========== Глава 1. Неужели это конец? ==========

Самые жуткие три года в моей Жизни.

Да, не этого я ожидал от своей Победы.

Начнём, пожалуй, с самого начала…

Моё имя – Гарри Поттер, мне двадцать лет. Небольшой рост, непослушные чёрные волосы и зелёные до невозможности глаза, я даже бы сказал глаза цвета изумруда, ну или Авады в крайнем случае…

А ещё шрам.

Людям свойственно иметь шрамы: на Душе, на теле.

Но мой шрам – это память о моем Прошлом, о том, что родители погибли, защищая меня, о том, что какой-то неполноценный псих пытался убить меня на протяжении всей моей жалкой Жизни, о том, что часть Души этого психа всегда была во мне, о том, что я убил его, одержал победу. Победу Света.

В общем-то, если бы не обстоятельства, я был бы обычным, ничем не примечательным молодым человеком, как и все мои сверстники.

Но… в этом-то и проблема.

Я необычный.

И не подумайте, что я на самом деле самоуверенный сноб или же эгоистичный придурок. Совсем нет.

Просто так распорядилась моя Судьба. Или же люди, возомнившие себя Вершителями Судеб.

Особенный…

Мальчик-Который-Выжил…

Избранный…

Наша Знаменитость… Как же был прав тогда Снейп.

Я был нужен им ради славы, в качестве пешки, марионетки, карманного Героя…

Золотой Мальчик…

Целиком и полностью человек Дамблдора…

Так было. Но не сейчас.

Впрочем, не стоит нарушать хронологию событий, верно?

С самого детства я только и слышал, что я – «ненормальный урод», как называла меня Тётя Петунья, или же «сын пьяницы и наркомана», как любила выражаться сестра Дяди Вернона, Тётушка Мардж, хотя «морж» будет вернее, да и её братец далеко от неё не ушёл, если только в размерах.

Меня избивал Дядя, кусали собаки Мардж, использовали, как домового эльфа с малых лет. А кузен с его дружками решили, что я лучшая «груша для битья».

Я жил в пыльном тёмном чулане, причём, надо сказать, он закрывался лишь снаружи, чтобы я не мог выбраться оттуда.

Да я, в общем-то и не пытался.

Со сломанными костями в полуживом состоянии после «выбивания этой дури», чем для моих прекраснейших родственничков была Магия и мои способности к ней, или же в полуобморочном состоянии после долгих «лечебных» голодовок всё для той же цели не очень получится выламывать дверь, да и вообще подняться по тем маленьким ступенькам, чтобы её вообще открыть.

Как же я их ненавидел…

О, эта была запредельная ненависть!

Лучше бы я очутился в приюте, нежели там.

Но… это была моя единственная семья, хотя назвать так этих людей нельзя даже с натяжкой, если вообще возможно.

Но я понимаю их. Вернее, не всех.

Тётя Петунья боялась меня… вернее, того, что я могу сделать по незнанию, из-за неумения владеть собственными силами. Она видела в Магии лишь плохие её стороны, Магия забрала её сестру и мою мать. И, следовательно, во мне она должна была видеть лишь угрозу, смертельную опасность для неё и её семьи. Но это было не так. Вернее, не совсем так. Да, она боялась меня, опасалась Магии и моих сил, но… она не раз останавливала своего мужа, не давая ему забить меня насмерть, она иногда тайком приносила мне еду, когда Вернон объявлял время моей «лечебной» голодовки, она… Она неплохой человек, нет. Запутавшийся, возможно, но не плохой. Можно даже сказать Тётя Петунья хорошая, но у неё один большой, я бы даже сказал колоссальный недостаток – она боялась своего супруга, и именно поэтому старалась не вмешиваться в «наши» разборки до того момента, как мне начинала грозить Смерть.

Кузен…

Он лишь неразумное дитя, копирующее поведение своих обоих родителей, чем напоминал мне Малфоя-младшего первые четыре курса.

Но…

Именно, что обоих.

«Ты не просто занимаешь место», - сказал мне Дадли тогда, когда они уезжали от Войны, от магов, способных оборвать их Жизни одним зелёным лучом или растянуть этот процесс на несколько часов пыток всё теми же заклинаниями.

И я рад, действительно рад, что могу назвать их семьёй.

Дядя Вернон…

А вот его и Мардж я не понимаю.

Да, Вернон боялся меня, но его почти беспричинная всепоглощающая ненависть ко мне была мне непонятна.

Тётушка Мардж ненавидела меня за одно моё существование, не зная ничего о Магии, и скажу прямо - я отвечал ей взаимностью. Мы невзлюбили друг друга с первого взгляда, как бы пафосно это не звучало. Не знаю, как маленький четырёхлетний ребёнок мог так ненавидеть, но факт остаётся фактом – это была чистейшая ненависть.

Дальше я пошёл в школу.

Нет, не в Хогвартс, для него пока ещё рано, да и не знал я на тот момент о существовании Магического Мира.

Обычная такая маггловская школа, обычная учёба и я – ничем не примечательный семилетний мальчик.

Но даже простое обучение навлекло на меня неприятности. С первого дня.

Кузен и дома попортил очень много моей крови, а, когда я пошёл в школу, видимо, решил, что мне оказано много чести, и стоит начисто испортить мне моё пребывание там.

Надо ли говорить, что для маленького мальчика, впервые вышедшего от дома дальше, чем ближайший магазин, издевательства Дадли и его дружков были не в радость?

«Первая школьная драка», как гордо назвал это Дадли рассказывая дома своему отцу о том, как избивал несопротивляющегося меня.

Подсуетились учителя, и Дурслей вместе со мной вызвали на ковёр к директору.

А дальше начался Ад.

Я не особо вслушивался в тот бред, что испуганно лепетал Вернон, после того, как назвал меня психом, и директор предложил мне сходить к школьному психологу, но среди этой кутерьмы я увидел три жеста, два из которых мне точно ничего хорошего не сулили: злой, обещающий мне «заслуженное наказание» взгляд Дяди и сочувственный Тёти, а третий… я не знал, что меня ждёт у местного психолога, но это куда лучше, чем выслушивать ту околёсицу Вернона.

И я пошёл. Не сказать, что было весело, но… уютно.

Четыре года Ада, слегка разбавляемые душевными разговорами со школьным психологом и дополнительными работами с единственной в школе учительницей, которая не поверила в глупые россказни обо мне, она даже пыталась подать иск в спецслужбы о том, что меня регулярно избивают, но его постоянно заминали, волшебным образом теряли, а потом под конец этого Ада её неожиданно перевели в другое место, у меня нет доказательств, что и в этом виновен старый манипулятор Дамблдор, но… ему нужен был Карманный Герой.

Знакомство с Хагридом, который вещал о том, что «Тот-Кого-Нельзя-Называть, это… учился на Слизерине, во! Слизерин-то – факультет для… тёмных, злых волшебников, во!» Хогвартс. Разговор с Рональдом Уизли, после которого я чётко решаю, что сделаю всё, что угодно, лишь бы не попасть на факультет Слизерин. Шляпа, настойчиво отправляющая меня на факультет Змей, которая после нескольких минут моих уговоров сдалась и отправила меня в львятник. Не львиный прайд, а стая шакалов, честное слово, в этом я ещё не раз уверился.

Потом начались приключения.

Философский Камень с опасными ловушками; Тайная Комната, где я спас Джиневру Уизли, которая находилась под чарами крестража Волдеморта – его дневника, а также убил Василиска и сам чуть не погиб, если бы не помощь Феникса по имени Фоукс, то не быть бы мне сейчас живым; несправедливо осуждённый крёстный, сбежавший из Азкабана, мини-путешествие с Маховиком Времени; Турнир Трёх Волшебников, куда меня запихнул Лже-Грюм – Барти Крауч-младший, возрождение Волдеморта; «Путешествие туда и обратно. Отдел Тайн», где я потерял Сириуса; лживая смерть Дамблдора; поиск крестражей; Финальная Битва за Хогвартс и…

Победа.

И в тот же день волшебным образом воскрешается Дамблдор и ставит меня перед фактом, мол «прости, мой мальчик, но я не могу допустить, чтобы ты стал новым Тёмным Лордом, поэтому… Авада Кедавра!».

Я мгновенно трансгрессирую на Гриммо 12, а заклинание чудом, благодаря моей удаче, не задевает меня.

И вот теперь, все эти три года я сижу в осаде в особняке на Гриммо 12, доставшимся мне от моего крёстного, Сириуса Блэка, и штудирую книги из библиотеки.