Сотни стрел сначала накрыли небесную твердь чёрной тучей, а потом и щедро осыпали берег. Дреморы-керл не в силах защититься от ливня стрел попадали замертво, прошитые стрелами чуть ли не насквозь. Но вот дреморы–кайтиф, укрытые доспехом и впадавшие в боевой раж, в большим количестве остались на ногах и, обратив лики к небу, взревев общим адским хором, устремились дальше штурмовать берег.

К берегу пристали ещё десятки штурмовых шлюпок, выплёвывая на берег всё новые отряды Обливиона.

– Второй ряд! – Вновь прозвучало с гор.

И на дремор посыпались стрелы, над которыми были проведены надлежащие обряды, и наступающие ряды дремор утонули во вспышках обжигающего света, которые несли в себе белоснежные стрелы снежных эльфов.

Азариэль догадался, кто может командовать лучниками на горном хребте. Это был снежный эльф, участник войны с нордами и потерявший веру в Ауриэля после поражения в ней. И прибывший в это место, чтобы приклонить колени перед отцом порядка. «Что ж, его умения и опыт будут весьма полезны, а его зачарованные стрелы дадут нам преимущество» – рассуждал герольд.

Но, несмотря на усердие стрелков, наступление народа из Обливиона неустанно продолжалась. В ожогах, ревущие от злобы и боли они продолжали продвижение, пока не заняли узкий скалистый северо-восточный берег. Однако этого было мало. Усеяв своими трупами, берег наступление рисковало захлебнуться. Плотный град стрел не утихал, и среди дремор появлялись всё новые жертвы адского штурма.

Но вот из новых шлюпок дреморы-кайтиф стали доставать огромные щиты-повезы и укрываться ими от обстрела. Стрелы с лязгом отскакивали от этих массивных щитов, обитых сталью. И противник начал своё продвижение по берегу, усеянному огромными валунами и трупами своих собратьев.

По скорости – как черепахи, пробираясь метр за метром шли дреморы, под заслоном щитов. Стрелы теперь им не приносили существенного урона, как это было ранее.

У берсеркеров и подошедших рыцарей порядка было одно преимущество – они находись на возвышении, которое протянулось на весь северо-восток, чем и отделило берег от остальной части острова. И чтобы пройти на это возвышение дреморам придётся разорвать свой боевой упорядоченный строй и вновь открыться, что станет для них подобно смерти.

Видя, что обстрел не даёт никакого результата, лучники спрятали свои стрелы в колчаны и стали ждать удобного момента, чтобы снова начать сеять смерть.

Азариэль поднёс левую ладонь к лицу и посмотрел на своё новее кольцо на безымянном пальце. Обычное эбонитовое кольцо с чёрной розой в виде украшения, подаренное командиром берсеркеров. Парень ещё не знал, каковы его свойства, но командир безумного воинства сказал, что это символ герольда пустоты. Но вот парень увидел сквозь пальцы, как дреморы уже практически подошли к их позициям, и, убрав ладонь, обхватил клинок покрепче.

Вдруг, откинув щит, прорычав боевой клич, и с яростью в глазах ринулся в нетерпении почувствовать битву дремора-кайтиф. Он прыжками, забрался по камням, перелез через возвышение и в прыжке атаковал. В паллете он вознёс булаву над головой и готовился её обрушить на Азариэля, вставшего в стойку. Но тут случилось нежданное…

Один из рыцарей порядка, пребывая в безмолвии и статичности, сорвался с собственного места и перехватил дремору в полёте. Одним ударом он опрокинул его в сторону на землю и ещё трепыхающегося прикончил. Сначала он его придавил массивной ногой, а затем пронзил кристаллическим мечом одним мощным хирургическим ударом в сердце. Лезвие меча погрузилось настолько глубоко, что попросту пронзило дремору и вонзилось в землю. Издав несколько стенаний, дремора обмяк и помер.

От такой неожиданной реакции в ступор впали даже берсеркеры, элементарно не ожидая такого стремительного нападения от мирно стоящего воина порядка. Для них, кто переполняет дух свой яростью, это оказалось слишком неожиданно.

Но вот, отбросив щит, и с разбегу перейдя в высокий прыжок, дремора–кайтиф решил прикончить рыцаря порядка, думая, что он не сможет отреагировать. Но внезапно воин резко выдернул окровавленный меч и ловким движением направил его в бок врага. Клинок коснулся дремору в полёте и с силой отбросил в сторону, на землю. Прокатившись в пыли, с разбитым окровавленным боком, дремора встал на одно колено и обратил свой взгляд в сторону Азариэля. Но его смотрения были недолгими. Берсеркер, выше него на две головы, поднял за рога дремору, что тот завыл, одной рукой, другой одним ударом в ключицу располовинил врага своим мечом.

Бой за северо-восточную часть центрального острова наконец–то начался, и берсеркеры высвободили свою злобу. Ревущей волной они устремились прямо в ряды наступающих и заползающих на скалистое возвышение дремор. Рыча и неистово оглушительно крича, с массивными устрашающими клинками и грозными топорами они врезались в ряды врагов, начав их безжалостно потрошить. Сила пустоты и хаоса, а также самые лучшие эликсиры и умения от бесконечных тренировок наполнили этих воителей просто–напросто страшной силой. Их доспехи были настолько крепкими, что оружие дремор, которое доверили младшим кастам, попросту скользило по ним, оставляя лишь царапины.

За несколько минут боя Берсеркеры Пустоты окружили себя облаком из крови и шмотья разорванной плоти. Их зловещие топоры рвали дремор на части, а мечи с лёгкостью рассекали плоть противника. Но и кулаки этих воинов пустоты были смертельным оружием. Азариэль видел, как один из берсеркеров просто пробил череп дреморы, словно это хрупкая ваза.

В бой вступили также и флегматичные рыцари порядка, облачённые в свои сверкающие кристаллические доспехи. В своём безмолвии и наполненностью силой порядка они оказались не менее опасными врагами. С хладным разумом и моментальным мыслительным процессом они, используя законы порядка, предсказывали, как поведёт себя враг. Их клинки быстро обагрились кровью дремор, что вступили в бой с теми бесстрастными существами, знавшими каждый их удар, обращая законы логики, портив наступающих.

И дреморы, которые не должны чувствовать страх априори, ужаснулись до глубины души от того, что с ними сделали берсеркеры и рыцари порядка. Их осталось просто ничтожное количество, явно не способное дальше противостоять силам обороны. Двадцать пять воинов, при поддержке лучников, пребывая в багровом тумане и хладном спокойствии, вырезали практически двести пятьдесят дремор–керл и сотню дремор–кайтиф, брошенных в первую волну.

Первая штурмовая волна, должна была занять весь северо–восточный берег, но она захлебнулась. Командиры жестоко просчитались, решив отправить, как им казалось, на незащищённый берег отряд, состоявший из двух низших каст. Никто из них даже предположить не мог, что берсеркеры, у которых в сознании сдвиг, в груди настоящий ад, при самых изнурительных и жесточайших тренировках, благословлённых Ситисом, не смогут удержать берег… Но командование сил Люция намеревалось исправить эту ошибку и взять реванш.

Оставшиеся четыре десятка дремор побежали обратно к брегу, желая спасти собственные жизни, в бегстве. Но это их не спасло. Командир лучников отдал бесстрастный приказ, и стальная волна накрыла дремор, поразив их в спину. Оставшиеся сорок воинов, так гнусно поражённых в спину стрелами, были скошены в одно мгновение и чуть ли не синхронно упали на влажную землю, ещё сильнее увлажнив собственной горячей кровью.

Азариэль стоял в полном спокойствии и статичности. Он рвался вступить в бой, но стал свидетелем того, как неудержимая ярость, дарованная Отцом Ужаса копившаяся годами, вырвалась наружу и обрушилась на противника, перетерев его в кровавую пыль. Бывший рыцарь и помыслить не мог, что на краю света есть воители живущие свирепостью, ей думающие и ей руководствующейся. Этим бойцам ровню составили только бы паладины из погибшего Ордена…

Альтмер решил оценить ситуацию. Он снова достал подзорную трубу и стал осматривать окрестности. Весь берег был усеян трупами дремор и залит их кровью. Из кучи трупов иногда кто-то поднимался, но его сразу убивала стрела или рвал руками берсеркер.