Вдоволь напевшись, вернее, наоравшись в микрофоны и напрыгавшись под музыку, я в какой-то момент отлучилась в туалет. А когда вышла оттуда, то увидела в холле Серебрякову и Матвеева. Она сидела на подоконнике, и ветер из открытого окна играл с ее длинными волнистыми волосами. А Даня стоял рядом, подпирая спиной стену и слушал ее, пялясь в телефон. Меня они не замечали.

Ты необычный, услышала я голос Каролины – хрустальный и тихий.

Тебе кажется, ответил ей Клоун. Вообще-то, он был не прав – таких чудил, как он, я еще не встречала и, честно говоря, встречать не хотела.

Не кажется, возразила Каролина и сказала вдруг: Давай дружить.

В смысле? не понял Клоун.

«В смысле?» не поняла и я, только вслух не сказала.

Будь моим парнем, улыбнулась Серебрякова.

В это время я как раз поравнялась с ними – в общий зал можно было попасть, только пройдя мимо этой парочки. И не смогла сдержать злобного смеха. Чего? Парнем? Она обкурилась, что ли?

Они тут же повернулись в мою сторону. При этом у Каролины было такое лицо, словно я вывалила ей на голову содержимое помойного ведра.

Извините, заявила я, я просто анекдот смешной вспомнила.

Иди, куда шла, Пипетина, недобро шикнул на меня Даня.

Пойду-ка, спою «Колыбельную» «На краю»1, во все зубы улыбнулась я. – Гимн сладкой любви. А вы воркуйте дальше, пока розовые слонята в глазах светиться не начнут.

И унеслась.

Во мне кипело возмущение – каким еще парнем?! Сколько Серебряковой лет? Вчера она на весь класс рассказывала, как ходила на новый мультик Миядзаки в кинотеатр, а сегодня ей уже парня подавай? И ни много ни мало Клоуна?

Ты стал парнем Серебряковой? пристала я к нему как-то во время перемены между сдвоенными уроками алгебры. Я бесцеремонно сидела на его парте, а Даня, откинувшись на спинку стула, взирал на меня снизу вверх. Каролины рядом не наблюдалось.

Твоим стану, Пипа, хмыкнул он, а я ответила, что еще, кажется, в своем уме. На душе было радостно.

А почему не стал? Она бы тебя за нос твой красный клоунский дергала!

Проходящий мимо дурак Петров заржал:

Не только за нос, Пипетка!

Вместе с ним засмеялись еще несколько мальчишек. Даня хмыкнул.

Я почему-то залилась краской,

Какая ты милая, когда смущаешься, – сказал Матвеев и вдруг коснулся моего бедра – я вздрогнула от неожиданности и собиралась было возмутиться, но оказалось, что он поправил мне чуть задравшуюся юбку. Кажется, я стала красной, как свекла, от смущения ударила Матвеева по предплечью и хотела быстренько сделать ноги. Но он решил меня поймать. Между нами, как и всегда, завязалась шуточная борьба, которая закончилась тем, что Данька взвалил меня к себе на плечо, как куль с картошкой. Я громко верещала, но он меня не отпускал. И поставил на пол только тогда, когда в классе появилась математичка, одарившая нас весьма нелестным взглядом. Впрочем, взгляд вернувшейся из столовой Каролины был куда более недобрым. Серебрякова, в руках которой было несколько шоколадных булочек и два сока, опустилась на свое место рядом с Даней – сок и булочки предназначались ему. И весь урок косилась на меня. А я сидела довольная-предовольная – ровно до того момента, как математичка вызвала меня к доске. Уравнение я решила быстро и, пока учительница что-то объясняла классу, написала мелом: «Даня лох». Это увидел не только Матвеев, но и весь класс, а потому грохнул от смеха. Но прежде чем математичка успела повернуться к доске, я уже все стерла и стояла по стойке смирно.

…А что я могла поделать, если Даня и правда лох?

Глава 7. Тайный поклонник

В последний день четверти произошло кое-что странное, определившее наше общение на несколько лет вперед. Это был наш последний совместный дружески-ненавистнический поход.

Я и Даня возвращались домой. Рюкзаки за нашими спинами казались непривычно легкими – в них лежали только ручки да дневники, в которых мы выставили годовые оценки. Настроение наше было отличным, мы бойко препирались и по дороге забежали в «Макдональдс», решив, что неплохо было бы отпраздновать окончание учебного года. Даня, профессиональный проглот, заказал себе кучу всего: картошку-фри, гамбургер, наггетсы, молочный коктейль, что-то еще, а я – газировку и мороженое.

Вот смотрю я на тебя, и сердце радуется, сказала я с улыбочкой Дане, подложив под щеку ладонь.

В смысле? прошамкал он.

Ты так кушаешь хорошо, что моя личная внутренняя бабушка умиляется. Такой молодец.

Так-так-так, надо же, ухмыльнулся Клоун. – А кто еще живет в тебе, кроме бабушки?

Внутренняя маленькая девочка, попыталась я своровать ломтик картошки, но мне не дали этого сделать – легонько шлепнули по руке.

Угощать кого-то – это как инвестиция в будущее, заметила я невзначай.

А не трогать чужое – это инвестиция в безопасное будущее, отмахнулся Клоун. Так кто-нибудь твоего возраста в твоей голове проживает, Пипетка? Или ты окончательно двинулась и тебя можно вести к доктору?

А кто проживает в тебе? Внутренний клоун с красным носом? Кстати, не пищит? я попробовала схватить Даню за нос. Он отмахнулся, а я опять не к месту вспомнила шуточку Петрова. И смутилась, хоть и виду не показала.

Пищишь здесь только ты. У меня нет раздвоения личности. Я серьезно, Сергеева. Ты можешь вести себя как девушка своего возраста? спросил Даня и даже есть перестал – сидел и сверлил меня взглядом.

А почему ты спрашиваешь? удивилась я, думая, что он готовит какую-то подлянку.

Мне просто интересно. Твои ровесницы думают о шмотках, косметике, парнях, а ты бегаешь за комиксами и прокачиваешь своего перса в «Линейке»…

Можно подумать, ты своего не прокачиваешь, перебила я Даню. – Алло, мы с тобой в одной пати вместе! Ты меня сам туда затащил!

Это было правдой. К многопользовательским онлайн-играм меня приобщил Клоун. И с его легкой руки я втянулась. С тех пор мы часто объединялись в команду, где он был танком, а я – хилером.

Мне просто нужен был перс для прохождения миссии, отозвался Даня, который всегда знал, что нужно ответить. – Я же не знал, что ты там так и останешься.

Слушай, ты, девичий эксперт, мачо недоделанный! С чего ты взял, что я не веду себя как другие девушки моего возраста?

Ну не знаю. Вот если бы тебе какой-нибудь чувак предложил встречаться, ты бы согласилась? спросил Даня и даже не заметил, как я своровала наггетс.

Что за вопросы?! – засмеялась я. У тебя лицо такое серьезное, что мне страшно.

Ответь. Ты нравишься моему другу, выдал Клоун.

Какому?! загорелись у меня глаза от любопытства. И даже сердечко забилось быстрее.

Не скажу.

Говори!!!

Нет.

Ла-а-адно… И давно? спросила я. От его слов стало радостно.

Некоторое время, уклончиво отвечал Даня.

Может, это он мне валентинки слал?

Матвеев пожал плечами.

Не интересовался такими соплями.

Сам ты сопля, возмутилась я. Тайные валентинки я собирала и хранила в деревянной шкатулке. – Так кому я нравлюсь?

Я обещал ему не говорить, уперся Даня. Он всегда был ужасно упрямым человеком и, если чего-то не хотел, никто не мог заставить его это сделать.

Тогда как я пойму, нравится он мне или нет?! Намекни хоть, какой он? мысленно перебирала я в голове всех его друзей.

Тупой, ухмыльнулся Клоун. – Кто на тебя еще западет, Пипетина?

Ха! Наверняка он очаровашка, не то, что ты, рассмеялась я весело. Новость грела душу.

Конечно. Ответь на вопрос, снова стал серьезным Матвеев. – Стала бы ты встречаться с моим другом? У него реально плохой вкус, и ты ему нравишься, не сдержавшись, добавил он. Ехидна!

Во-первых, я понятия не имею, о ком ты говоришь, потому что все твои дружки тупые, сморщила я нос. – Во-вторых, я бы стала встречаться только…

Я хотела сказать, что стала бы встречаться только с ним, но сама испугалась своего порыва и своих мыслей и замолчала. Если я скажу это вслух, Клоун меня потом просто изведет со свету подколами и шуточками. Да и вообще, признаваться в таком – какое-то унижение. Я ужасно смутилась и сказала вовсе не то, о чем думала: