Несколько норсканских кораблей были потоплены камнями из огромных требюше, стрелявших с башен крепости. Гигантские противовесы приводили в движение огромные рычаги боевых машин, тяжелые камни взлетали высоко в воздух, и хотя большинство из них не долетало до вражеских кораблей, с плеском падая в океан, некоторые норсканские корабли, оказавшиеся в пределах досягаемости, были разбиты в щепки. Бретонцы на стенах разражались радостными криками, когда вода вокруг разбитых тонущих кораблей окрашивалась кровью - упавших в море норсканцев пожирали акулы, следовавшие за кораблями. Но вскоре настроение защитников крепости снова стало мрачным, когда они увидели, насколько многочисленны силы врага.

За пределами дальности требюше норсканцы сформировали блокаду острова. Их корабли были связаны вместе, образовав непреодолимую стену, и еще сотни их прибывали к берегам материка. Несколько кораблей были не похожи на остальные - огромные, с гигантскими клетками, встроенными в палубы. Что было в этих клетках, Клод не мог разглядеть, но раздававшийся оттуда трубный рев заставлял его кишки сжиматься от ужаса.

Варвары рассеялись по горящим улицам предместий, и Клод видел, что тысячи их отправляются на север и юг. Он надеялся, что, возможно, норсканцы уйдут, чтобы поискать более легкую добычу, но его надежды рухнули, когда несколько часов спустя варвары начали возвращаться и тащить с собой свежесрубленный лес. Наверняка для лестниц, таранов и тому подобного.

Враги работали весь день, и теперь, когда наступали сумерки, было похоже, что варвары готовятся к первому штурму замка. Клод снова содрогнулся. Он надеялся ускользнуть и найти место, чтобы спрятаться, но пока такой возможности не представилось. «Терпение», сказал он себе. В хаосе боя скрыться будет куда легче.

Вообще-то Клод не ожидал, что придется драться. Стены замка были огромными - действительно, эта крепость была самым громадным из всех замков, которые он когда-либо видел. И Клод даже представить не мог, как враг будет штурмовать ее.

Рев тысяч рогов оторвал Клода от размышлений.

- Ну все, подонки, вот и началось! - крикнул йомен-стражник, которому было поручено превратить Клода и других необученных крестьян в хоть какое-то подобие боевой силы. Остальные рекруты - в основном фермеры, лавочники и бродячие торговцы - выглядели напуганными, неуклюже держа свои простые копья. Никому из них не выдали щитов, не говоря уже о доспехах. И почти никому из них раньше не приходилось держать в руках оружие.

- Даже не думайте пытаться сбежать! - прорычал йомен. - Я предупредил ратников, чтобы они убивали каждого, кто не будет стоять и сражаться! А теперь пошли!

Ратники в белых табардах с красной львиной головой на груди окружили новых рекрутов и погнали их вперед, подталкивая древками алебард. Клод обнаружил, что его с группой других крестьян ведут по узким улицам крепости к восточным стенам.

Оказавшись у подножия стены, он задержался, бросив взгляд вверх. Лестница, ведущая на стену, была узкой и крутой и не имела перил, так что если человек оступится, ничто не спасло бы его от падения. Клод судорожно глотнул.

- Чего встал? - пролаял один из ратников, толкнув Клода.

- Боюсь высоты, - ответил Клод.

Ратник фыркнул и отвесил ему крепкий подзатыльник, от которого у Клода лязгнули зубы.

- Пошел! - велел ратник.

Клод начал подниматься, прижимаясь к стене и стараясь держаться как можно дальше от края ступеней.

Наконец, потея и дрожа от страха, он добрался до верха огромной стены. Здесь было куда холоднее, потому что ничего не защищало от ледяного ветра. Тысячи лучников уже стояли на стенах, со связками стрел, сложенными у бойниц. Клод протолкнулся мимо них и взглянул за зубцы стен. От увиденного у него перехватило дыхание.

Уже наступала ночь, но врага было хорошо видно благодаря пожарам, все еще бушевавшим в городках на материке. Больше тысячи норсканских кораблей - каждый из которых был полон свирепых варваров - быстро шли на веслах к острову.

Начали грохотать бессчетные барабаны и с материка, и с приближавшихся кораблей, и со всего норсканского флота, окружавшего остров. Десятки тысяч голосов издали рев, от которого кровь стыла в жилах.

Осада Леонуа началась.

Калар стоял рядом с Бертелисом и имперским послом Дитером Вешлером, наблюдая за наступавшими норсканцами с восточного привратного укрепления. Кузены Калара - Бальдемунд, Хьюбальд и Тассило стояли рядом. Рыцари Бастони были полностью облачены в доспехи, поверх которых они надели геральдические табарды и плащи. Забрала их шлемов были подняты, и каждый держал руку на рукояти меча.

Дитер, напротив, был одет по моде Империи, которая бретонцам казалась вычурной и диковинной. Он носил черную лакированную кирасу с золотым изображением двухвостой кометы - символом древнего героя-варвара, которому подданные Империи поклонялись как богу-покровителю. На ногах его были высокие до колен сапоги для верховой езды и ярко-синие рейтузы с чрезмерно выступающим гульфиком. Рукава его шелкового кафтана были широко раздуты и украшены разрезами, а с черного шлема-салада свисали ярко-красные перья - грифона, как он сказал.

Однако наибольшее неодобрение бретонских рыцарей вызывала не одежда, а оружие имперского посла. Он носил на поясе саблю в ножнах - более легкую и на вид более хрупкую, чем любой бретонский меч - и пару пистолетов. Калар видел, как Дитер использовал это оружие в бою, и уважал его убойную силу, хотя бретонские рыцари могли пользоваться стрелковым оружием разве что на охоте. Из всех людей, собравшихся на площадке привратного укрепления, только Дитер не смотрел на норсканские корабли, идущие к острову. Все его внимание было сосредоточено на оружии, которое он благоговейно держал в руках - это был многоствольный мушкет. Не обращая внимания на отвращение на лицах рыцарей вокруг, посол любовно поглаживал странное оружие.

- Это, - сказал Дитер, говоря на бретонском с сильным акцентом, - «Кружащаяся Кавалькада Смерти» работы фон Майнкопфа!

- Здорово, - протянул Бертелис.

- Да, она прекрасна, не правда ли? - сказал Дитер, вращая стволы оружия. - Скорострельный мушкет - воплощение великолепных технологий Империи!

Калар хмыкнул, не особенно слушая. Норсканские корабли уже были почти досягаемы для выстрелов требюше.

- Вы знаете, что инженеры Нульна создали механического коня? - продолжал Дитер. - Этот великолепный механический скакун во всех отношениях превосходит лошадь из плоти и крови. Просто чудо.

Это привлекло внимание Калара, и он с удивленным лицом оглянулся на имперского посла, полагая, что это, возможно, какая-то странная штука, которую не вполне правильно перевели. Покачав головой, Калар снова повернулся к врагу. Воздух был наполнен грохотом тысяч барабанов, раздававшимся со всех направлений, напоминавшим Калару звук каких-то чудовищных кузнечных мехов; или, возможно, дыхание некоего инфернального божества.

- Это не полномасштабный штурм, - сказал Тассило. - Они просто проверяют силу нашей обороны.

- Что-то их слишком много для этого, - заметил Хьюбальд.

- А что происходит там? - спросил Калар, глядя на материк. Там на холме, господствовавшем над береговым плацдармом, захваченным норсканцами, шла какая-то работа. Калар уже понял, что вождь норсканцев не был неразумным варваром. Тактика, которую норсканцы использовали при разгроме армии Леонуа, говорила о плане хитрого и опытного стратега, и Калар подозревал, что военачальник врага и сейчас задумал какую-то хитрость.

- Они что-то строят? - предположил Тассило.

Дитер достал предмет в виде цилиндра, в каждый торец которого было вставлено стекло, и приставил его к одному глазу. Бретонцы за его спиной удивленно переглянулись, не представляя, что делает этот странный имперец.

- Они окапываются, - заявил Дитер, убрав цилиндр от глаза и спрятав его обратно без всяких объяснений.

- Они… что? - переспросил Тассило.