Старики стали оживленно общаться друг с другом, кто – то предложил выпускать стенгазету, как в старые советские времена. Вывешивали фотографии с поздравлением именинников. Бывший кондитер прославленного кафе «Север» – грузная Евдокия Федоровна, вызвалась к каждому празднику печь торт. Помогала ей лично Виолетта, как молодой поваренок, исполняя суровые команды именитого мастера.
Музыкальные вечера, на которые частенько заглядывали в качестве шефской помощи друзья Василисы по Консерватории, стали пользоваться невероятной популярностью. На них сползались даже те, кто никогда в жизни не интересовался классической музыкой.
В воздухе стоял запах нафталина – это пожилые леди доставали из своих чемоданов «выходные платья».
Таня оборудовала небольшой медицинский кабинет. Главный врач соседней поликлиники, куда она пришла за помощью, оказался однокурсником и с радостью поделился кое – каким инвентарем.
– Тань, ну как же я рад, что вижу тебя! Ты не изменилась совсем, только еще красивее стала. Я в институте был в тебя влюблен. А ты меня даже не замечала.
Таня смущенно теребила свой шарф, усиленно пытаясь вспомнить имя своего однокурсника: Фадеев Н.М. – значилось на табличке у кабинета. «Николай, Наум, Назар? Какие там еще имена на «Н»?
– Спасибо тебе огромное, дорогой мой! – вышла из положения Татьяна, так и не вспомнив имени.
– Никита Михайлович, к вам посетители, – проворковал селектор голосом секретарши.
«Никита! Точно! Как же я могла забыть этого мальчика. Он ходил за мной тенью, терпя насмешки сокурсников, всегда готовый прийти на помощь, подать руку, дать конспект, подбодрить улыбкой. А я даже не могла вспомнить его имени. Только Миша, один только Миша был в моем сердце».
– Танечка, я обязательно зайду к тебе на работу. Может, еще, чем смогу помочь, – заметив, как изменилась в лице Татьяна, поспешил утешить Фадеев. – А почему ты в дом престарелых пошла работать? Может, лучше к нам?
– Спасибо, Никита, но мы там вместе с Василисой. Помнишь мою подругу из Консерватории? Надо же кому – то за стариками приглядывать.
– У тебя всегда было большое сердце. Твоего сочувствия хватит на десятерых. И в то время это уже считалось редкостью, а, уж, в наше… Передавай привет Василисе и обращайся, если будет нужна помощь.
– Спасибо, Никитка! Ты всегда был моим спасителем.
– А ты разве это замечала? – тихо спросил Фадеев.
* * *
Василиса, нахмурившись, смотрела в монитор, изредка косясь на Таню, читающую книжку притихшему Ванечке. Наконец, даже Татьяна заметила эти взгляды и подошла к подруге:
– Что тебя тут беспокоит?
Крупными заголовками было напечатано: «Депутатам закон не писан». И дальше помещались фотографии улыбающейся Татьяны. Чуть ниже более мелким шрифтом говорилось, что супруга депутата Пупсоева сбила несчастную женщину – мать двоих детей и спокойно продолжает оставаться на свободе.
– Я сейчас поеду в полицию или лучше в больницу? – засуетилась Татьяна.
– Подожди, Таня. Тебе Владилен Львович говорил, чтобы ты в больницу не ходила, а полиция тебя должна была сама вызвать, если бы ты понадобилась.
– Боже мой, Вася, они же не знают моего адреса. Я живу у тебя, а адрес в деле написан мой прежний. Нет, мне обязательно надо с ними связаться. А с Мишей надо срочно разводиться, чтобы не бросать тень на его имя.
– Ой, ой, скажите, пожалуйста! Нашла честное имя! Выставил жену из дома и живет себе припеваючи. Вот пусть тоже пострадает немного, поерзает.
– Да он, то ни при чем. Зачем же ему терзаться?
– За аморалку. Раз представляешь интересы народа, должен быть кристально честным, – горячилась Василиса.
Но на утро созвали совет с участием Владилена Львовича.
– Странно! Кому понадобилось копаться в этом деле? – удивился старик.
– Ну, сейчас такие издания. Любят грязью полить и просто так. А тут свершившийся факт. – Пояснила Василиса.
– Да нет никакого факта, – скривился адвокат.
– Как нет? – воскликнули подруги.
– А так. Разговаривал я еще раз с вашим следователем. Они обзвонили несколько больниц. Службу скорой помощи. Все вызовы проверили за тот день. Не было на том участке никакого наезда на женщину и даже на мужчину не было. Телефон этого анонима Ганин нашел, только по нему никто не отвечает, выключена симка. Вот такие дела. Поэтому и странно мне, что статья эта появилась. Кому надо вас подставлять?
– Ой, это не меня, это, наверное, Мишу. У меня какие враги? – пожала плечами Таня. – А вот Мишу могут специально из обоймы вытолкнуть. Он сейчас стал так популярен. Политический вес набирает, – с тихой гордостью проговорила Татьяна.
А Василиса недовольно фыркнула.
– Может, конечно, и его, – задумался Владилен Львович.
– Надо его предупредить, а то, он же не знает всех этих подробностей, – сжала кулачки Татьяна. – Пусть будет вооружен информацией.
– Я бы не стала, – пробормотала Василиса. – Пусть сам вооружается информацией. У него для этого секретари работают.
– Да пока они все разведают, время пройдет, – вскочила Татьяна и побежала за своим телефоном.
Ей, почему то было радостно оттого, что она услышит Мишин голос, сможет сообщить ему, чтобы он не волновался и спокойно работал.
Миша ответил сразу, словно ждал ее звонка.
– Миш, это я, – бодро начала Татьяна, но осеклась, почувствовав, ледяную преграду на том конце провода.
– Я понял.
– Ты не верь, что пишут в Интернете про меня.
– А о тебе уже пишут в Интернете? – в Мишином голосе появились новые нотки, чужие, колкие.
– Да, там пишут о нас, точнее, что твоя жена сбила женщину и гуляет на свободе. Но это все неправда, Миша. Я хочу, чтобы ты знал. Я никого не сбивала и полиция уже во всем разобралась. Вот. Это все, что я хотела тебе сказать… У меня все хорошо, – торопливо добавила она.
– Я понял, – выдохнул Михаил и отключился.
«Как – то плохо поговорили, не правильно! – огорчилась Таня. – Хотя, какое ему дело теперь до меня и моей жизни? У него своя новая счастливая жизнь, полная любви. А у меня своя, теперешняя».
* * *
К Новогодним праздникам готовились всем коллективом. Установили настоящую елку, которую отдуваясь и сопя, притащили четыре старика от ближайшего елочного базара. Оказалось, что новогодних игрушек в этом заведении не было и в помине и три самых деятельных старушки, взялись изготавливать их самостоятельно. Евдокия Федоровна замыслила испечь необычный торт, и в помощники взяли еще Татьяну, Виолетта одна не справлялась с поставленными задачами.
Василиса украшала свой Красный уголок и репетировала с подопечными, у которых оказался прекрасный слух и большое желание выступить на празднике.
Одновременно она заменяла некстати заболевшую преподавательницу музыки в Детском саду и еще готовила новогодний утренник с младшей группой.
Вечерами подруги без сил сидели на кухне и не переставали удивляться, как они могли жить такой однообразной спокойной жизнью раньше.
– Я, Вась, только об одном жалею, – с закрытыми глазами проговорила Татьяна.
– О том, что потеряла свой любимый дом? – так же, не открывая глаз, спросила Василиса.
– Да, Бог с ним, с домом, – махнула рукой Таня. – О том, что Миша оказался не таким, каким я всегда представляла. Я же думала он умный, порядочный, с добрым сердцем, сочувствующий, любящий. А на деле оказалось одно сплошное разочарование. Больше всего на свете я не люблю разочаровываться в людях. Живешь и думаешь, что рядом с тобой преданный и добрый человек, на которого ты можешь положиться, которому можешь довериться. А на деле оказывается, что человек только притворялся таким, скрывал свою сущность, чтобы приблизиться к тебе.
– Брось, Танюша. Что тебя на философию потянуло? Человек ищет, где лучше. Значит, рядом с тобой кому – то было хорошо, вот он и был рядом с тобой. Может, это ты идеализировала своего попутчика? Сама придумала, что он такой хороший, а потом сама же и удивляешься.