— Да ну?

— Да. – Гермиона осмотрелась и заметила за спиной Слизеринца шкаф, очень похожий на тот, о котором она читала когда-то. Осознание почти обожгло её, это был Исчезательный Шкаф, точь-в-точь похожий на тот, что был в лавке «Горбин и Беркс», который заинтересовал её тогда, когда они действительно по инициативе мальчиков следили за Малфоем. Позже она прочитала о нём, это занимательные вещицы всегда были парными. А это значит… – Кажется, моя помощь тебе и правда не понадобилась, ты почти закончил. – тихо проговорила она. Прибавить два плюс два было легко, похоже, юноше нужно было починить этот неработающий артефакт, и, судя по некому торжеству на лице блондина, он всё-таки справился с этим заданием. – Сегодня грянет гром, да?

Малфой хотел бы огрызнуться, сказать ей, чтобы она не лезла не в своё дело, но имело ли всё это смысл? Сегодня он сделает то, что приказал Волдеморт… или не сделает, и тогда погибнут его родители. Он просто убьёт их, в наказание за слишком слабого сына. Драко придётся сегодня впустить в Хогвартс Пожирателей Смерти, а затем убить Дамблдора, если получится. Но ему до сих пор не даёт покоя то, что он сегодня станет убийцей, а от мыслей о том, сколько жизней таких же студентов, как и он, унесут с собой сегодня Пожиратели, стыла кровь. А ведь Грейнджер магглорождённая, да ещё и в добавок подружка Поттера. Эта невозможная девчонка обязательно полезет в бой, в самую гущу событий, и пострадает, и это будет его вина. С каких пор его волнует жизнь Гермионы? Об этом он старался не задумываться.

— Да. – еле выдохнул он. Ни громких фраз, не отпирательств, ни оправданий. Он понимает, насколько низок его поступок, и от этого хочется провалиться под землю, особенно под молчаливым взглядом этой невозможной девушки, которая никогда бы не поступила так, как поступает сейчас он. Он, как нашкодивший мальчишка, разбивший вазу, не мог поднять на Гриффиндорку глаз. Та по-прежнему молчала, но её молчание почему-то волновало Слизеринца так, что лучше бы она кричала и обвиняла его во всех грехах.

— Драко, - позвала его девушка, во второй раз в жизни называя его не по фамилии, а по имени, заставляя тем самым блондина вздрогнуть от неожиданности. Но юноша всё равно не поднимал взгляда, как бы это не вязалось с его обычным самоуверенным поведением. Девушка как-то неожиданно оказалась очень близко к юноше, протянула свою правую руку и положила ему на щеку, мягко заставляя юношу поднять на неё взгляд. Такой неуверенный Малфой немало напрягал девушку, так что та постаралась поскорее исправить положение, не особо задумываясь, как это выглядит со стороны. – чтобы тебе не пришлось сделать сегодня, запомни, в этом нет твоей вины. Не говори, что это не так. Ты думаешь, я не понимаю, почему ты делаешь это? Почему на твоей руке этот череп? Ты делаешь это, чтобы спасти своих родителей. Я бы сделала тоже на твоём месте. Любой бы поступил так.

— Ты не знаешь, что я должен буду сделать…

— Не знаю. – легко согласилась девушка. – Но это не важно. Не вини себя, люди часто делают глупые и порой неправильные поступки под давлением обстоятельств.

— Но не ты…

— Ты слишком хорошего обо мне мнения. – горько усмехнувшись, обронила девушка. – Впрочем, скоро всё станет не таким, как было.

Малфой посмотрел своими серыми глазами в её карие, и на мгновенье замер, заметив, как близко к нему находится девушка.

Его обдало запахом шоколада, её запахом.

Драко почти непроизвольно, едва заметно, облизал губы, на мгновение ему вспомнился вкус губ Гермионы, вкус шоколада, который он почувствовал, когда тогда случайно поцеловал её.

Почему-то невыносимо захотелось повторить то ощущение.

Девушка проследила взглядом за его движением, а затем опять перевела взгляд на его ртутные глаза.

Если бы их потом спросили, кто первый потянулся в сторону другого, они бы не ответили, попросту не успели ни понять, ни заметить.

Но ровно через две секунды их губы соединились в отчаянном поцелуе, заставляя их сердца забиться сильнее, в каком-то странном, но таком правильном, волнительном, ритме.

Это было маленьким сумасшествием обезумевших от страха, отчаяния и, чего уж греха таить, одиночества людей.

Поцелуй отдавал горечью и сладостью шоколада одновременно. Странно, что такое вообще возможно.

Через несколько секунд они оторвались друг от друга, но не было ни смущения, ни неловкости, лишь волнительное ощущение правильности, будто так и должно быть.

Девушка мимолётно улыбнулась опешившему юноше. Это был её первый поцелуй, и она ни капли не жалела, что отдала его ему.

Единственное, почти до слёз было обидно, что это вряд ли повторится, потому, что сегодняшний день будет именно тем днём, после которого её жизнь оборвётся, поделится на до и после.

И то, что может быть после, нисколько не радовало Гриффиндорку. Или смерть, или Азкабан. И в этом случае не знаешь, что лучше.

Ничего, она так просто не сдастся.

— Береги себя, Драко. – тихо сказала она после продолжительной тишины. – Просто береги себя и постарайся выжить, хорошо? Постарайся выжить несмотря ни на что.

Девушка ушла, так и не услышав глухого голоса:

— И ты, Гермиона…

А Выручай-Комната замерцала слабым светом, будто смеясь. Кажется, кто-то точно спрятал свою тревогу в этом помещении. И приобрёл нечто гораздо большее.

***

Гермиона сидела на диване в гостиной Гриффиндора и разговаривала с Джини, когда у неё поплыло на мгновение перед глазами и ей показалось, что откуда-то из глубин школьных помещений донёсся громкий взрыв, а затем ещё, ещё и ещё…

Рыжеволосая растерянно посмотрела на свою вскочившую с дивана подругу, которая выглядела как никогда решительно.

— Созывай Отряд Дамблдора. – тихим хриплым голосом приказала Грейнджер. – Защищайте детей.

— Что происходит?..

— Пожиратели в Хогвартсе. Созывай Отряд!

— А ты?

— Я должна… должна кое-что сделать. Присмотри за Рональдом и Гарри, ладно? И береги себя, прошу.

— Звучит так, будто ты прощаешься.

Но девушка проигнорировала эту фразу подруги, выскочила из гостиной и побежала, лавируя между заклинаниями, в сторону Астрономической Башни.

Почему-то ей показалось, что она должна быть там.

А своей интуиции девушка в последнее время доверяет.

***

— Так или иначе, времени у нас остается мало, - сказал Дамблдор, - поэтому давайте поговорим о ваших возможностях, Драко.

— Моих возможностях! - выпалил Малфой. - Я стою перед вами с волшебной палочкой и вот-вот убью вас…

— Мой милый мальчик, пора оставить притворство. Если бы вы собирались убить меня, то сделали бы это сразу, едва применив Обезоруживающее заклинание, а не стали бы медлить ради приятной беседы о путях и средствах.

— У меня нет выбора! - ответил Малфой, становясь вдруг таким же белым, как Дамблдор. - Я должен сделать это. Он убьет меня! Убьет всю мою семью!

— Сложность вашего положения мне понятна, - сказал Дамблдор. - Почему, как вы полагаете, я до сих пор не встретился с вами с глазу на глаз? Потому что знал: как только лорд Волан-де-Морт поймет, что я вас подозреваю, вы будете убиты. – Малфой, услышав это имя, поежился. - Я не решался заговаривать с вами о задании, которое он вам дал, из опасений, что он использует против вас легилименцию, - продолжал Дамблдор. - Но теперь мы можем наконец поговорить начистоту. Вреда вы пока никакого не причинили, никого не покалечили, хотя то, что выбранные вами жертвы выжили, и можно отнести лишь за счет удачи… Я могу помочь вам, Драко.

— Нет, не можете, - ответил Малфой, палочка в его руке тряслась так, что страшно было смотреть. - И никто не может. Он сказал, что, если я не сделаю это, он убьет меня. У меня нет выбора.

— Перейдите на правую сторону, Драко, и мы сумеем укрыть вас так основательно, как вам и не снилось. Больше того, я могу послать сегодня членов Ордена Феникса к вашей матери, чтобы они укрыли и ее. Отцу вашему ничто сейчас в Азкабане не грозит, а когда придет время, мы защитим и его тоже… Переходите на правую сторону, Драко… вы же не убийца…