Очередной порыв ветра хлестнул пирата по лицу холодными струями ливня, и он вздрогнул, очнувшись от своих мыслей. Делать было нечего и, обойдя хижину, Джек осторожно толкнул рукой сколоченную из обветшалых досок дверь. Она жалобно скрипнула и отворилась.

Конечно, капитан Воробей ожидал, что Элизабет будет удивлена его внезапному появлению. Однако когда девушка, вздрогнув от неожиданности, обернулась к двери он сам замер в растерянности не в силах отвести взгляд от ее осунувшегося лица.

Глаза Элизабет были красными и опухшими, а на щеках виднелись грязные разводы. Судя по всему, она проплакала весь день.

- Джек?.. – дрогнувшим голосом произнесла девушка, а затем поспешно смахнула ладонью еще не высохшие слезы, – что... что ты здесь делаешь?

- Прости, что не сообщил заранее о своем визите… – выдавив из себя улыбку, пробормотал пират. Ему было невыносимо видеть ее заплаканное лицо, так что хотелось просто провалиться сквозь землю.

Однако Элизабет уже взяла себя в руки и одарила пирата холодным, высокомерным взглядом.

- Так что ты здесь делаешь, Джек? – без тени дружелюбия спросила она.

- Что я здесь делаю?.. Хотел бы я и сам это знать… – невесело усмехнувшись, ответил капитан Воробей и, плотно затворив за собой дверь, прошел вглубь хижины.

- Судьба порой играет человеком, Лиззи, – пробормотал он и принялся стягивать с себя мокрый камзол.

- Но я не понимаю… – уже удивленно проговорила Элизабет – Ведь ты отправился на Тортугу… Разве нет?

- Пожалуй, цыпа, эти сведенья уже устарели… – вынув из-за пазухи свернутую карту и положив ее на стол, буркнул Джек.

- Но почему ты здесь, один… и в таком виде? – Элизабет с тревогой осмотрела его фигуру и задержала взгляд на грязных босых ногах.

Джек поморщился, ему вовсе не хотелось признаваться ей в том, что его снова предала собственная команда.

- Просто был шторм… – как можно более равнодушно протянул пират, – и я отстал… Отстал от своего корабля.

Элизабет нахмурилась и пристально посмотрела ему в глаза, в ее взгляде возникло понимание.

- Так значит, Барбосса и остальные… они снова тебя бросили… мне жаль… – она вздохнула и отвела взгляд.

Джек искривил рот в неопределенной гримасе, жалость этой женщины была сейчас тем, в чем он нуждался меньше всего.

Ничего ни ответив, пират повесил свой камзол на веревку и принялся стягивать прилипшую к телу рубаху.

- Что ты делаешь? – возмущенно спросила Элизабет.

- Пытаюсь предотвратить воспаление легких… – безразлично пробормотал Воробей, – А что тебя не устраивает, дорогая? Ведь я, вроде, не нарушаю заведенного здесь порядка…

Он многозначительно взглянул на ее обнаженные ноги.

Элизабет фыркнула и инстинктивно одернула платье, однако возражений от нее Джек больше не услышал.

Освободившись от мокрой рубашки, он остался в одних бриджах, однако теплее от этого не стало. В последний раз отжав самые длинные косички, пират потер ладонями плечи и приблизился к очагу.

- А что у нас тут?.. – он наклонился над котелком и принюхался, – Рыбная похлебка…

- Да… – негромко пробормотала Элизабет, – Там, в углу, еще мешок сухарей, а за хижиной есть колодец, так что с голода мы не умрем…

- Это приятно знать! – Джек снова усмехнулся и обернулся к девушке, – Значит, ты прожила здесь все это время?

- Я нашла эту хижину в первый же вечер, после того как Уилл… – она вдруг запнулась и опустила глаза.

На минуту в комнате повисла гнетущая тишина, но затем Элизабет снова заговорила:

- Я думаю, рыбаки хранят здесь часть своего улова, а потом приплывают, чтобы его забрать. Когда они вернутся в следующий раз, мы сможем попросить их доставить нас хоть до какой-нибудь обитаемой земли.

- Что ж, мысль хорошая, только есть одно «но», меня они, скорее всего, доставят к ближайшей виселице. – Джек криво усмехнулся, и в свете огня блеснули его золотые зубы. Пододвинув ближе к очагу грубо сколоченную табуретку, он сел и вытянул вперед руки, стараясь согреться.

- И что же вы, капитан, намерены делать? Пойдете ловить черепах? – теперь в голосе Элизабет читался неприкрытый сарказм. Она не хотела ни на йоту уступать своему собеседнику.

- У меня есть… лодочка. Та, на которой я добрался до этого острова. Если повезет, и она уцелеет после шторма, я завтра же смогу продолжать на ней свой путь, – одарив ее обиженным взглядом, пробормотал Джек.

- Ты гонишься за «Жемчужиной»? – немного помолчав, спросила девушка, сняв с очага горячий котелок и поставив его на стол, она тоже села на свободную табуретку.

- Это не совсем так… – уклончиво ответил пират, развернувшись к столу. И хотя запах источаемый горячей похлебкой был не самым аппетитным, он зачерпнул плошкой содержимое котелка и принялся активно на него дуть.

Джек опустошил свою плошку с такой скоростью, что Элизабет даже удивленно приподняла брови. Сама же девушка, видимо, не питала теплых чувств к собственной стряпне, а потому вяло переливала ложкой сероватую жижу, предпочитая грызть сухари, которые впрочем, тоже не выглядели особенно аппетитными.

Капитан Воробей так увлекся едой, что даже вздрогнул, когда Элизабет вдруг предложила совершенно серьезным тоном:

- Тебе ром в кружке или будешь из горла? Хотя кружка тут только одна...

Удивленный Джек обернулся к девушке, она уже вставала из-за стола, но он успел заметить, что ее глаза вновь стали печальными. Сердце неприятно сжалось, видеть на лице Элизабет такое выражение было непривычно и тяжело. В ее глазах промелькнула даже не боль, а какая-то обреченность. Нечто совсем ей не свойственное.

Элизабет вернулась к столу с жестяной кружкой и наполовину пустой бутылкой из темного стекла. Судя по всему, девушка уже прикладывалась к ней недавно, это объясняло и темные круги под глазами, и отсутствие аппетита.

Джек плеснул ром в кружку Элизабет и, подняв бутылку, на секунду задумался, не зная, что сказать.

- За встречу… – наконец, натужно улыбнувшись, произнес он и сделал большой глоток. Янтарная жидкость обожгла горло и разлилась по всему телу приятным теплом. Огонь в очаге сразу стал ярче, да и грязная хижина словно приобрела новые краски. Джек глотнул еще, а затем еще и еще…

- А знаешь, Лиззи, если разобраться, все не так уж и плохо… – по прошествии нескольких минут, протянул он – Я обязательно верну свою «Жемчужину», снова прикончу Барбоссу, найду сокровища и отправлюсь куда-нибудь далеко… Например в Африку…

Он мечтательно прикрыл глаза:

- Если б ты только знала, что это за удивительная страна – Африка, а какие там…

- Он ушел, Джек, – неожиданно прервала его Элизабет, ее голос дрожал – он ушел, понимаешь? Оставил меня на десять лет, десять чертовых долгих лет!

Джек вздрогнул, как от удара, он взглянул в лицо девушке и увидел, что по ее щекам текут крупные слезы.

- Не надо, Лиззи… – едва слышно прошептал он. Внезапно пирату показалось, что он вновь оказался под струями ливня, так холодно сделалось на душе.

- Ты не понимаешь, он обещал быть со мной всегда, и ушел… Я не вынесу этого, десять лет, ты представляешь себе, что такое десять лет? Я состарюсь за это время, а он останется молодым! Он всегда будет молодым… а я нет! – Элизабет вдруг вскочила на ноги, ее всю трясло.

- Я ненавижу его, Джек. И тебя, тебя тоже ненавижу! Какого черта, ты это сделал? Зачем?! Лучше бы он лежал в могиле!

Джек вскочил следом за ней, ему захотелось крикнуть ей в ответ все, что он сейчас думает о ней и её проклятом муженьке, и о том, почему он проткнул сердце Джонса все же не своей рукой.

- Зачем ты это сделал?.. – снова всхлипнула Элизабет и закрыла лицо руками.

Он обнял её за плечи почти интуитивно и прижал к себе. Девушка сотрясалась в рыданиях, а он пытался ее успокоить, крепче прижимая к своей груди.

Наконец, она затихла, продолжая лишь жалобно всхлипывать. Джек почувствовал, как ее тело обмякло в его объятьях, словно бы из Элизабет вдруг вынули некий жизненный стержень. Пират ласково погладил ее по волосам, и осторожно перенес на маленькую кровать, что стояла в темном углу хижины.