2

Разбудил меня телефонный звонок. Взяв трубку, услышала голос Натки:

– Мать, Ты не забыла, что я сегодня ночью улетаю в Турцию?

– Я промычала, что все помню и все, что обещала, выполню, а ей надлежит явиться в мой дом немедленно.

Натке, за много лет в первый раз, упала какая-то халявная путевка, мало того, что горящая, так еще с какой то офигительной скидкой, на семь дней, отель пять звезд, все включено. Но так как она за последний месяц похудела на 7 кг, вся одежонка на ней болталась. Обновить гардероб просто не было нужной суммы, барахло то не хочется покупать, с собой опять же доллары надо иметь, да побольше. А ее платьица и сарафанчики все фирменные, великоваты стали, вот я и пообещала положение спасти, все что удастся, ушить.

Буквально через двадцать минут раздалась трель звонка, и я побежала открывать. Наталья вошла с огромным пакетом в руках, я ахнула:

– Ты че, все вещички, которые нашла в доме приперла?

– Ну что ты, нет! Только летние.

– Да уж. С тебя кофе, я еще не пила, так, что топай на кухню, я пока посмотрю содержимое пакета.

Спустя некоторое время из кухни донесся восхитительный запах кофе, Натуля варила его божественно. Немного побаловав себя чудесным напитком, я приступила к работе. Подруга безумолку трещала рядом, то и дело раздеваясь, да одеваясь, бесконечно примеряя вещи. Все складывалось очень даже не плохо, переделке поддалась основная часть ее любимых нарядов, девушка ликовала. К четырем часам все было сделано, гардероб получился приличный.

– Это сколько же денег ты мне сэкономила! Люблю тебя! Обязательно привезу тебе из Турции подарок!

– Магнитик? Спасибо, не надо, я их понавезла уже достаточно.

– Да нет, ну что ты! Что-нибудь такое…

– Недорогое и тяжелое? Кирпич, например.

– Анфиса, ну почему ты всегда все на стройматериалы переводишь?

– Потому что они всегда в цене, всегда нужны.

Мы расстались совсем ненадолго, потому что я пообещала прийти проводить подругу, все таки неделю не увидимся. И около девяти вечера уже звонила в Наткину дверь. Дверь открылась, на пороге стоял мужик и ехидно смотрел на меня, улыбался:

– Так, значит, ты и есть Анфиса. Ну ладно, заходи, коль пришла.

Я прошла на кухню, обратилась к подруге:

– Ну и что это было?

– Это Ваня, друг мой, ну, помнишь, я тебе рассказывала, в универе преподает.

– Чему же он может научить студентов, если его самого учить и учить, даже здороваться не умеет.

Появился Ваня:

– Здравствуйте, извините, шутка юмора, как я понял, не удалась. Давайте знакомиться, меня зовут Иван Сергеевич, а вы Анфиса. Просто Натка всегда о вас рассказывает, какая вы необыкновенная, что у меня создалось впечатление, что я вас знаю давным-давно.

– Ладно, будем считать недоразумение исчерпанным, честно говоря, я тоже заочно очень хорошо вас знаю. Прощаю и даже тортиком вот угощаю, купила колосовский, только привезли. Должны же мы Наташу проводить как надо.

Ваня хитро улыбнулся:

– Это тортиком то, как надо? У меня припасено кое-что посолидней,

И из пакета был извлечен коньяк и шоколадка.

Быстренько накрыли стол, и начали провожать подругу.

– Народ, такси заказано на 11 часов, вылет в два часа, думаю нормально за два с половиной часа приеду в аэропорт. Главное сейчас за проводами не забыть, кто и куда улетает, как в том кино.

–Да что тут пить, одна бутылочка коньячка на троих, это же не серьезно, -ответил Иван.

С коньяком мы расправились, время подходило к отъезду. С Ваней мы как то сразу перешли на "ты", до отчества дело так и не дошло. Атмосфера была теплая и дружественная. Позвонил телефон, пришло такси. Все вскочили, похватали вещи, а я кричу:

– Вы куда? А присесть на дорожку? Чтобы поездка счастливой была.

Дружно пристроили свои пятые точки на диван, посидели пять секунд, встали и полетели к выходу. Загрузив вещи в багажник стали утрамбовываться в машину, сели, поехали, и тут до меня доходит:

– Постойте! А я то– куда еду? Я же не собиралась ехать в аэропорт, во-первых, уже поздно, во-вторых, у меня нет никаких денег с собой.

На что Ваня ответил:

– Я тоже не собирался, но так произошло, уже едем, что, же теперь, выходить, что ли. Не порядочно это, бросать друзей на полпути. Так что, Анфисоид, сиди и молчи, женщина! Едем в аэропорт!

Приехали, поводили обезьяну, проводили до терминала Наташку, пока суд да дело, время приближается к двум часам.

– Ну что, домой? Как поедем то? Такси здесь брать очень дорого, три шкуры сдерут, а я деньги не брала, потому, что ехать никуда не собиралась.

Иван посмотрел на меня как то грустненько:

– Да я тоже не собирался, это как то само собой получилось, и наличность свою пристроил, остался вот полтинник.

– Что? О чем ты думал? Что значит, само собой получилось? Мне вообще не понятно, как с таким уровнем ответственности преподом можно быть, чему ты бедных детей научишь.

Мы вышли на ближайшую к аэропорту проезжую часть, с намерением поймать машину, чтобы нас довезли, а деньги вынесем из дома. Ни один водитель не пошел на такие условия. Мне не понятно, у нас что, на лбу нарисовано опасное слово «мошенник»? у Вани созрел план, мы идем пешком, но не по дороге, потому, что это километров 15, а напрямую, он знает как, это в два раза меньше. Ну, а что делать, пошли. Когда мы вышли на какую -то узенькую дорогу, с одной стороны роща, а с другой какие то бараки, мне стало как то не по себе. А тут еще Иван масла в огонь подлил:

– Знаешь, в этой роще убивают рыжих женщин.

– И зачем ты мне это сообщил? Ты хочешь, чтобы я боялась или перекрасилась прямо сейчас? Ну, так ты добился нужного результата, мне страшно.

– Я знаю, что надо делать. Маньяки обычно работают тихонечко, шума боятся. Поэтому, чтобы он на нас не напал, надо шуметь. Знаешь что, давай песни петь.

Начался мелкий противный дождик, при чем, как то сразу, без предупреждения. Ни одного фонаря, в бараках тоже света нет вообще, хотя в три часа ночи это и не удивительно, роща, пугающая своим молчанием и темнотой. И мы запели, потихонечку так: «на поле танки грохотали, солдаты шли в последний бой…» Дождь идет, мы ускорили шаг, и как то по инерции прибавили громкость воспроизведения. Дождь еще сильнее, мы еще быстрее и громче. Уже орем на всю Ивановскую. Вдруг со стороны бараков послышался отборный мат и фраза:

– А может, вы заткнетесь? Четвертый час ночи, все не напоются никак!

А Ванечка в ответ:

– А может, вы вызовите нам такси, да мы уедем и петь перестанем!

– Это кто там горит желанием чего-нибудь лишиться? Тебе что больше мешает, голос или язык, смелый ты мой? – донеслось в ответ.

Я стала Ваню убеждать, что нет смысла испытывать судьбу и, спасаясь от маньяка попасть в руки каких-то уголовников, тоже не комильфо.

И тут, хвала всевышнему, мы увидели свет фар, приближающейся сзади машины. Опасность, что проедут мимо, была очень велика, действовали наверняка, взявшись за руки, просто перегородили дорогу. Это оказался полицейский УАЗ.

– Что? В обезьянник захотели? Я могу вам это устроить. – Крикнул высунувший голову из окна полицейский.

– Да! – хором проорали мы и кинулись к машине. Без всякой команды и разрешения мы открыли заднюю дверь и полезли в машину. Увидев перед собой печальное зрелище, которое мы представляли, мокрые и посиневшие, полицейские не выставили нас из машины. Решили довести нас до центральной улицы, там уже будет ближе. Мы согрелись, но на меня напал голод. Такое ощущение, что я не ела, по крайней мере трое суток. Я стала канючить, как же хочется кушать, со вчерашнего дня маковой росинки во рту ни-ни. Остановились около какой то ночной будки, видимо как раз для таких, как мы, Иван купил хот-дог, это все на что хвалило его полтинника, еще и рубль задолжал. Разделив его пополам, стали спасаться от голодной смерти. Ребята полицейские были молоденькие, еще не ожесточенные на жизнь, они дружно ржали над нашими шутками, а когда узнали, что Ванька преподаватель университета, то и вовсе отвезли нас домой. Итак, в половину пятого утра я попала в любимую квартиру. Не было никаких сил ни на душ, ни на кусок хлеба, просто разделась, закуталась в плед и заснула глубоким сном.