Машина завернула во дворы и очень скоро остановилась, не доезжая школьного забора.

      - Ты, - Иннокентий обернулся к Яну, - выходи!

      - Фома, удачи! - Ян ободряюще хлопнул Фому по плечу и вылез из автомобиля, с тоской глядя вслед горящим в темноте фарам.

      Возле самых ворот к машине подошел высокий мужчина в спортивном костюме, вопросительно глядя на водителя. Доктор достал из бардачка две игральных карты, пиковую и крестовую четверки, и продемонстрировал их охраннику. Мужчина удовлетворенно кивнул и дал команду паре каких-то шкетов открыть ворота.

      - Зацени чувство юмора организаторов, - одной рукой доктор рулил, второй помахивал картами в воздухе, чтобы Фоме было лучше их видно. - Сегодня день ВДВ, так они «погоны» решили сделать условным знаком, приколисты хреновы, - он бросил картонки на соседнее сиденье.

      - Огонек, - одобрил Фома, поворачивая головой то вправо, то влево, тем самым разминая шею. Несколько месяцев без упражнений - он плохо чувствовал мышцы. Не было в теле необходимой легкости, почти исчезло ощущение пружинистого чувства, когда ты бодр после тренировки, и весь организм благодарен тебе за тяжелые нагрузки, чувства, когда ты не устал, нет, напротив, приободрен, полон энергии и внутренней гармонии.

      Но была жажда жить, жажда проявить силу, безумное, жгучее желание доказать самому себе, что он не опустился, не сдался, что он может практически все - Фома сжал кулаки до легкого хруста. Он готов, он непременно справится.

      Возле здания школы было тихо, несмотря на припаркованные тут же автомобили: машина скорой помощи, полиция, несколько «Геликов» и «Лексусов». Далеко не все приезжали на машинах, большинство оставляло свой транспорт в соседнем квартале и уже пешком доходило до места назначения - так было более скрытно.

      Полицейские стояли и курили, пристально всматриваясь в новые лица. Работники скорой сидели в салоне и ковырялись в своих мобильниках - их звездный час еще не настал, и можно было расслабиться перед ночной сменой.

      В холле людей было много, все в темном, большинство - мужчины, толстые, тонкие, суровые, улыбающиеся, с золотыми печатками или короткими четками в руках - кого здесь только не было. Встречались и женщины, сопровождающие свою вторую половину, одетые скромно, без ненужных в данном случае аксессуаров. Это было не дефиле алмазов, все пришли смотреть бой.

      Пройдя мимо умывальников, Иннокентий и Фома оказались возле подсобки спортзала.

      - Погоди секунду, я сейчас, - доктор нырнул в саму подсобку, очевидно, чтобы договориться с организатором, а Фома остался в коридоре.

      Здесь же, подпирая стену, находилось несколько человек - Фома насчитал пятерых, очевидно, бойцов. И если зрители имели вид праздный и просто заинтересованный, то эти смотрели с бесстрашием и какой-то готовностью ко всему.

      Один из них был, по всей видимости, таджиком, низенький, но, судя по всему, верткий и шустрый. На кистях его рук виднелись следы от белой краски. Очевидно, парень днем работал маляром, а ночью вкалывал за уже совсем другие деньги. Потом был очень конкретный мужик в тельняшке, накачанный и крепкий с широким низким лбом и кривыми оттопыренными ушами, по всей видимости, поломанными не один и даже не два раза - вот уж с кем, с кем, а с этим чуваком Фома точно не хотел сойтись на ринге.

      Там же отирал стену, сидя на корточках, какой-то тощий студентик, судя по внешнему виду, закаленный в подзаборных потасовках. Возле самой двери в подсобку ошивался мосластый блондин в белой рубашке, дико смотрящейся на фоне общей черно-серой массы, с презрением поглядывающий на всех остальных, а еще очень веселый тип с густыми бакенбардами, в профиль похожий то ли на Пушкина, то ли на обезьяну. Мужчина то и дело отпускал сальные шуточки про то, что как бы им тут всем между ног не прилетело, и пытался воодушевить своих конкурентов на выигрыш.

      Распознав в незнакомце нового борца, «бывалые» начали с интересом его разглядывать.

      - Ну вот, еще один чурка появился, - заметил блондин, слегонца ударяя кулаком в стену. - В ваших рядах пополнение, - его последние слова относились к таджику.

      Тот что-то проворчал «на своем» и продемонстрировал блондину средний палец.

      - Ты, главное, не переживай, - сразу подкатил «Пушкин», красочно потягивая то один, то другой трицепс, - все быстро начнется и быстро закончится.

      Мужик в тельняшке звучно заржал, зачем-то запрокидывая при этом голову.

      Фома им не успел ничего ответить, потому что из дверного проема показалась голова Иннокентия:

      - Фома! - пришлось сделать шаг в абсолютную неизвестность.

      За учительским столом, по-деловому, сидел представительского вида детина с ноутбуком. Осмотрев Фому с ног до головы, он удовлетворенно цыкнул зубом и заметил:

      - Ну, наконец-то не фрик. Хорошо, - он клацнул пальцем по одной из кнопок, - кличка?

      - Чего? - Фома не понял, - погоняло, что ли?

      - Творческий псевдоним, - хохотнул детина и закашлялся, подавившись жвачкой. - Имя, под которым ты будешь выступать.

      - Фома Гудвинский я, - Фома пожал плечами - эта странная регистрация его удивляла. Он переступил с ноги на ногу, глядя на толстые мясистые пальцы «секретаря», ему было непонятно, как тот такими корявками еще по клавишам безошибочно попадает.

      Детина тяжело вздохнул:

      - Гудвин. Гудвин - нормально будет?

      - Привычно будет, - кивнул головой Фома, - меня так и в армии звали, и в школе.

      - Ну, все, - детина закончил заполнение необходимых реквизитов и что-то пустил на принтер. - Кеша, скажи, чтобы все заходили, - обратился он к доктору.

      - Ребята! - Иннокентий снова высунулся в коридор, - давайте сюда!