Прислушиваясь к своему внутреннему голосу, каждый будет точно знать, что и когда ему нужно делать, и его поступки будут находиться в полном согласии с действиями остальных. Никто не будет допускать чрезмерного потребления, потому что мы избавимся от необходимости чем-либо обладать и следить за неприкосновенностью своей собственности. Жизнь в следующем тысячелетии будет совсем иной.

— В Манускрипте утверждается, — рассказывал далее Добсон, — что человек будет жить захватывающим ощущением собственной эволюции — радостью от того, что полученные тобою вести на твоих глазах свершают то, чему суждено быть. В Девятом откровении обрисован мир людей, где каждый будет жить более размеренно и чутко, в постоянной готовности к новой, полной скрытого смысла встрече. Мы будем знать, что она может произойти где угодно — на тропинке, петляющей в лесу, или на мостике, переброшенном через каньон.

Можете вообразить себе встречу подобной значимости и важности? Представьте, как будет происходить первое знакомство. Сначала каждый внимательно рассмотрит энергетическое поле другого, чтобы убедиться в искренности нового знакомого. Когда сомнений не останется, они осознанно расскажут о себе и о своей жизни, пока с радостью не обнаружат вести, которые несут друг другу. После этого каждый отправится дальше своим путем, но оба станут уже другими людьми. Частота их колебаний станет выше, и их дальнейшие контакты будут проходить на новом уровне, который был недосягаем до этой встречи.

Мы придали Добсону энергии, и он стал еще более красноречиво и вдохновенно описывать будущую цивилизацию. И то, что он говорил, казалось истиной. Я не сомневался, что он рассказывает о достижимом будущем, однако в истории было немало провидцев, которым виделся такой мир — Маркс, например, — но способа воплотить подобную утопию найдено не было. Коммунизм обернулся трагедией.

Даже обладая знанием, изложенным в первых восьми откровениях, я не мог представить, каким образом роду человеческому удастся прийти к описанной в Девятом откровении этике отношений. Когда Добсон замолчал, я высказал свои сомнения, и он пояснил.

— В Манускрипте говорится, что к этому нас приведет естественное стремление к истине. Но для того, чтобы понять, как это произойдет, нужно познать следующее тысячелетие. — Добсон улыбнулся и обратился ко мне: — Помните, как вы вместе со мной в самолете познали все нынешнее тысячелетие? Словно прожили его за одну жизнь?

Добсон вкратце рассказал об этом всем присутствующим, а потом продолжал:

— Задумайтесь над тем, что уже произошло в этом тысячелетии. В средние века мы жили в примитивном мире, где добро и зло было определено церковниками. Однако в эпоху Ренессанса мы вырвались на свободу. Мы поняли: помимо того, что известно церковникам о предназначении человека в этом мире, должно быть еще что-то, и нам захотелось узнать все.

Потом мы выслали вперед науку, чтобы выяснить наше истинное предназначение, но не получили ответов на насущные вопросы и решили как следует обустроиться, причем трудовую мораль превратили в некую озабоченность. Действительность оказалась подчиненной мирскому, мы изжили из окружающего мира все таинственное. Но теперь нам понятно, что на деле представляет собой это подчинение материальной озабоченности. Мы понимаем: настоящей причиной того, что мы пять столетий потратили на создание экономической базы человека, была подготовка условий для чего-то другого, для такого образа жизни, при котором тайное вновь обретет право на существование.

Как раз на это указывает информация, которую мы получаем, используя научный метод: предназначение человечества на этой планете состоит в сознательной эволюции. А когда, говорится в Девятом откровении, мы научимся эволюционировать и пойдем своим собственным путем, постигая истину за истиной, наша цивилизация преобразится, причем путь изменений мы можем предсказать.

Добсон умолк, но никто не произнес ни слова. Было очевидно, что все хотят услышать что-то еще.

— Когда мы достигнем критической массы и откровения будут изучать во всем мире, первое, что предстоит роду человеческому, — это период интенсивного самоанализа. Мы поймем, какой красоты и духовности исполнен на самом деле мир природы. Реки и горы предстанут для нас храмами, заключающими в себе великую силу, относиться к которой нужно с благоговением и трепетом. Мы потребуем положить конец любой деятельности, представляющей угрозу для этого сокровища. А те, кто имеет самое непосредственное отношение к сложившейся в мире ситуации, решат проблему загрязнения окружающей среды. Кому-нибудь интуиция непременно подскажет альтернативные решения, потому что они напрашиваются сами.

— И это станет первой частью великой перемены, которой суждено произойти, — продолжал он свой рассказ. — Она выразится в полном драматизма поиске людьми своего места в новом мире. Дело вот в чем: когда люди интуитивно поймут, что они действительно собой представляют, осознают, что заняты не тем, чем нужно, им придется, чтобы не прерывать свой рост, резко менять род своей деятельности. В Манускрипте говорится, что в это время люди за свою жизнь будут кардинально менять профессию не один раз.

Следующей переменой в человеческой цивилизации станет автоматизированное производство потребительских товаров. Люди, которые осуществят эту автоматизацию, технари, будут стремиться сделать хозяйствование более эффективным. Становясь прозорливее, они поймут, что автоматизация приводит, по сути дела, к высвобождению времени людей, чтобы у каждого появилась возможность проявить себя в чем-то другом.

В то же время люди в своих занятиях будут стремиться иметь как можно больше свободного времени. Многие уяснят для себя, что истина, которую им нужно донести, и дела, которые им нужно совершить, слишком своеобразны для обычной рабочей обстановки. Поэтому люди будут стараться сократить свои рабочие часы, чтобы следовать собственной истине. На работе, которую раньше выполнял один человек, будут заняты трое или четверо. При этом легче будет найти работу — по крайней мере, на неполный рабочий день — для тех, кто потеряет ее в результате автоматизации производства.

— Ну а как же насчет денег? — поинтересовался я. — Трудно поверить, что кто-то добровольно пойдет на сокращение своих доходов.

— О, людям не придется делать этого, — сказал Добсон. — В Манускрипте говорится, что наши доходы останутся стабильными благодаря тому, что мы будем получать вознаграждение за предлагаемые нами откровения.

— Что-что? — Я чуть не расхохотался.

Улыбнувшись, Добсон посмотрел мне прямо в глаза:

— В Манускрипте утверждается, что с увеличением объема знаний об энергетическом обмене во Вселенной нам откроется то, что происходит в действительности, когда мы что-то кому-то даем. Сегодня единственным духовным представлением о дарении является понятие о церковной десятине.

Он обратил взгляд на падре Санчеса:

— Как вы знаете, библейское понятие о десятине чаше всего истолковывается как предписание передавать Церкви десятую часть своих доходов. Но за этим стоит мысль о том, что всякий дар будет возвращен нам сторицей. А в Девятом откровении объясняется, что на деле дарение является универсальным принципом поддержки, и это касается не только Церкви, но и каждого из нас. Когда мы даруем, нам воздается в силу взаимодействия энергии во Вселенной. Не забывайте, что когда мы изливаем на кого-нибудь энергию, внутри нас образуется пустота, которая, если мы подключены к вселенскому источнику, заполняется вновь. С деньгами получается точно так же. В Девятом откровении объясняется, что как только мы начнем постоянно отдавать, то как бы много мы ни отдали, нам всегда воздастся больше.

А дары наши следует подносить тем, кто одарил нас духовной истиной. Мы должны одаривать деньгами людей, которые появляются у нас на жизненном пути в самый нужный момент и дают нам ответы на самые насущные вопросы. Именно таким образом мы будем пополнять свой доход, не утруждая себя занятиями, которые ограничивают наши возможности. Чем больше людей будет вовлечено в это духовное хозяйствование, тем скорее начнется действительный переход к цивилизации следующего тысячелетия. Если каждый найдет наиболее подходящее для себя занятие, мы подойдем к той стадии развития, когда начнем получать вознаграждение за свою свободную эволюцию и за передачу своей уникальной истины другим.