Он, когда прорвался из окружения, бежал вместе с Ремиилом сразу в цитадель, не заморачиваясь на бесполезные надежды выстроить оборону, так как скоро должно было начаться полномасштабное отступление.
Когда он пробежал за ворота своего дома, то его, до глубины души, затронув сердце своими холодными руками, ужаснула картина, развернувшаяся во дворе цитадели. Десятки раненых стонали и взывали о помощи и порой на вид подавались такие ранения, которые нельзя было получить ни от клинка, ни от стрелы. У кого-то были проморожены до состояния льда конечности, кто-то стонал от того, что кожа на нём начинала пузыриться и постепенно слезать. А кто-то уже превратился в безжизненный кожаный мешок с костями. Такова была «милость» чёрной магии. И многие места, где раньше агонизировали раненые, были накрыты кусками ткани, под которыми уже лежали холодные трупы. Практически весь внутренний двор цитадели превратился в один большой полевой госпиталь. Некогда прекрасная брусчатка внутреннего двора была покрыта горячей кровью, которая лилась от тяжело раненных. И этими раненными без остановки занимались многие лекари, профессора Ордена и маги школы Восстановления. Однако их сил не хватало, чтобы помочь всем и некоторые так и умирали на руках прислуги, не дождавшись лучшей помощи.
Но помимо раненных внутренний двор был забит стойками с оружием и наковальнями. И крики раненных, приказы командиров и звуки горячего сражения перемешивались со звоном десяток наковален, на которых в быстром темпе пытались чинить броню и оружие.
Насмотревшись на то, что происходит внутри цитадели, Азариэль решил взобраться на донжон и посмотреть, что происходит внутри и вокруг цитадели. Из последних сил он переставлял свои ноги, налившиеся свинцом, по лестнице, чтобы воочию узреть, во что превратился некогда цветущий остров, и что стало с его домом…
И поднявшись на самый верх, он ещё сильнее ужаснулся положению, ибо оно было хуже, чем катастрофическое. Внутри цитадели были наполовину обращены в руины многие здания: казармы неофитов, арсенал, Академион. Эти постройки превратились практически разрушенные полыхающие руины. Теперь всё это множество построек были воплощением мастерства зодчества, с искусно выдержанным уникальным архитектурным стилем, теперь это были руины, развалины былого величия, чьими символами стали чёрные от сажи стены и рвущиеся изнутри языки пламени.
Да и сама главная башня, этот «Пик» буквально трещала, беспрестанно издавая леденящие душу стоны материала,от того, что её утюжили из катапульт. И если её продолжат щедро массировать выстрелами из катапульт и требуше, то она не выдержит и рухнет, похоронив под собой целые эпохи.
Но страшнее всего было то, что творилось снаружи. Всё новые отряды дремор из самых различных каст, чемпионов принцев Даэдра и уже отступников из Ордена вступали в бой. А войска второго сорта, в виде наёмников, бандитов, поднятых мертвецов, пиратов, мелких тварей Обливиона, в виде скампов и алчущих, и роев почитателей Даэдра подобно стаям крыс наводнили полыхающие укрепления. Тысячи врагов обступали цитадель Ордена со всех сторон, методически уничтожая всякое сопротивление, что осталось снаружи. Укрепления второго рубежа, представленные в виде большой деревянной стены, сделанной по подобию бастиона, внутри которого мог разместиться целый имперский гарнизон, сейчас просто полыхал и проламывался со всех сторон. Треск огня и его едкий дым буквально ореолом встали над островом. Деревянные укрепления, башни и баррикады сносились обстрелами катапульт, а в проёмы, как яд в рану, врывались прислужники губительных сил, волнами омывая бастион из дерева и захватывая ключевые позиции. Хоть защитники крепости стояли насмерть и держались стойко, свершая подвиги героизма и мастерства, всё равно продвижение противника было не остановить. Количество врагов в четыре или пять раз превосходило число защитников цитадели.
Наступление сторонников губительных сил было не остановить, ибо даже адский центурион был сломлен и уничтожен сверхусилиями дремор, и Регент дал приказ об отступлении. И все те, кто были живы и могли дышать начали стремительное отступление в цитадель. Они, изнеможённые боем и повидавшие практически самые жуткие кошмары из глубин тёмных царств, под прикрытием ливня стрел, болтов и магической энергии отступали в цитадель. Именно стрелки и маги, расположившиеся на стенах и донжонах цитадели, буквально с отеческой опекой прикрывали тех, кто отступал. И через двадцать минут ворота цитадели захлопнулись за последним вбежавшим защитником.
Их вид был удручающ. Их тяжёлое и прерывистое дыхание можно было ощутить даже сквозь артиллерийскую канонаду. Кто-то несколько часов сражался с ранением, кто-то повидал то, что психика обычного человека не выдержит. Но все они сегодня проявили чудеса героизма и стоицизма, истребив в бою тысячи противников, прежде чем позволить им занять укрепления.
И тогда небеса, затянутые чёрным массивом смольных облаков пролили на землю свой холодный и чем-то омерзительный дождь, будто он был не из этого мира, а рождённый небосводом Холодной Гавани.
Регент, смотря на оставшихся под своим командованием бойцов и на воинов союзников, дал приказ перенести тяжело раненых в ещё не разрушенные здания, среди которых были только кухня и юго-западный донжон.
И выполнив не самое сложное поручение главы Ордена все стали готовиться к последней битве, которая должна была вот-вот начаться. Кто-то латал разбитые и исцарапанные доспехи, кто-то перевязывал и лечил свои ранения, полученные от мечей, стрел, магии и когтей, а кто-то просто отдыхал, приводя своё состояние в порядок и попивая разные зелья и растворы, чтобы вернуть силы для боя.
И Азариэль выпил несколько флаконов с такими же зельями, чтобы вернуть себе силы, ибо усталость и боль в мышцах готовы были повалить его на землю и пригвоздить там до утра. И после того, как зелья подействовали, и силы стали возвращаться юноша занял положение на стене, вместе с патрулями стражников, чтобы отслеживать перемещение противника по острову.
Атакующие сторонники губительных ил вели себя очень странно. Они не стремились сейчас штурмовать цитадель. Вместо этого они ходили вокруг неё и выискивали выживших защитников. Кого-то убивали на месте, а кого-то просто уводили во мрак. Сотни еретиков и бандитов, бродили под стенами крепости, будто бы взывая о том, чтобы их обдали залпом стрел и магии. Но все берегли стрелы, болты и запас магической энергии для целей посущественней, нежели рой незначительных слуг Даэдра и слабо экипированных авантюристов, присягнувшим на службу губительным силам.
В это же время целый флот выстроился у берегов острова. Десятки самых разных кораблей выстроилось возле острова в боевые порядки. Азариэль видел, что с них стаскивают штурмовую технику: лестницы, тараны и даже катапульты снимали с кораблей. В это же время у защитников цитадели осталось только две баллисты, которые закрепили среди руин внутри цитадели.
Но тяжелее всего пришлось Азариэлю, когда он узнал о смерти своего друга. Он силой воли не давал отчаянию распространяться по душе и, держа себя в руках, юноша обратил все мысли к отмщению. Он поклялся, что сегодня как можно больше отступников поплатятся за то, что пришли сюда.
Всё также хлестал ливень, заливая цитадель и поливая доспехи Азариэля. Ветер трепетал боевые и истрёпанные знамёна союза. И в этот момент начался один из последних этапов смертельной партии – враг стал создавать боевые построения, подходя к цитадели с запада, севера и востока.
Стражники протрубили тревогу, говоря о том, что последняя битва начинается. На стенах постепенно стали выстраиваться все те, кто остался в живых и мог держать оружие. Рядом с рыцарями и стражниками Ордена встали потрёпанные наёмники, мудрые члены Гильдии Магов, храбрые воины Гильдии Бойцов, объединённые силы всех орденов континента и ещё множество защитников, сегодня объединившиеся в единое воинство, чьей целью была защита Тамриэля. Внизу остались только паладины, ординаторы, десять мистических воинов в сиятельной броне и несколько командиров обороны, составив гвардию Регента. Их в совокупности осталось не более тысячи, но даже в таком мизерном количестве они и не собирались отступать против вчетверо превосходящих сил сторонников Даэдра. Сегодня, стоя на этом последнем рубеже, они либо победят, низвергнув тьму, либо погибнут, сражаясь за Тамриэль.
