====== Глава 1 ======
Айрин
Назойливый стук чем-то жестким о стекло, не прекращался уже минут пятнадцать. Я пыталась заглушить его, пряча голову под подушку, но это мало чем помогало. Звук становился тише, но не пропадал совсем, что начинало меня жутко раздражать. Не выдержав этой пытки вынырнула из-под одеяла и хмуро уставилась в окно. Серая сипуха сидела на моем подоконнике и нагло взирала на мою заспанную и злую физиономию.
— Неужели так трудно было прислать сову в общую гостиную, вместе с остальной почтой? — Ворчала, шлепая голыми ногами по ковру и проклиная всех, кто мог послать это письмо. Открыв окно, я протянула руку к сове, которая уже протягивала лапу с письмом.
— Надеюсь тебе не нужно сейчас же дать ответ? — Хмуро проворчала широко зевая, глядя на сову, которая с гордым видом развернулась и полетела прочь. Смотря на удаляющуюся птицу, я пожала плечами и не читая письмо швырнула его на трюмо.
Еще раз широко зевнув, зарывшись в мягкие простыни, я вновь очутилась в объятьях сна. Что, что, а поспать я люблю, особенно если никуда не нужно было идти. Но почему-то в этот день все решили, что мне уже хватит дрыхнуть.
Не прошло и часа после прилета настырной совы, как в мою спальню залетела Кристина, моя подруга.
— Сколько можно дрыхнуть? — Возмутилась девушка, глядя на торчащую из-под одеяла ногу. Взмахом палочки она раздвинула портьеры и сдернула с меня одеяло, что никак не повлияло мое желание попрощаться с мягкой постелью.
— Что привело тебя ко мне в такую рань, несчастное создание, не знающее всей радости полноценного сна? — Зевая пробормотала, продолжая обнимать подушку, которая сейчас мне казалась самым лучшим изобретением человечества на земле.
— Нифига себе рань? Мать, ты на часы смотрела? — Кристина выпучила на меня, уже сидящую среди вороха подушек и одеял, свои и без этого не маленькие глаза. — Уже почти двенадцать, а ты до сих пор дрыхнешь.
— Ой, не жужжи как шмель. — Все же подняв себя с кровати я потянулась широко зевая. — Ты не ответила на вопрос: чего притащилась?
— Злая ты уйду я от тебя. — Надула губки подружка. — Почему сразу притащилась?
— Я хочу быть добрее, но видит Мерлин, люди сами нарываются. — Проворчала, глядя из-под челки на Кристину.
— Пришла, чтоб раньше других сообщить тебе хорошую новость. — Кристина широко улыбаясь полезла в сумочку и вытянув из оной сложенный в несколько раз лист с громким «та-дам» развернула его пред мои кари очи. — Скоро будет чемпионат, и мы не можем его пропустить. Просто не имеем права. Ты же понимаешь, что мы должны участвовать?
Глянцевый лист плаката был украшен фигурой девушки, одетой довольно-таки открытый, короткий топ, на тонких бретелях и широкие штаны, держащиеся на бедрах, каким-то чудом, имеющие разрезы по бокам от самого низа брючин, и были перехвачены широкой резинкой, до талии на тонкой кулиске. Девица изогнулась в эффектном танцевальном па, вокруг нее были яркие звезды и надписи, сообщающие что знаменитый конкурс танцев, пройдет в этот раз в Лондоне и все желающие команды могут принять участие.
— Должны? — Скептично уставилась на подругу усевшись по-турецки на кровать и запуская пятерню в волосы откидывая челку и непослушные пряди назад. — Мы можем поучаствовать, это да. Но есть одно большое «но», я бы даже сказала большущее «НО». Ты должна понимать, что некоторые участники команды не смогут себе позволить поездку в Лондон, тем более на несколько дней.
— Можем заплатить за всех, кто не сможет этого сделать сам. — Возразила Кристина. Для девушки это было само собой разумеющееся. — Для тебя и меня это не такая уж и проблема.
Я устало закатила глаза. Моя подруга, никогда не делала проблему из денег, как, впрочем, и для меня это не было проблемой. Но я считала неразумным просто платить за всех вокруг, тем более за тех, кто особо то и не хотел напрягаться ради достижения цели, а просто ждал что все будет преподнесено на блюдечке с голубой каемочкой, теми, у кого больше возможностей. Многие нас считали простыми мажорами, сидящими на родительской шее, но не многие знали, что всего в этой жизни я и Крис добивались сами, используя самый минимум родительской поддержки.
— Для меня это принципиальная проблема. Ты же знаешь, что я не буду платить за всех кому лень напрячься. — Жестко проговорила, посмотрев на подругу, поднимаясь с кровати и идя к трюмо, на котором лежал свиток с письмом от утренней совы. — И ты прекрасно знаешь о ком я говорю. Так что я и пальцем не ударю для этих лицемеров и лентяев.
Считая разговор оконченным, я развернула пергамент и принялась читать его содержимое, написанное убористым аккуратным почерком изумрудными чернилами. Чем больше углублялась в чтение пергамента, тем больше злости во мне просыпалось, я даже не обращала внимание на то что продолжала щебетать Крис, сидящая на моей кровати.
— Какого хрена, блин, твою ж душу мать, а? — Я скомкала пергамент и швырнула его на то же трюмо где и взяла. Во мне все просто кипело от бешенства, Кристина глядя на взбешённую меня благоразумно замолчала.
— Знаешь, я, наверное, пойду. Надо еще зайти в один магазинчик. Попозже зайду. — Она лепеча выскользнула за дверь. Я же, практически не обратив никакого внимание на спешно ретировавшуюся подругу бормоча под нос проклятия направилась в гардеробную.
Я — Айрин Лауреллия Блэквелл никогда не закатывала истерик и некрасивых сцен. Я вообще не люблю скандалов и выяснения отношений, просто потому, что считаю это делом не достойным и попросту стараюсь чтоб подобные вещи меня обходили стороной. Но в этот раз даже мое ангельское терпение лопнуло со звоном разорвавшейся струны. Причиной, мягко сказать, раздражения, а если совсем не врать, то причиной бешенства, стал мой отец.
У моего, без преувеличения, любимого отца — Александра Дориана Блэквелла в скором времени намечалась свадьба, но сама свадьба и невеста отца не были для меня проблемой. К свадьбе отца я отнеслась вполне спокойно, ведь он так долго был один после смерти жены и моей матери Лауреллии Агаты Блэквелл. Я искренне считала, что он как никто достоин счастья после стольких лет одиночества.
Но почему-то я никак не рассчитывала, что это папино счастье так сильно повлияет на мою обычную и размеренную жизнь.
Влетев без стука в кабинет родителя при этом хлопнув дверью так, что с прилежащей полки грохнулась какая-то статуэтка, тут же разлетевшаяся на мелкие блестящие осколки по полу. Портреты предков взирали на меня с шокированными лицами, а глаза отца от удивления были размером с блюдце.
— Пап, что все это значит? — Без предисловий начала оперевшись руками о полированную лаковую поверхность столешницы из красного дерева. Нависнув над столом и сверкая своими большими глазищами, которые обычно были карими, но в минуты злости и раздражения приобретали яркий зеленый цвет.
— Ну, — окинув взглядом осколки на полу он посмотрел на взбешенную меня и чуть откашлявшись продолжил. — Это значит, что ты чем-то крайне недовольна, что с тобой бывает очень редко или никогда. Я уже и не помню, когда видел свою девочку в таком бешенстве.
От такого умозаключения я лишь хмыкнула и рухнула в кресло, которое стояло рядом со столом.
— Недовольна? Я недовольна? — Недоверчиво сощурив глаза и уставившись на папу пробормотала я. Сделав задумчивый вид тут же рявкнула что было сил в легких. — Да я просто взбешена!
— Спасибо за это маленькое уточнение, — Александр Блэквелл прочистив пальцем ушную раковину, так как это делает человек, которому заложило уши от резкого звука и улыбнувшись мне, ровным голосом попросил: — Можешь не повышать свой чудный голос до тонов ультразвука? Если ты просто мне объяснишь, что же тебя так взбесило, то может мы найдем вместе решение проблемы.
— То есть у тебя нет вообще никаких предположений, что могло вывести твою дочь из себя на столько что она начала орать как резаная курица на весь Блэквелл-Кинг-мэнор? — Скептично изогнув изящную бровку, я поднялась из кресла и расправив зажатый в руке пергамент, шлепнула его на стол перед отцом.
