— Симона, — позвала Лили, громко, размеренно, чётко. Ее голос сразу же отразился эхом — таким же призрачным, туманным и неосязаемым, как и оставшаяся жительница этого дома.

И Симона действительно пришла, прорвав своей призрачной несуществующей плотью бестелесный щит, что образовался из отзвуков ее некогда родного имени.

— Снова здравствуй, Лилиан. Если бы я сомневалась, что ты придёшь, это было бы фатальной ошибкой. Но я не сомневалась. — Уже прозрачные, но все ещё налитые когда-то ярким и живым коричневым цветом глаза вспыхнули флуоресцентным красноватым огоньком — кажется, призрак уже даже не скрывал своей искажённой сущности. Но в тот момент в этом вряд ли был смысл. Гости уже сумели понять всю жестокую правду.

И теперь лишь напряжённым шёпотом проговаривали нелёгкие магические тексты, стремясь прорвать оковы опасного проклятия. Каждое случайное движение, каждый слог заклятия, каждый взгляд в сторону противника — все приходилось держать под строгим контролем. Любая, даже самая мелкая ошибка могла стоить, возможно, даже жизни.

Впрочем, призрак тоже не стоял на месте — бесцветные руки медленно наливалась губительным алым заревом, а в глазах заблестела злоба, страшная, прожигающая. Дикая злоба мести, смешанная с чьей-то тёмной магией, породившая редкие зловещие чары. Это оружие могло быть гораздо сильнее совместного заклинания.

Пустой коридор утонул в молчании, холодном, мертвенном, звенящем молчании, нарушаемом лишь тихим шёпотом магов и чуть слышным шорохом тканей, что испуганно морщились под шагами тёмного призрака. И на миг показалось, будто эта битва — последняя. Заключительный шаг, предшествующий неминуемому наступлению загробной пустоты на пространство всего волшебного мира.

Но высокие речи и мимолётное соприкосновение рук породили потоки сияющих разноцветных молний, изящными змейками заскользившие по разреженному воздуху.

И в бушующем вихре столкнулись силы — алая, кровавая, тяжёлая, и парящая разноцветная, праздничная. Пульсирующая, тянущая вниз, словно боль, и лёгкая, летящая, будто невинная мирная радость.

Образовалась бурлящая воронка, напоминающая столкновение огоньков в ликующем победном фейерверке. И многоцветное искры отчаянно заплясали по тёмному коридору, проглотив все, в том числе и призрака, и яркие блики беспорядочно забегали по холодным стенам.

Блики отразились и в их глазах — беспокойные волны разных оттенков столкнулись на густо-серой и хризолитовой-зеленой глади. И крепче взялись они за руки, и громче заговорили заклятие, что разрушило бы или, напротив, усилило безумную крутящуюся воронку.

Ещё одна стремительная змейка вонзилась в израненную плоть проклятия, заживо глотая мечущиеся алые всплески.

И внезапно растворилось сияние, стихла бурная битва, словно и не начавшись. Призрак исчез. Лишь две случайные в этом доме фигуры некоторое время молча стояли на месте, напряжённо глядя в бесплотную точку коридора, только что бывшую эпицентром светового сражения.

— Кажется, это все. Мы справились. Мы смогли! — чуть слышно произнесла Лилиан, при этом не скрывая в своём голосе искренней, почти ликующей радости. — Мы уничтожили проклятие тёмного призрака.

И она произнесла световое заклинание.

— Похоже, это действительно маленькая победа, — так же тихо, словно боясь нарушить воцарившуюся в доме торжественную тишину, отозвался Алекс. Его зеленые глаза сияли, а на лице застыло немного растерянное, но в то же время восхищенное выражение.

— Что же, теперь нужно искать Симону. Я уверена, она скоро появится. А возможно, уже появилась, но в другой комнате дома. Я думаю, нам стоит разделиться и обыскать дом. Опасность нам уже не угрожает, поэтому можно действовать по отдельности. Ну, а если что-то вдруг подвергнётся, можно просто позвать друг друга, — предложила Лили.

— Попробуем… — уже без ноток очарования ответил Найтон.

— Я не думаю, что тебе нужна специальная экскурсия. — Чуть улыбнулась Лилиан, заметив смутную неуверенность в голосе напарника. — А если сюда явятся прислужники Маунверта, ты услышишь, дом не такой большой. Просто я не хочу терять время, которого у нас и без того не так много. Рациональнее будет обследовать дом, разделившись. Ну и, если что, можешь брать любые предметы, я, как условная хозяйка, разрешаю…

— Да, конечно, благодарю за разрешение. Идём, — безэмоциональным голосом прервал ее Алекс.

— Да, пожалуй, и вправду слишком много текста. Пора идти. Ты обследуй первый этаж, а я пойду на второй, — серьёзно сказала Лилиан.

И они поспешно окунулись в объятия неизвестности, которую таили в себе эти некогда добрые и мирные стены.

Алекс уверенно направился к первой по счёту двери в стене коридора, а Лили изящными движениями взбежала по лестнице и незаметно скрылась во мраке, мягком, обволакивающем. Каждый остался в полном одиночестве.

Оказавшись около двери, Найтон аккуратно дёрнул за ручку — и в скором времени предстала его взгляду комната, маленькая, пустая, темноватая, но отчего-то даже создающая мимолётное впечатление уюта. Мягкая мебель, нарисованные романтические портреты бывших жильцов на стенах, и странноватые сувениры, компактно расставленные на полках большого шкафа из золотистого дерева. Особенно его внимание привлекла вещь, которую, как он помнил, Лили однажды назвала «камнем связи другого мира». Маленький, чёрный, квадратной формы, испещрённый выпуклыми кнопками с изображением цифр. Покрытый слоем пыли, этот предмет одиноко лежал на ближайшей к Алексу полке.

Найтон не хотел отвлекаться на такую ерунду, но не смог удержаться. Стоило ему подойти чуть ближе, как руки сами потянулись к удивительной вещице — и вскоре он уже держал ее, с любопытством нажимал на цифры и пытался понять, как происходит связь. В книгах о другом мире было написано, что чёрный квадрат, расположенный сверху, должен стать цветным, однако он почему-то не становился. Кажется, Алекс делал что-то неправильно.

Так и не отыскав секрет чудо-предмета, Алекс не стал тратить время и положил его на место. Поспешно отворил холодную дверцу шкафа, внимательно вгляделся в предметы, покоившиеся на полках. И не обнаружил ничего примечательного, кроме очередных чудаковатых вещей из другого мира. Совершенно разных, один удивительнее другого, но ничуть не нужных в тот момент ни Лили, ни ему самому.

— Как же здесь хорошо! Если бы я могла вернуться сюда живой, и если бы Джеймс мог быть рядом со мной, как в прежние времена… — послышались вздохи за спиной Алекса. Найтон резко обернулся, напряжённый, настороженный, готовый в любой момент произнести оборонительное заклятие.

И в игривых лучах занимающегося дня, просачивающихся сквозь шторы, словно струи сока сквозь кожуру повреждённого фрукта, действительно появилась фигура призрака. Она не смотрела в окно, но и не пряталась от ненавистного света — лишь печально замерла на месте и окидывала безучастным взглядом давно знакомые предметы.

— Как жаль, что все закончилось… — трагично вздохнула Симона.

— Соболезную, — то ли просто из вежливости, то ли с искренним участием отозвался Алекс — он это и сам не до конца понял. Пожалуй, правильнее будет всего понемногу.

— А я соболезную тебе: знаю, что вы с Лили неплохо общались, на парных занятиях обычно работали вместе. Терять друга всегда тяжело, даже не самого близкого.

— Что? Терять друга? — Алекс недоумевающе вскинул брови. Тяжкими шагами к нему подступило дурное тревожное предчувствие, склизкое, затягивающее, словно болотная топь. Кажется, пора было как можно скреее идти на второй этаж.

— Вряд ли Лили ко мне присоединится, скорее всего, она пойдёт дальше, следом за Джеймсом. И это даже печально, — протяжно продолжала Симона, будто не обращая внимания на вопрос Алекса.

— С Лили что-то произошло? — прямо спросил Найтон немного резким тоном.

— Да, ты же ничего не знаешь… Она не успела тебя позвать, — опомнилась Симона. — Хотя можешь не спешить — все равно ты ее уже не спасёшь. Проклятие слишком сильное. Можно сказать, она уже там же, где и я. Мне жаль, очень жаль! Эх, если бы все можно было вернуть! — И снова запричитала, протяжно, драматично.