- Нет я хочу сейчас получить ответы! Я хочу знать почему вы ни во что не поставили жизнь моего друга? Это вы заставили его убить себя? Вы? Вы? Скажите мне! Не молчите!

- Ты бредишь, Агу, проснись. – Я, просыпаюсь от того, что меня кто-то трясёт, открываю глаза, и… Алим. Он протягивает мне руку, я тянусь к нему, падая в бездну, удар о дно, и я просыпаюсь в холодном поту. Что же со мной происходит, теперь я увидел и Алима во сне. Мне надо было успокоиться. Хорошо, что это утро было субботним и мне не надо идти на работу. Я позвонил Эсме и предложил ей съездить на природу. Мой походный рюкзак сгорел при пожаре в моей квартире и мне пришлось упаковывать необходимыми принадлежностями мамину дорожную сумку. Как только я собрался мне на телефон поступил звонок со скрытым номером. Немного смутившись я отвечаю.

- Алло.

- Агуара, вы?

- Да, кто говорит?

- Беслан Г****, отец Адика. – вот так неожиданность

- О, я… Здравствуйте Беслан. Я вас внимательно слушаю?! – я его видел всего лишь раз в жизни, на одной из наших студенческих вечеринок, когда он с матерью Адика вернулся немного раннее, чем мы того ожидали. Выглядел он солидно и уверенно, разговаривал крайне аристократично, а в этом телефоном звонке мне он показался растерянным. Мне хотелось спросить сразу об Адике, но я выдержал паузу, чтоб узнать сперва о причине его звонка, ибо мне он никогда не звонил. Ещё мне было интересно узнать, кто дал ему мой номер, ведь телефон у меня новый и купил я его недавно, а старый телефон, как уже известно я отдал неизвестному.

- Я б хотел с вами встретиться, это касается моего сына. Только никому не говорите. Вы сможете приехать ко мне домой?

- Да, конечно, я буду у вас в течение получаса.

- Я предупрежу охрану о вашем приезде.

Вот так неожиданность. Он сказал, что это касается его сына, неужели, и он не знает ничего о его судьбе? Хотя, судя по его голосу, Беслан хотел не спросить о нём, а что-то рассказать, но что? Решив, что мои рассуждения сейчас бессмысленны я отправился в дорогу, забыв об обещанной поездке Эсме. Сейчас мой мозг работал только в одном направлении, что же мне хочет поведать Беслан. Через полчаса, как я и обещал, я подъехал к воротам дома Адика, которые мне трепетно, не заставив ни секунды ждать, открыл охранник. У порога дома меня встретил лично Беслан и провёл к себе в кабинет. По его выражению лица легко было определить, что он недавно плакал, но от чего?

- Агуара, прежде, чем я вам расскажу о случае случившимся с моим сыном и передам кое-что от него, я должен взять с вас обещание того, что данный разговор не выйдет за пределы этого кабинета. – Мистика, тайна, ох, как много её в моей жизни.

- Да, конечно, Беслан.

- Мне, наверное, надо было сразу вам об этом сказать, - его голос дрожал, - но я не мог. Жизнь, как бы ни была она прекрасна, но в ней всегда присутствуют мгновения огорчения, особенно, когда их не ждёшь. Всё возвращается бумерангом, если было действие, то будет и последствие, - почему меня родители так воспитали? Почему я соблюдаю субординацию и всегда проявляю вежливость к собеседнику? Мне так хотелось сейчас заткнуть его, наорать на него, для чего он говорит эти вещи, чёрт возьми, мне это абсолютно неинтересно, я это знаю, но это не работает по отношению ко мне, я ничего не сделал в жизни такого, чтоб череда событий в моей жизни была именно таковой. – и вот, за все мои грехи расплатились мои любимые люди. Я думаю ты слышал, если не от Адика, то в новостях, о том, что моя жена погибла в авиакатастрофе, также незадолго до этой трагедии, во время охоты, случайно застрелили моего брата. Я, конечно, понимал, что за все мои методы достижения, так называемой, славы и успеха, я поплатился этими, дорогими мне людьми, но… Я думал, что мои действия, не коснутся жизни моего сына… - вот это неожиданность, но почему об этом никто не знал, и что же случилось, я снова пропитался теплом к Адику, тогда, когда его не стало… Всё-таки, каким бы ни был человек, смерть — это не то наказание, которое должно низвергаться сверху. - Господи, сколько я плакал, сколько я ещё буду плакать, но слезами горю не помочь. Агуара, я тебя позвал, чтоб передать письмо, - было видно, как лицо его сморщилось от боли, - которое оставил тебе Адик, он покончил с собой. – Ещё одно самоубийство. Чего я не ожидал никак, так это самоубийства от Адика. Только не от него, не от этого человека, который так любил себя и эту жизнь. – Я тебя прошу, если в этом письме есть, что-то, что должен знать я - сообщи мне. И прошу, никому… Никому об этом не говори, никто не должен знать о том, где мой сын, и что с ним стало, хорошо, хорошо, Агуара? – я смотрел на него в упор, но я не увидел, как он подошёл ко мне, да и вообще я ничего не видел, я лишь почувствовал, как он тряс меня с умоляющим лицом. Мгновение, и богатый немощен, мгновения и ты понимаешь фразу: «если б был нищ, как миллиардер». И ведь действительно, Беслан при всём своём состоянии оказался нищ, у него не осталось никого. Я посочувствовал Беслану, и сказал, что письмо прочту дома, поскольку я предположительно понимаю, какого характера это письмо, и оно предназначено именно для меня, но тем не менее, будь там, что-либо должное его внимания, я обязательно оповещу.

Пока я возвращался домой, погружённый в мысли, мне позвонила Эсма, от звонка я слегка даже вздрогнул.

- Агуара, ты где? Я уже полчаса жду тебя, надеюсь у тебя всё в порядке. – Я быстро болтнул головой по разным сторонам, пытаясь привести себя в чувство.

- Эсма, в целом всё в порядке, но наши планы на сегодня изменились. Я тебе чуть позже сообщу, что произошло. Это касается, в какой-то степени, нас обоих.

- Эм, то есть?

- Не по телефону, Эсма, не по телефону. – Я сбросил текущий разговор, приехал домой, заварил кофе и отправился в свою комнату читать письмо. Конверт был запечатан, на обороте конверта была надпись: «Агуаре». Распечатав конверт, я вынул лист с содержимым текстом и принялся читать.

«Дорогой, Агу, это письмо о том, что было на самом деле, а также о моей борьбе человека и зверя. В письме Алима было следующее: «я всё знаю Адик, ты так мерзок, что я не могу дышать с тобой одним воздухом. И в выборе между мной и тобой я выбрал – смерть; свою. Может таким образом в тебе проснётся совесть, и ты изменишься, ибо моя жизнь уже потеряла свой смысл…».

Знаю, что письмо тебе не даст никакого ответа, и поэтому я пишу то, о чём никогда не смог бы и уже не смогу сказать. Накануне той вечеринки, мы с одним мужиком, уже не имеет значения каким, он умер от передозировки, катались по городу. Нас накрывало волнами различных шквалов от различных наркотических препаратов, мы были крайне возбуждены и собирались отправиться к представительницам старой профессии. По дороге я увидел Асиду, и мне хотелось её лишь подвезти… Бедная девочка… Мы её привезли в гараж, в котором мы изготовляли, хранили и употребляли различного рода наркотические вещества. Асида на тот момент думала, что мы просто по дороге заехали, чтобы забрать алкоголь для завтрашней вечеринки. Да и я так думал… Я даже не могу это всё описать Агу… О боже… мы надругались над девочкой… мы её изнасиловали… и… я принимал в этом участие… я мог… я мог всё это остановить, но в тот момент, желание возобладало над разумом… Асида, она всё рассказала Алиму… и… в клинике она из-за меня, Алима нет с нами из-за меня… Одна доза, две судьбы… Агу, я думаю, что ты меня не простишь, я знаю, что не заслуживаю прощения, поэтому я больше не могу так жить, хоть я и изменился. С того дня я изменился, я перестал колоться, я пить стал реже, но каждый раз, видя тебя, я вспоминал о нём, и я понял, я так больше не могу… Я отправляюсь к Алиму тем же путём, которым он покинул нас, и буду просить его прощения уже там, хотя сам я себя никогда бы не простил…»

Тебя, когда-нибудь, нокаутировали? Тебе, когда-нибудь, одевали на голову ведро, по которому со всех сторон стучали молотом? Перед тобой, когда-нибудь, взрывали светошумовую гранату М-84? Нет? И со мной ничего из перечисленного не происходило, но в тот момент я ощутил все эффекты последствий вышесказанных действий. Мне хотелось взять глобус, разорвать его, и знать, что вселенная чувствует боль, хотя бы равную половине той боли, которую переношу сейчас я. Который раз я задаюсь вопросом, за что мне уготована эта судьба? Мне жаль, что Адик ушёл из жизни, жаль потому что я хочу его убить. В этот миг я решил окончательно сойти с ума, я отправился в аптеку за снотворным, чтобы остаться во сне подольше, после я набрал Эсме, и мы встретились с ней в баре, где я ей всё рассказал. «Мда» - это всё, что сказала мне Эсма. После бара мы с ней отправились на поляну, смотреть на звездное небо. Нам просто хотелось забыться и растворится в бесконечно-звёздном небе единой звездой, сквозь время и расстояние. Когда я приехал домой было одиннадцать ночи, мама уже спала, я поцеловал её в лоб, аккуратно, чтоб не разбудить, пожелав тем самым «спокойной ночи», выпил снотворного и отправился в мир ответов, которые пока что, даруют мне одни вопросы.