Нил облизнул губы, хмурясь. Но потом вздохнул, запустил пальцы в короткий блондинистый ежик и улыбнулся:

- Отлично. Когда все закончится, получишь деньги.

Ричард брел по пустым улочкам, кутаясь в куртку.

На улице гуляла утренняя прохлада, несмотря на теплое время года. Кроны деревьев покачивались из стороны в сторону в своем причудливом танце. Легкий ветерок играл с русыми прядками на голове мужчины, создавая какой-то творческий беспорядок.

Эта тишина, нарушающаяся лишь скрипом качелей на детской площадке, переносила мужчину в далекое прошлое.

В небольшой, всеми забытый городок, с одним магазином на всю округу, к которому еще идти минут двадцать. Там всегда царил тот покой, которого сейчас не хватало Ричарду, и он завидовал себе маленькому. Жалел, что не наслаждался тем уютом, пока была возможность. Он помнил ту детскую площадку за ручьем. Она была необычна. Детский кирпичный замок с горками разный величины и несколькими витиеватыми трубами. Краска на них облезла, а железо заржавело.

Стоявшие рядом качели одиноко раскачивались, взад-вперед, чуть поскрипывая.

Там иногда слышались тихие, приглушенные голоса, которые разбивались о горки. Они словно звали кого-то, словно просили о помощи.

Ричард любил убегать из дома и приходить туда. Вокруг было сухое необъятное поле, где трава была выше мальчика и прятала его, как ему казалось, ото всех проблем. Он прибегал туда, садился на теплый песок, поджав ноги к груди и… плакал.

Горько и отчаянно, выкачивая из себя все слезы, которые сдерживал до этого момента. Он не мог и дальше изображать из себя счастливого, стойкого ребенка. А здесь… Здесь же парень чувствовал, что не один страдает от душевных мук. Он иногда разговаривал вслух и слушал тишину. И это помогало.

Он вставал с песка, отряхивал шортики, вытирал слезы и бежал домой. Притворялся тем, кем не является, а потом сбегал за ручей.

Через пару недель мать, ничего не сказав, собрала все их вещи и они переехали.

Он вместе с родной женщиной оказался в огромном Лос-Анджелесе. Новая жизнь. Новые места. Новые люди.

И больше боли. Но он, будучи маленьким мальчиком, терпел, старался быть сильным, понимая, что должен помогать матери. У него не было больше той отдушины, в виде заброшенной детской площадки, и приходилось сдерживаться. Ждать

А потом мать отвела его в школу, где он и познакомился со своими нынешними друзьями и бывшим парнем. И переносить боль в одиночку уже не пришлось. Это бремя они делили вместе.

А сейчас…

Сейчас Ричард сдерживал слезы, которые так и норовили хлынуть из его глаз. Горькие капли уже подступили к глазам.

Проблемы друг за другом обрушились на его голову. Раньше он бы справился, если бы рядом был Джаред...

В голове все еще звучал голос Алекса, заявивший, что не может больше никому верить. Директор был уверен, что в группе завелась крыса, выкладывающая в интернет все записи. И аудио-файлы: песни, записанные с Михаилом для нового альбома, и новая песня, которую музыканты репетировали для записи.

Джозеф, пытавшийся заменить Джареда, благополучно игнорировал прессу, но долго так продолжаться не могло.

Всем было трудно, но почему-то именно сейчас, никто не мог поддержать друг друга. У всех были какие-то свои личные дела. Лишь Ричард, Дженсен, Люцифер и Валдис со страхом смотрели на все это, не понимая, что же делать дальше.

Блэк тогда хлопнул дверью, покидая студию, и все посмотрели на Закари.

Мужчина, нахмурившись, тер виски. Но Ричард чувствовал, что у того уже давно заготовлена речь.

И сейчас Спейт шел на студию, прекрасно зная, что помимо группы увидит там и журналистов.

Утро Джареда началось сумбурно. Он проспал, не успел позавтракать и еле нашел свежую рубашку. Крикнув завтракающему расслабленному Куинто, чтоб тот погулял с собаками, парень помчался к метро, дабы не опоздать на работу.

Да и там все прошло не гладко. Его уже поджидал заместитель генерального директора – Наоми Сандерс. Она сунула в руки ему какие-то бумажки, попросив не опаздывать, и посоветовав в ближайшее время провести интервью в утреннем эфире.

На студию парень, конечно же, опоздал, за что был одарен не самыми добрыми взглядами коллег. Но те вскоре смилостивились, и Рэйчел, девушка с которой он вел эфир, поделилась с ним круассаном, который Джаред с удовольствием съел, пока звучала одна из композиций.

После эфира все события словно слились воедино: какие-то вопросы, уточнения, бумаги. Так что домой парень вернулся выжатый, как лимон. Ну, не совсем домой, конечно.

За окном безжалостно палило солнце, пока такси мчало его к дому Закари.

Джаред вздохнул, услышав по радио песню «Ангелов»…

Недавно он созванивался с Кастиэлем и был удивлен, услышав тихий, уставший голос Коллинза. Тот, конечно, обрадовался, услышав бывшего коллегу, стал рассказывать о том, что происходит в группе, поделившись, что им всем не хватает паренька.

– Ричард, он странным каким-то стал без тебя… Джей, помиритесь, пожалуйста, ему плохо…

Парень лишь горько усмехнулся на эту реплику. Он был уверен, что Спейт играет, и сам Джаред не нужен мужчине. Ведь тот никак не демонстрирует, что нуждается в Падалеки.

Ни слова.

Ни весточки.

Ничего.

Когда такси остановилось около дома, время перевалило уже за три часа дня.

На удивление, черный внедорожник BMW Закари уже был припаркован под белым навесом.

Сам же хозяин автомобиля нашелся на кухне, вместе с бутылкой коньяка, стаканом и ноутбуком.

Альфред с Иосифом свернулись клубочками около ног, посапывая. На них были прогулочные легкие костюмчики, видимо, недавно вернулись с улицы. Да и сам хозяин был все еще в черных джинсах, и легкой серой футболке.

- Зак? – приподнял бровь парень, присаживаясь на соседний стул.

Нельзя сказать, что мужчина выглядел подавлено. Наоборот, его глаза горели, пальцы постукивали по столу, и можно было даже предположить, что он что-то празднует.

- Смотри новости, Джей, – прошептал Закари, поворачивая ноутбук к парню.

Ничего не подозревая, Падалеки взглянул на страницу браузера и замер, прочитав заголовок:

«Падение Ангелов. Алекс Блэк официально заявил о распаде «Dead Angels».

====== Вы хочите бомбы, их есть у меня!(с) ======

Уже ступив на рок-землю, с понурыми головами, они заявили: «Мы мертвы». Dead Angels – группа, определить стиль которой невозможно. Они в течение четырех лет взрывали стадионы и похищали сердца поклонников. Их приход на рок-сцену был подобен глотку прохладной воды в жаркой пустыне. Диктуя свой стиль, они не были похожи на других. Уникальные и единственные. Им пророчили огромное будущее, в них верили миллионы. О том, как и почему Dead Angels сложили свои черные крылья, нам рассказал директор группы Алекс Блэк.

Алекс Блэк(А): В последнее время наши общие интересы пошли на спад. Музыканты растут – растут их возможности и потребности, не укладывающиеся в общую концепцию группы. Кто-то же просто больше не желает иметь ничего общего с музыкальной деятельностью. И в такой ситуации только один выход.

Music Town(МТ): То есть, это было единогласное решение?

А: Безусловно! Я не буду говорить, вдаваться в подробности, чем каждый займется после официального распада. Но причины покинуть группу были у всех.

МТ: Это достаточно неожиданное заявление. Вы приняли его в один день или же этот вопрос поднимался не раз? И связано ли это с последними событиями?

А: Мы не замечали намеков. Предпосылок было достаточно. Мы привыкли верить в судьбу, и все эти события, с записями, взрывом и прочим, словно говорили нам: «Прекращайте! Хватит!». Но все-таки основной причиной является незаинтересованность музыкантов в дальнейшем совместном творчестве.

МТ: Ты хочешь сказать, что у нас есть шанс увидеть кого-то из группы на сцене с сольным творчеством?

А: Я не отрицаю такой возможности, что кто-то из ребят захочет начать собственную карьеру, как это сейчас модно, после распада групп.