– Я, Азариэль из Валенвуда, рыцарь Ордена, участник неукротимого тамриэльского похода и демоноборец, перед всеми присутствующими в этом зале, бросаю вызов Люцию, чемпиону всех богов! Я вызываю все его силы и его армию на поединок. Пусть он приходит в установленное место и покажет свою силу в битве!
Эти слова пролетели громогласным эхом по всему огромному пространству, доходя до каждого уха благородного дреморы, коих стояло не менее тысячи. Все слуги и воины Люция обратили пристальный взгляд на своего господина, ожидая от него лишь один ответ, достойный истинного воина, а не ночного жалкого воришки. И тут стало понятно, что сами боги смотрят за погрузившимся в безмолвие место, затаив своё могучее дыхание в ожидании ответа от своего чемпиона.
– Люций, ты не посмеешь мне отказать. За тобой смотрят Мернунес Дагон, Малакат, Молаг Бал и ещё несколько твоих повелителей. Только дай ответ, не достойный благородного воителя и они тебя покинут навсегда. – Уже напрямую, практически не слышимо для зала, с лёгкой улыбкой, задорно сказал высший эльф Люцию и с издёвкой добавил. – Что ты будешь без них делать?
Архипредатель пребывал в глубоких раздумьях. С одной стороны он мог их убить прямо сейчас и не мучиться с клятвами и честью, избавив себя от этой проблемы. Но с другой стороны сделай он это и от него отвернуться самые могущественные владыки. И без их помощи, он навряд ли достигнет так им желаемого и предвкушаемого всеми фибрами души, мирового господства.
Вот потемневшие серые губы архипредателя не спеша разомкнулись, неся ответ чемпиона тёмных принцев:
– Я, верховный лорд-маршал Мерунеса Дагона, первенец Малаката, черноокий князь Молаг Бала, чумной дракон Периайта, безумная длань Шеогортата, гранд–масочник Клавиуса Вайла, высший архивариус Хермеуса Моры, великий гончий Хирсина, сумрачная тень Нактюрнал, великое отвращение Намиры, кровавый клинок Боэтии, потаённый нож заговоров Мефалы, вестник рассветного заката Азуры, искоренитель нежизни Меридии, непревзойденный кошмаровидец Вермины, архангел удовольствий Сангвина, глашатай Идеальных Повелителей и вестник свободы, принимаю твой вызов.
Титулы, произносимые спокойным, монотонным голосом могли вызвать зевоту у Азариэля, если бы сейчас не решалась судьба всего мира. Парень ясно знал, что Люций больше всего хотел выпотрошить и принести в жертву своим повелителям, ибо он заставил его играть по тем правилам, которые выгодны только ему. Он понимал, опередив на один ход архипредателя, Азариэль выиграл немного времени для Тамриэля.
Внезапно Люций занёс правую руку и вытянул её вперёд, начав делать вихревые движения пальцами, закручивая их. На своей правой руке Азариэль увидел, как под кожей и на ней болезненнопроступает чёрная метка.
– Через неделю, я найду тебя по этой метке, и ты от меня не скроешься. – С наигранной улыбкой начал Люций, стараясь сохранять хорошую мину при плохой игре и тут же со злобой кинул. – А теперь проваливайте отсюда!!! Живо!!!
– Что же делать? – Голосом, переполненным сдерживаемым ужасом, трепетно и тихо спросил Ариан.
– Я скажу, что мы будем делать. – Голосом из пустоты в голове Азариэля сухо произнёс Отец Ужаса, сам Ситис заговорил холодным рыком в голове Азариэля.
Часть седьмая. Конец партии
Глава тридцать шестая. Место для битвы
Спустя неделю. На севере от Хай Рока. Семь часов утра.
Азариэль стаял у окна и разглядывал те серые виды, повисшие над этим местом, находясь в своей маленькой келье. Вокруг него пространство сдавливали узкие каменные и безликие стены, ставшие единым монолитом. Единственное, кроме холодных бетонных полов и остывших стен, что было в келье это сундук для вещей грубая, лежанка, представленная кусками сшитой ткани, донельзя набитой соломой. Быт кельи был более чем суров.
Парень смотрел в единственное окно и делал вид, что наблюдает за тем, что происходит снаружи. Но все его мысли, его сознание, до дна, были наполнены воспоминаниями о последних днях и размышлениями о недалёком будущем.
И погода была в соответствии тем тяжёлым мыслям, что изъедали отягощённый разум парня. Небо выкрасилось в идеально серый цвет. Это были не тёмно-серые свинцовые дождевые облака, но и не тёмно-белые лёгкие воздушные облачка. Это были идеально серые паровые образования. И эти самые идеально монотонные облака буквально давили на душу альтмера своей монолитностью и словно обрекали на отчаяние. В воздухе плясали северные ветра. Они были не такими ледяными и промораживающими, как ветер Скайрима, но и не такими спокойными и размеренными, как морской бриз. Это был в меру прохладный и в меру порывистый ветер, своей мифической обречённостью сливавшийся с монолитным угрюмым небосводом, только мог обрекать, делая это странное место только мрачнее и отталкивающей. Что и походило для Герольда Пустоты. Ибо так теперь Ситис нарёк Азариэля.
И под всю эту природную меланхолию и обрекающую угрюмость, бывший рыцарь ещё сильнее пустился в воспоминания.
Азариэль не мог забыть, как вернулся на корабль короля пиратов. Когда ему рассказали про то, что было, он повёл бровями, и сказал, что ожидал этого. Такого гротеска и «преображения» от архипредателя. Но тут капитан внезапно спросил место следующего пункта назначения.
Никто из троих не знал, куда держать курс и где можно встретить несметные орды чудовищ и существ из Обливиона. Никто не мог назвать того места, где грядущая битва не принесёт разрушений народу Тамриэля и не привлечёт лишнего внимания.
И парень решил, что теперь ему следовало быть одному. Именно он бросил вызов Люцию и именно ему теперь встречать его армии, и никто не обязан расплачиваться жизнью за его слова.
Тем временем Ситис шептал Азариэлю в уши название «Хейлиа Ата», явно понуждая его к тому, чтобы адский капитан взял туда курс.
Азариэль объявил, что поход он продолжит в одиночестве. Тилис и Ариан обескуражили от таких и слов и поспешили вразумить парня. Но он был непреклонен и стоял сугубо на своём. Больше получаса бывший Регент с Арианом пытались переспорить Азариэля, а король пиратов внимательно наблюдал за этой умилительной мизансценой. И капитан корабля решил на себя взять роль венчателя конца этого конфликта. Он сухо, но с внутренней силой, сказал, что Тилиса и Ариана доставит до Строс’Мкай, а Азариэля туда, куда он скажет. И как только сказанное было произнесено королём пиратов, капитан развернулся и отдал приказы своей команде, чтобы они немедленно брали курс на славный остров.
И корабль понёсся на всех парусах к старинному малоизвестному в абиссинском море острову, рассекая водную гладь быстрой стрелой. При прощании бывший Регент был немногословен. Он не мог простить обиды, вызванной отказом в праве поквитаться с Люцием за разрушение Ордена. Тилис не мог удостоить себя священным правом скрестить своё оружие с предателем в честной схватке и это его морально убивало. Но всё же данмер смог перебороть свою обиду и хоть немного душевно попрощаться с Азариэлем.
– Что ж, если ты решил биться с ним в одиночку, то ты действительно достойный. Надеюсь, этот меч не попадёт в руки предателя. Если ты выживешь, то приходи под Крагенмур. Там у меня есть старое поместье. – Таковы были последние слова бывшего Регента, прежде чем он сошёл на песчаный берег.
Ариан же просто пожелал большой удачи парню, хорошего ветра капитану и обещал, что будет молиться за него в часовне.
Да, прощание было далеко не тёплым, но как ещё подобает расставаться славным воинам Ордена, души которых прошли страшную закалку в битвах с ужасами этого и потустороннего мира?
После того, как слова прощания были сказаны, король пиратов взял курс на то место, которое назвал высший эльф. Азариэль назвал одно место, чьё название заставило пробежаться ужасу в глазах всей команды. Это был «Хелиа Ата».
Капитан, по ходу пути, подробно рассказал про этот остров, хотя и старался его избегать, несмотря на свою сущность. Переводя с айлейдского, этот остров назывался Отец Ужаса, в честь Ситису. И всю историю Тамриэля, тайно, скрываясь от всего мира, на этом острове жили ситисопоклонники, мрачно и безжалостно служащие своему повелителю и принося кровавые жертвы во имя него. Если какой–то корабль и приставал к берегу этого проклятого острова, то вряд ли экипаж уже на него возвращался. Остров этот находился далеко на севере от Хай Рока в более тёплой части Моря Призраков. Первыми поселились там мореходы хартлендских высоких эльфов, основав там свою колонию. Задолго после них пришли мореплаватели из Хай Рока и Хаммерфелла, основав своё поселение. Но что привело эти два народа к поклонению одному из самых ужасных богов этого мира, никто не знал. Но Азариэль знал, что именно Отец Ужаса ведёт его на этот край мира, чтобы там он с новыми «братьями и сёстрами» принял последний бой за Тамриэль. Бывший рыцарь не знал, что ведёт его ужасного повелителя, какие мотивы его заставляют направлять парня во благо Тамриэля. Азариэль даже находил это забавным, что Отец Ужаса, суть хаоса и бездны встал на защиту этого мира, но кто знает, какие действительно мотивы движут Пустотой.
