Гилберт видела, что девушке надо это сделать, но Давина просто не хотела показывать вампиру свои слабости и страхи. По щеке Клэр побежали слёзы, она поняла, что кареглазой можно доверять, она истерично всхлипывала. Вампирша обняла шатенку и начала утешать девушку, говоря какие-то слова. Давина долго не могла успокоиться, но когда это сделала, она захотела получить ответы на свои вопросы, Клэр была уверена, что Гилберт знает ответы.

— Можно задать вопрос, Елена? — неуверенно поинтересовалась ведьма.

— Задавай, только не называй меня Еленой, это имя меня уже достало. Зови меня: Элен или Элена.

— Хорошо, Элен, что будет если ведьмы меня не убьют? — протараторила Давина.

— Я смотрю, что ты ужасно мало, знаешь о жатве, — усмехнулась Гилберт. — Какую лапшу на уши они вам навешали?

— Я верила, мы все верили, что эта огромная честь, но мы были так глупы и наивны. Нас вели туда, как принцесс. А Бастиана, одна из старейшин призвала четыре стихии, чтобы связать нашу прошлую и будущую магию. Землю. Для связи нас с предками. Воду. Для исцеления общины. Ветер, чтобы отнести нас к предкам и обратно. И огонь, чтобы очиститься. Нас готовили несколько недель, твердили: «Что магия в ноже, которым мы сделали порез усыпит нас. А потом во время всходов мы все вернёмся. А потом мы будем вместе и могущественны, как никогда раньше,» — рассказала Давина. — А что было дальше, ты и так знаешь.

— Если ведьмы не убьют тебя, жатва не будет окончена. И через время новоорлеанские ведьмы перестанут существовать, — Елена поймала на себе непонимающий взгляд шатенки. — Их сила просто исчезнет, вы станете обычными людьми.

— Знаешь, мне кажется, что ты хочешь, чтобы это произошло. — поделилась своими мыслями Клэр.

— Ты права, я была бы не против такого расклада событий, — пожала плечами вампирша. — У меня есть скажем так зуб на ведьм, — юная ведьма опустила глаза в пол, думая нужно ли спрашивать ещё кое-что. — Спрашивай. — кареглазая будто прочитала мысли девушки.

— Ведьмы, когда увидели тебя, они назвали тебя Элин, это ты? — Клэр с неким страхом спросила об этом. — Я слышала истории об этой ведьме. Она очень могущественна, Элин ненавидит ведьм всем сердцем. Говорят, что у неё нет таких чувств, как жалость, страх, милосердие, радость, любовь. Есть только тёмные чувства, — Давина сделала паузу, наблюдая за Элен. Её лицо оставалось спокойным. — Ходят слухи, что она убивает с детства, что она сумасшедшая. Элин не знает границ. — ведьма поймала на себе изучающий взгляд Елены.

— Ты ведь уже поняла, что это я, — сказала Гилберт. — Что ты от меня хочешь? Чтобы я опровергла это? Сказала, что это просто выдумки и слухи? — спокойно спросила Гилберт, сев на пол. Клэр растерялась, она поняла, что не следовало начинать эту тему. Но уже было поздно, раз Ди начала, она должна закончить и выяснить всё. — Так вот, ведьмочка, я этого делать не буду, потому что в этом есть доля истины. Я и вправду впервые убила будучи ребёнком, но ведьмы сами вынудили меня это сделать. Мои силы вышли из-под контроля. И я убила, вначале мне было так плохо, я осознавала, что я убийца, чудовище. Тогда тьма начала овладевать мной, до этого я её не подпускала к себе, даже когда меня оскорбляли. И называли отродьем. А после того, как я забрала жизнь, я начала меняться. Ненависть поселилась в моём сердце, я решила раз они считают меня чудовищем, так почему же им не стать. А после я спокойно отнимала жизни. И уже не сосчитать, сколько их на мне, — Гилберт говорила так эмоционально. В каждом её слове скрывались несколько чувств: ярость, злость, сожаление о том, что она не смогла сохранить свет в своей душе, печаль, досада, что она не смогла справиться с чувствами. Что Давина увидела её слабость. Гамма эмоции, которые доставляли Елене дискомфорт. — Чудовищем становится лишь тот, кого мы сами хотим видеть чудовищем. — спустя минут пять молчания сказала вампирша.

— Ты не чудовище, Элен. Ты хочешь, чтобы тебя им считали, но ты не монстр. Чудовища не умеют чувствовать, они безэмоциональны. А ты испытываешь эмоции. Ты сожалеешь о том, что ты оказалась слабой, что ты всё-таки поддалась тьме. Елена, ты просто хочешь, чтобы тебя видели такой, ты построила стену, за которой спряталась настоящая ты. Ты прекрасный человек, ты спасла меня, ты это сделала. Ни ради выгоды или чего-то ещё. Ты сделала это, потому что сама захотела. Ты хорошая. — выложила Клэр, а Элена внимательно слушала.

Гилберт поняла, что она смогла увидеть её настоящую, понять её. Голубоглазая говорила чистую правду, которую мало, кто может увидеть. И вампирша восхитилась этой ведьмой. Она настолько молода, но уже очень мудрая. Это редкое качество.

— Сейчас в тебе огромная сила, которой ты должна научиться управлять, — резко сменила тему шатенка. — Я помогу тебе в этом, мы с тобой выучим пару заклинаний, которые тебе пригодятся. Я буду помогать тебе, — сказала кареглазая. — А сейчас тебе нужно отдохнуть и побыть одной. А мне надо принять душ, — улыбнулась девушка. — А то знаешь ли мне не комфортно вот так вот быть. Да и тебе я уверена не доставляет удовольствия лицезреть меня в таком виде. — сказав это, вампирша исчезла.

Елена направилась в ближайший отель. Внушив администратору, дать ей номер и одежду, а потом забыть о том, что он её видел. Гилберт ушла в номер, который был довольно уютным. Приняв душ и очистившись от крови. Шатенка плюхнулась на кровать, прикрыв глаза. Элен сама не заметила, как погрузилась в сон.

====== Глава 21 ======

POV Elena

— Елена, что ты тут делаешь? — спросил Мэтт, которого я, только что спасла, вырвав сердце голодному вампиру.

— Не время, Мэтти, не время. Скажу, что всех вас нельзя оставить ни на минуту, — столько всего произошло за две недели моего отсутствия. Две недели! Что было бы, если я уехала бы на месяц? Плохо было бы, очень плохо. — А и передай Сальваторе, что когда я их встречу им сказки об аде покажутся раем. И что мы стоим? Бегом марш в домик. Подальше от злых, голодных вампиров, — сказала я, взяв Донована за руку, доставив его к дому. Мило улыбнувшись. — Чмоки-чмоки. — сказала я и быстро исчезла, спрятавшись за деревом, не дав и слова, больше сказать Доновану.

Я наблюдала за развитием событий.

И тем, как новообращённых вампиров становится всё больше. Это было самоубийство остаться с ними один на один, и ужасная глупость, совершённая мной. Кто находясь в здравом уме, будет разгуливать по лесу? Конечно же я. Так-с их как-то стало слишком много, может попробовать отвлечь их на себя? Плохая, нет ужасная и рискованная идея. Но получше у меня нет. Я оказалась перед одним из этой шайки и вырвала ему сердце, тут же отбросив от себя подальше. На меня смотрели со страхом в глазах, который быстро ушёл, заменив себя яростью и злостью. Они твёрдо были намерены отомстить мне за смерть их товарища. Ведь сразу понятно, что они все тут знакомы, возможно они вместе учатся, а точнее учились. Я использовала все свои возможности, и через некоторое время мне удалось от них оторваться, но ненадолго, ведь мне нужно отвлечь их, а не сбегать. Они окружили меня, смотря с превосходством. Два бросились на меня, одному я свернула шею, а с другим пришлось повозиться, слишком уж был сильным. Наверное карате занимался, не успела я оправиться от этих, как на меня напала остальная шайка. А вот это уже серьёзно, хоть раз ошибусь и буду мертва. Я умудрилась отбросить одну девушку в дерево, парню вонзить ветку в сердце, которую не помню, когда успела подобрать. Вообщем из десяти осталось шесть. Если после этого я выживу, я стану самым милым вампиром в истории, буду питаться белочками, буду тише воды, ниже травы. Я буду паинькой. Не успела я оглянуться, как все ребята были мертвы. И плюс те, кого до этого я оставила в живых.

— Умеешь же ты находить неприятности на свою прекрасную задницу, — я усмехнулась, услышав это. — И портить чужие планы.

— Планы? Это ещё какие планы? — фыркнула я.

— Нет, чтобы согласиться со мной, принять факт. Ты начинаешь спорить. — недовольно произнёс вампир.