась с его груди. Он обнял меня, защищая рукой. Конни протянула ему штаны из сумки, которая лежала на одном из сидений. Полагаю, Тобиаса следует поблагодарить и за эту деталь. С большим усилием Каллену удалось одеться, когда пилот кружил, а затем, наконец, усадил самолёт.

Пульс Каллена, казалось, вторил моему. Его кожа ощетинилась, когда медведь зашевелился. Он схватил меня за руку, пока мы оба боролись. Конни осталась сидеть и обнадеживающе улыбнулась. Самолет остановился, и пилот нажал на выключатель, спускаясь по лестнице вниз. Рассвело, и солнечный свет пронзил открытую дверь.

С рукой Каллена в моей, мы медленно спустились по лестнице, и вышли на асфальт. Там, окружая нас со всех сторон, были, как я предполагала, все кланы Уайлд Риджа. Пять кланов, их Альфы вышли вперёд. Высокие, сильные мужчины со свирепыми, полными опасности глазами. Позади них члены клана образовали круг, некоторые мужчины, некоторые гризли. Страх пронзил меня, когда Каллен толкнул меня за себя и шагнул вперёд, чтобы встретиться с ними.

Глава 15. Каллен

Год назад я покинул это место, думая, что больше никогда не вернусь. Теперь, когда чистый, свежий, дикий воздух наполнил мои лёгкие, понял, что больше нигде не смогу жить. Уайлд Ридж запал в мою душу. От оборванной скалы к востоку от нас, усеянной высокими соснами и елями, до бушующих, бурлящих вод, где озеро Верхнее разбилось у их подножия, — это место часть меня.