Как всякий Чувствующий, лорд тонко улавливал эмоции и поспешил успокоить. Никто меня никуда не отправит, всегда непременно рядом найдется мужчина, да и о Шепчущих он просто так сказал.

Грянули первые аккорды. Они прогнали тревогу, вернули праздник.

Эллан отпустил мою руку и склонился в низком поклоне, приглашая на танец. В ответ присела в реверансе. Я планировала отдать первый танец Филиппу как спутнику, но раз лорд оказался рядом, не прогонять же его!

Пальцы Эллана легли на талию, притянув к теплоте чужого тела. От лорда пахло легкой горчинкой и немного фиалковым мылом. Костюм пропитался парфюмом, овеяв лорда легким, невесомым облаком. Погрузилась в него, расслабив мышцы.

Руки покоились на плечах и талии учителя. Он легко кружил меня в танце, то приподнимая, то опуская на пол. Шлейф платья парил над паркетом, обвиваясь вокруг ног. Каким-то непостижимым образом Эллан умудрялся в нем не запутаться. Жаль, на моем первом балу мы не успели закружиться в танце: помешала смерть незнакомой женщины. «А ведь я до сих пор не знаю, кто ее убил», – внезапно пронеслось в голове, отравив сладостные минуты веселья. Не Филипп же! Элиза, Талия? Графиня присутствовала на балу, вполне могла отравить бедняжку, но зачем?

– Спросить у Соланжа Альдейна? – шепотом поинтересовался Эллан, склонившись к самому уху, благо танец дозволял.

Вздрогнув, недоуменно уставилась на лорда.

– Простите, Дария, – партнер виновато потупился, – я обещал, но вы волновались, и я подумал… Нужно усилить экранирующий медальон, чтобы защищал от Чувствующих, а то такой соблазн, вечно срываюсь.

Узнать у Соланжа? Упаси Великая Мать!

С жаром отговорила лорда от безумной затеи. Откровения Эллана о чтении мыслей пропустила мимо ушей. Неприятно, но помешать не могу. Да и бесполезно, от Чувствующего все равно секретов нет. Тут либо привыкнуть, смириться, либо не общаться вовсе.

Эллан сменил тему и заговорил о всяких смешных пустяках, но видела, лорд нервничал. Волнение выражалось в быстрых коротких взглядах, скованности плеч, прямой спине. Все порывалась спросить, что его тревожит, но не решилась, только погладила по пряжке, крепившей пристяжные рукава. В ответ заработала поцелуй руки – настоящий, в ямочку ладони. Включившись в игру, провела ребром ладони по шее партнера. Напряжение никуда не делось, хотелось смести его, как соринку. Эллан вновь коснулся губами руки, теперь запястья, и заверил, тревожится не о чем: «Личное».

Место поцелуя чуть покалывало. Запястье – мое слабое место, стоит мужчине пощекотать его пальцами или губами, теряю голову. А тут еще ладонь… Поцелуй Эллана напоминал бабочку: мнилось, он слетел с кожи и трепетал теперь возле лица, обдавая его теплым дуновением крыльев.

Танец закончился, и лорд вернул меня Филиппу. Геральт опять где-то пропадал.

– Благодарю за доставленное удовольствие. – Эллан поцеловал воздух над рукой. – Надеюсь, не последнее за сегодня.

Напомнила лорду, что обещала два танца, и обернулась к жениху. Тот нетерпеливо притопывал ногой, но, стоило глянуть на него, принял невозмутимый вид.

Интересно, как Филипп воспринял Эллана? Сдается, приревновал. Нет, речь вовсе не о чувствах – о банальном соперничестве. Мужчины щепетильны в данном вопросе и не терпят, когда женщина открыто предпочитает другого.

– Простите, милорд, знакомый.

Надо же что-то сказать?

Филипп сделал вид будто все в порядке, открыл рот, чтобы пригласить на танец, но не успел: аромат вербены ворвался в мой мир. Я задыхалась. Хотела сбежать, но поздно, Соланж стоял рядом, сжимая императорский жезл. Узнала некроманта по каффу – он блестел в ухе, приковывая взгляд. И по волосам – Соланж не думал их прятать, и белые пряди снегом рассыпались по плечам. Некромант скрепил их заколкой на затылке, но не стал собирать в хвост.

– Миледи? – голос блондинистого кошмара вибрировал в крови.

Как, как он умудрялся так говорить: пугающе и притягательно одновременно. То ли дело бархат голоса Эллана. Хотя, признаю, Соланж полностью овладевал вниманием именно благодаря тембру, приятной негой растекавшемуся по животу. Она сродни желанию, только не жгучему, а тянущему, вязкому.

– Здравствуйте, милорд.

Ничего не оставалось, как выполнить требования этикета.

Я буду вежлива, не более!

Перед глазами всплыла бесстыжая сцена, подсмотренная во дворце. Губы той женщины, плоть некроманта и страстный, жесткий поцелуй, подаренный мне.

Внутри все заныло, а желудок провалился в пятки.

Заметалась в поисках выхода, но не находила его. Не сбежать же! Вот если бы я увидела герцога, а еще лучше ее величество или короля… Хотя кто запретит отлучиться в дамскую комнату? Не станет же Соланж ждать, пока я вернусь.

Так и знала, что не удастся избежать встречи с некромантом. Пришел поизмываться над жертвой. Я и прежде служила мишенью для его шуточек, а теперь Соланж и вовсе затравит. Слишком хорошо помню выражение его лица в дворцовом коридоре, интонации, повадки. Тогда я мысленно попрощалась с жизнью. А все из-за нездорового любопытства! Вот зачем стояла и смотрела, как они противоестественно занимаются любовью?

Мотнула головой и сглотнула.

Темные – извращенцы! Правы книги, только в умы навсеев может прийти такое. Противно, мерзко, но какой же у него!.. Так и просится в руки, а еще лучше туда, где все ждет заполняющий пустоту меч.

Воображение живо представило, расцветило красками непозволительную близость. Она плавила кровь, заставила судорожно сжать бедра, чтобы унять распоясавшуюся чувственность. Подумать только, одна мысль о мужском достоинстве Соланжа приводила в трепет! Сомневаюсь, будто только меня – никогда прежде не видела такого. Пусть я не могу похвастаться богатым опытом общения с противоположным полом, оценила богатство, которым надели родители Соланжа Альдейна.

Стоп, Дария, ты становишься навсейкой. Сначала Филипп, потом Эллан, теперь Соланж. Тебя воспитывали в строгости, ты порядочная девушка, и строение тела должно волновать тебя только с точки зрения медицины. Нечего пробовать мужчин, заводить любовников из любопытства. Похоть – дурной советчик. Можно получить мимолетное удовольствие, но потерять душу, стать красивой куклой, которая ложится в постель с любым смазливым аристократом. Мне неполные семнадцать, я только-только подружилась с собственным телом, нельзя позволять ему управлять разумом.

Странно, но помогло. Стоило задуматься о душевной близости, как очарование Соланжа спало. У нас с ним ничего общего.

Вот так, дыши ровнее.

Повертев головой, заметила Геральта. Он напряженно наблюдал за некромантом. Одна нога выставлена вперед для устойчивости. Не хватало, чтобы повторились события прошлого бала, а все к этому шло. Жезл в руке Соланжа не бутафория, он самый настоящий, магический.

С легким гудением из воздуха возник посох Геральта. Пальцы любимого сомкнулись на древке.

Филипп, как отбывающий наказание преступник, довольствовался заложенными на пояс пальцами. Случайный жест, или брюнет пронес оружие? Метательный нож, например.

По внутренностям разлился холодок, затопив жар. Торопливо вклинилась между Геральтом и Соланжем. Надеюсь, этого достаточно, чтобы они не сцепились, у них ведь счеты друг к другу.

Жаль, маски скрывают эмоции, а жесты столь скупы, что не узнаешь, далеко ли до кровопролития. Только губы некроманта кривятся в усмешке, предупреждая: «Напади, я отвечу».

Ноги подрагивали, руки судорожно вцепились в веер.

Мне не хватало воздуха, а тут еще вербена. С некоторых пор я странно на нее реагировала: задыхалась и загоралась, как сухая лучина.

– Вам нехорошо, миледи? – некромант подошел вплотную и взял за вмиг покрывшуюся мурашками руку.

Если он поцелует, предательская дрожь станет явной. Соланж непременно заметит и объяснит все по-своему. Или пройдется губами по запястью, чтобы усилить эффект. Если уж герцог знал о моих слабостях, некромант и подавно.

С мольбой взглянула на Геральта. Тот сделал шаг вперед и прокашлялся, привлекая внимание.