- Будем ломать дверь? – прошептал Александр Викторович.

- Скорее всего. Хотя, если они действительно там и Марк просто затаился, эффекта внезапности не будет. Дверь крепкая. Мы пол часа будет её ломать.

- Если бы мы сейчас были у себя на Родине, то я бы просто поднял этот половик с надписью “Welcome” и там нашел бы запасной ключ. Но мы в Японии.

Александр Викторович раздраженно пнул половик, он перевернулся, а под ним оказался ключ.

- Вот что значит: “русские корни”. – я восхищенно поднял ключ. – Марк точно делал так в детстве. И привычка осталась. Я пойду первым!

Я вставил ключ в замочную скважину и аккуратно повернул. В помещении царил полумрак, практически ничего не было видно. Я сделал несколько шагов, кто-то больно ударил меня по голове и я упал на пол.

Последняя моя осознанная мысль была о том, что Марк всё-таки смог нас обхитрить и я больше никогда не увижу Вику. А после этого мир погрузился в кромешную тьму.

Глава 31 – Имена для внучат

Максим

Когда я пришел в себя и осмотрелся, то понял, что снова нахожусь в больнице. И почему я ничуть не удивлён?

Голова нещадно болела. К списку моих увечий точно добавилось сотрясение мозга. Я вспомнил, как заходил в темноё помещение, где, предположительно, скрывался Марк и меня бросило в холодный пот. Вика!

Неужели Марк убил её и хотел убрать и меня? Я попытался подняться, но у меня ничего не вышло. Голова сразу начинала сильно кружиться. “Карусель, карусель, начинает тошнить”. В сознании всплыла песенка, которую мы пели в детстве. И тут, к своему неимоверному облегчению, я увидел, что Вика (живая и невредимая!) спит в кресле рядом с моей кроватью. Она трогательно сопела во сне, и я испытал такое вселенское счастье, что был готов обнять весь мир. Жива!

- Максим, – она вдруг открыла глаза, подскочила и взяла меня за руку, – Максим! Вы очнулись. Я так рада, так рада! Я уже думала, что просто вас убила. Никогда бы не смогла этого себе простить!

Я молчал и переваривал информацию. Вика меня чуть не убила??? Так это значит, что это она так здорово огрела меня по голове? Хотя, чему я удивляюсь. И я радостно улыбнулся.

Наверное, в это момент я был похож на идиота, потому что она обеспокоенно спросила:

- С вами всё нормально? Вы можете говорить? Пожалуйста, скажите хоть слово!

Не знаю, может это потрясения последних двух недель на мне так сказались, а может я тоже стал немного сумасшедшим от того, что я жив, Вика жива и она сейчас рядом со мной, что я решил подурачиться.

- Кто вы? Я вас не знаю. – сказал я, всё также глупо улыбаясь.

- Максим, это же я Вика! Неужели вы меня не помните? Это я набила вам фингал, при первой встрече. Это я подсыпала вам слабительное в чай, метнула в вас туфлю, из-за меня вас побили бандиты. И это из-за меня вы сейчас лежите в больнице.

Я понимал, что это, в какой-то мере жестоко, но всё равно продолжил ломать комедию:

- Нет, что-то не припоминаю. А кто такой Максим? Какое слабительное? У меня никогда не было проблем по этой части.

- Вы и правда не помните?

На глазах у Вики выступили слёзы и я решил, что пора прекращать придуриваться. Но она уже начала говорить и не могла остановиться.

- Ну почему? А соревнования, на которые мы ездили вместе. А моя фирменная картошка, которую вы запили наливкой? Максим, разве вы не помните, как я была у вас и чуть не сожгла кухню...А потом....А потом мы целовались с вами??? Я не верю, что вы могли забыть!!!

Я чувствовал, что сейчас произойдет что-то важное и не смог произнести ни слова. А Вика заглянула мне в лицо и прошептала:

- Максим... Ты должен меня вспомнить! Я же люблю тебя. Люблю, больше всех на свете.

У меня всё внутри перевернулось. Или перевернулся мир вокруг. Я не смог найти нужных слов, а  просто приподнялся на кровати и поцеловал её. Некоторое время мы не могли отоваться друг от друга, а потом она всё-таки отстранилась, посмотрела мне в глаза и радостно улыбнулась:

- Снова ваши шуточки Максим Александрович, да?

- Вика, я не удержался. И не зря. Твоя пламенная речь того стоила. И, пожалуйста, называй меня просто “Максим”. И на “ты”. Договорились?

- Договорились. – она снова улыбнулась.

- И это хорошо. Потому что я тоже тебя люблю.

- Не смотря на то, что я чуть вас не убила?

- Это такие мелочи, по сравнению с тем, как ты чудесно готовишь. Ради твоей фирменной картошки, я готов мириться с периодическими избиениями.

Она не сильно хлопнула меня по руке и обиженно надула губы.

- Не дуйся. Лучше скажи, где мой пиджак?

- Вот, висит на спинке стула. – я видел, что Вика всё ещё обижается, но пиджак она мне подала.

Я порылся в кармане, и с радостью обнаружил, что коробочка с кольцом на месте.

- Вика, – я достал коробочку и открыл её, – ты выйдешь за меня замуж?

- Чтобы любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, терпеть твои шуточки и есть твою стряпню? – уголки её губ приподнялись.

- Именно так. – я подмигнул.

- Тогда, я согласна. – она улыбнулась и кинулась мне на шею.

- Осторожно. Голова болит просто ужасно. – я бурчал, но был счастлив, как никогда.

Я попытался надеть кольцо ей на палец, но оно налезло только на мизинец.

- Ну вот. Не угадал.

- Это совершенно не важно, - Вика прошептала, и мы снова поцеловались.

- Кхм-кхм. – раздалось со стороны входа в палату. – Дети мои, я рад, что вы наконец обрели друг друга. Но можно хоть немножко поскоромнее? А то моё сердце точно не выдержит.

Мы одновременно повернули головы к двери, и я увидел целого и невредимого Александра Викторовича и Никиту, с перемотанной головой.

- О, Максим Александрович, вы мой друг по несчастью. А я переживал что выгляжу глупо.

- Можно просто: Максим. Мы же теперь практически родственники.

- Я что-то пропустил? – он посмотрел на Вику. – Сеструндия, ты что отхватила себе жениха?

Вика покраснела и ничего не ответила.

- Это я её отхватил. – я решил взять разговор в свои руки. – А теперь Никита, смирись, что мы будем часто с тобой видеться и лучше расскажи, как тебе удалось получить от Марка по голове? Это же он тебя так припечатал, я правильно понимаю?