Отступники быстро приближались. Их рёв, перемешанный с безумными молитвами, был неимоверно оглушителен. Надвигающееся безумие наступало штормом. Оставались считанные метры до столкновения со стеной защитников. Тут прозвучал приказ Регента и стрелы, болты и магия полетели в отступников.
Первыми бежали оставшиеся в живых из первой шеренги, которых вели несколько предателей-неофитов из Ордена. Когда их настигла смерть, у Азариэля не сжалось сердце, ибо им настолько овладела усталость и праведная ярость, что ему было просто всё равно. Он машинально перезарядил арбалет и снова приготовился к выстрелу.
Отступники и сторонниками губительных сил с рёвом и кличами врезались в шеренгу защитников, и завязалась страшная бойня. Отступники вошли в бой всем составом, но их напора не хватало, что бы прорвать шеренгу. Да и стрелки умело косили слобовооружённых противников, вышедших на открытую местность. Последнее наступление врага грозилось захлебнуться и потонуть в собственной крови.
Тут в самое пекло, исторгая металлическим голосом проклятья, желая переломить ход боя, ворвался Дунхарт. Его доспехи напоминали чем-то экипировку западных рыцарей Хай Рока от ножных лат до шлема-барбюта. Но вся его броня была исписана нечестивыми литаниями и источала, сочащийся из порезов, едкий и зловонный гной, а оружие сияло странным ядовито–зелёным светом.
Ворвавшись в смертельную битву, Дунхарт кромсал и рубил в разные стороны не щадя никого. За несколько секунд боя он перебил трёх стражников, рассёк пополам одного наёмника и обезглавил одного рыцаря Ордена. Его клинок окропила горячая кровь лоялистов, но он не собирался умирять своего смертельного шествия, продолжая прорубать себе путь сквозь шеренгу обороняющихся.
Тем временем в яростной схватке Регент сцепился с Фиотрэлем. Азариэль заметил, что они переговаривались, но за звоном скрещенных клинков и криков агонии, заполнивших двор, ничего не было слышно. Огонь безумия и ярость битвы заполнили их сердца.
Двор превратился в кровавую баню: повсюду реками лилась кровь и доносились крики безумия. Рыцари-отступники уже не напоминали бывших братьев. Юноша в них видел только фанатиков, одержимых безумием и беспристрастной верой в Даэдра. Их доспех был осквернён, а лица исказила жуткая гримаса войны и безумия. Их удары были тяжелы, а скорость многократно возросла, ибо они получили благословение губительных сил, тем самым осквернив себя на всю жизнь.
Битва продолжала свой безумный ход. Реки крови орошали обломки некогда великой цитадели. Две армии сейчас готовы были уничтожить друг друга в вихре войны и требовалась какая–то развязка.
Азариэль покинул укрытие и вступил в бой. Его взгляд тут же пал на древнего архиотступника, который облачён в гноящиеся, старые доспехи. И парень метнулся к нему, зная, что если он отрубит голову этой змее, то удастся опрокинуть наступление. Но и этот зверь имел собственные цели.
На кровавом пути Туриила встал Дунхарт. И они без слов в это же мгновение сцепились в жестоком поединке. Азариэль, понимая, что рыцарь не выдержит в этом поединке, изо всех сил стал пробиваться к ним. Туриил не мог ничего противопоставить архиотступнику.
Первый удар рыцарь еле как отбил, но тут же второй взмах меча нанёс ему порез на щеке. После второго удара, мастерский обходя выставленную защиту последовал третий, разрубивший доспех. Четвёртый удар сломал ногу, а после пятого архиотступник выбил меч из рук рыцаря.
Дунхарт буквально пятью своими быстрыми ударами пробил броню рыцаря и поставил Туриила на колени. И закончив биться, предатель остановился, вознеся при этом клинок для отсечения головы рыцарю.
Но внезапно вмешавшийся Азариэль одним ударом клинка пробил локоть мятежнику. Тот взревел в жуткой агонии и резкоодно мгновение повернулся к юноше.
Сквозь разрез шлема на Азариэля посмотрели два светящихся, словно светлячки в ночи, фиолетовых глаза. Парня сразу обдало могильным холодом, когда архиотступник повернулся и посмотрел прямо в душу Азариэлю.
– А–а–а, узнаю этот клинок, не ты ли тот парень из пророчества? – Заговорил Дунхарт с парнем. – Или ты обычный зарвавшийся щенок, который пойдёт на корм адской мельнице Обливиона? Что ж, неважно, ибо сегодня я стану твоей смертью.
– Ты всего лишь предатель, предавший своих братьев. – Дерзко и с упрёком ответил Азариэль. – Ты никакая не смерть.
– Ха! Да они ничего не стоили. Могущество и власть, вот в чём суть. Ты не знаешь истинной природы силы, глупец. И за это сегодня ты и поплатишься, как и прежний владелец этого меча. – С еле сдерживаемой злобой произнёс мятежник.
После этих слов, в руке у Дунхарта засиял фиолетовый шар, который он направлял на Азариэля и никакой меч или щит не остановит это копьё тёмной энергии. Но внезапно клинок Туриила, что поспешил спасти юношу, пробил нагрудник Дунхарта, облепленный гнилью острием выйдя из груди. Но отступник даже не шелохнулся. Клинок рыцаря не причинил урона гнилой плоти архиотступника, и он сумел развернуться и направить шар в Туриила.
Копьё тёмной энергии пронзило душу рыцаря, буквально расщепив её. И Туриил упал замертво, лишившись бессмертной души, которая уже никогда не отойдёт на суд Аркея.
Азариэль вышел из ступора и в ярости атаковал архипредателя, который странным образом смаковал победу и поздно обратил внимание на удар и не смог отреагировать.
Как ни странно, но Дунхарт, ушедший в смакование победы именно за это поплатился. Такую глупую и опрометчивую смерть ещё никто за сей день не получал…
Азариэль в ярости отсёк ему ногу и Дунхарт встал на одно колено, став заность руку для удара мечом. Но тут юноша отрубил руку, отчего клинок с лязгом упал на липкую от крови и дождя землю, и нанёс удар по шее. Оттуда сразу же брызнул едкий гной и ихор, попавшие на броню Азариэля и стали её просто разъедать. Но парню было всё равно. Меч Верховного Магистра кромсал архиотступника, будто бы утоляя жажду древней мести. И в этот момент юноша понял, что только меч Самуэля был способен убить этого монстра, ибо только он был наделён подобной не понятной и древнейшей силой.
И Азариэль свершил правосудие, которое взывало несколько веков. Клинок Азариэля пронзил шею предателя, и позвонки захрустели должным образом, не в силах удержать наточенное лезвие. Вот голова Дунхарта полетела куда-то в сторону. Его тело безжизненно, потеряв душу, пало на мокрую от дождя и крови землю. Данное явление вызвало ступор среди отступников и воодушевление среди защитников, которые перешли в наступление. Азариэль вознёс клинок и ринулся дальше в бой, проламывая ряды противников.
И в этот момент вой битвы, шелест дождя и завывание ветра слились в одну монотонную и унылую песнь войны, под которую и решалась судьба Тамриэля.
Глава двадцатая. Молот императора
Цитадель ордена. Спустя три часа.
Азариэль добивал атакующего сектанта Мефалы. Он взмахнул клинком, который слабо сверкнул мрачным серебром, и разрубил грудь атакующему еретику. Поклонник пустоты пал, сбросив с лица маску. Из глубокой раны отступника хлынула алая кровь, залив грязную землю.
Это действие было на автомате. Разум юноши уже практически отключился, а тело просто изнывало от дикой усталости. И убив еретика в руинах, парень сделал пару шагов назад и подставил своё испачканное лицо под непрекращающийся дождь, который спал практически до обычной мороси.
Азариэль оглядел поле боя. Его помутневшие от усталости глаза увидели лишь тысячи трупов, которые усеяли перепаханный и обращённый в осколки былого величия внутренний двор.
Юноша, не в силах стоять, лёг и опёрся на кусок главной башни, который сейчас валялся в его ячейке. Да, всё что осталось от защитников, было разбито на оставшиеся ячейки сопротивления.
Азариэль попытался расслабиться, но внезапно вновь напрягся всеми мышцами, чтобы не провалиться в сон. Разум был на грани отключения и мог мыслить тольк4о короткими фразами. Парень, дабы не провалиться в объятия сна, задумался, сколько идёт этот бой, и чего они добились.
