- Что-то подобное я предполагала…

- Бабочка может не только играть со временем. Ей подвержено и пространство, изменение материи и многое другое. И именно из-за этого дом такой. Он держится на магии тату.

- А что случится, если Питер вытащит «Махаон» и возможно ли это вообще?

- Возможно. Однако пока бабочка в Питере, её сила ограничена его собственным телом, поэтому он столь силён. Если бы такое «тату» было у тебя, ты стала бы сильнее даже Бабы-Яги.

- Почему? – Сабрина вылупилась на фею.

- Ты «проводник». Ты можешь проводить через себя любую магию в любом количестве. Поэтому такая магия в тебе не будет ограничиваться, как в Питере. Она будет вырываться наружу. Если б ты могла научится использовать её, приручить эту силу, то стала бы сильнее, чем кто-либо за эти века. Я говорю тебе это не просто так. Что-то надвигается… И если случится так, что контроля моего брата не хватит… Бери тату на себя, и тогда ты сможешь сделать всё…

- Ты думаёшь всё так плохо? Что ты вообще ощущаешь?

- Страх. Это то, что я ощущаю. В прошлой войне погибла моя мама и ещё тысячи подобные ей, раса Верховниц уменьшилась до невообразимых размеров. Не говоря уже о тысячи других вечножителей… и людей. Эта война не будет отличием, в ней будут жертвы, много жертв. Не смотря на то, что я каждый день ругаюсь и спорю со своими назваными братьями, я их люблю и не могу допустить их гибели.

-Я понимаю тебя. Я тоже не могу допустить гибели кого-то из вас, ведь это наша война, а не ваша.

- Сабрина – эта всеобщая война. Никто из нас никогда не будет выбирать войну, но если она наступает, то она для всех. Никто не останется в стороне, будет битва… И я и моя семья, имеем честь биться с тобой и твоей семьёй бок о бок. Ты думаешь кто-нибудь из нас когда-либо откажется?!

- Спасибо! – Сабрина улыбнулась, глядя на Бел.

Такая маленькая, а уже такая мудрая… умная…

- Я надеюсь на лучшее… Однако… Каждое столетий в месяц под названием Хешван, месяц без каких-либо святых праздников, все демоны освобождаются и на две недели полностью овладевают телами свои хозяев. Две недели крови и разрушений. Волк вырвется наружу, где бы он не был. И мистеру Канису или Шапочке, придётся взять на себя ответственность за эти две недели. И Питеру тоже... «Неделя Крови. Демоны овладевают всеми, кроваво-красная луна восходит на три дня из 14, а потом оттенки рыжего, золота, серебра, пока на диск не падёт тень…» Так гласит легенды, и к сожалению это правда.

- Когда этот… Хешван?

- Не так скоро, как ты думаешь, но он близится. Бороться с этим невозможно… Питеру приходится уходить в странствие по Пустыне Смерти. Каким бы не был сильным демон, он закован внутри человека, который в свою очередь живой организм… Он истязает себя неделями перед этим… Не спит и не есть, только медитирует и пьёт воду, – под глаза феи залегли огромные круги. – Я боюсь за всех нас… Я боюсь этой войны, я боюсь своего собственного брата, я боюсь потерять свой дар, ведь знаю, что без него я абсолютно беззащитна и слаба… И я боюсь этого, Сабри…- Бел присела на небольшое кресло приятного оттенка луговых трав.

- Всё будет хорошо! Я постараюсь… Я постараюсь, помочь! – Сабрина присела рядом с феей.

- Я не знаю, кто ещё сможет с этим помочь, но каждые 100 лет терпеть одно и тоже, нет больше сил! И мне кажется, что край уже наступил. Он превращается. И как бы он не оттягивал этот момент, он превращается! Ты видела, когда он делает телодвижение свойственные не кому-либо из людей, как холодеет его взгляд, как мышцы будто наливаются свинцом, а глаза кровью и пеплом. Питер теряет контроль над демоном! Он стал раздражительным, нервным, если его сильно достать, хотя раньше это было невозможно чисто гипотетически!

- Чем я могу ему помочь?

- Когда придёт Хешван, ты должна быть рядом. Ты смогла подойти ближе, чем кто-либо до тебя. Вероники не хватило времени, а я… я просто боюсь. Во время Хешвана нам с тобой придётся поработать. Достаточно выудить из него «Махаон», и тогда его сила уменьшится в разы. Этого будет достаточно для начала… – вздохнула Бел.

- У нас с тобой всё будет хорошо. У всех нас!

- Ладно. Теперь я проведу небольшую экскурсию… и ты мокрая! Поэтому одежда! – фея засуетилась.

Сабрина смогла осмотреться только сейчас. Как не удивительно, но весь дом был выдержан исключительно в зелёных, иногда лавандовых и персиковых тонах. Все цвета, были только тёплые, и не яркие, скорее просто фоновые. В таких комнатах, именно из-за цвета чувствовался уют…

Эта гостиная была похожа на солнце с лучиками. Посреди гостиной был нарисован круг, от которого исходили разноцветные лучи, тянувшись к разным дверям. Лёгкая, почти незаметная мебель, белые стилажи с книгами, мягкий ковёр под ногами, и разноцветные разноплановые двери.

Дверей было всего четыре. Одна дверь имела изогнутую ручку в виде странного витиеватого символа из дерева, больше уходя цветом в рыжий или даже коричневый, она имела тёмную деревянную мозаику на панели, изображающий символы и знаки, а так же точки и чёрточки.

Вторая дверь обладала лёгким лавандовым цветом, имела панель, украшенную витражным рисунком из завитушек, и ручку в форме перевёрнутой вверх ногами чашки, наверху которой была сахарница, именно из неё и вылезал хомяк с ложкой.

Третья дверь была с гибкой деревянной аркой прямо над ней, на панель была натянута шёлковая ткань, по которой кто-то искусно вышил золотыми и серебряными нитками. Уходя цветом в поросяче-розовый, дверь была не яркой, а даже бледной, имея оттенок малины с молоком. Округлая ручка, сверх которой сидела маленькая, будто живая птичка с маленькой короной на головке.

Четвёртая дверь была преимущественно бело-золотая, с рисунками перышек и маленьких колокольчиков. Панель с изображением, сплетённых между собой лилий, с маленькими кристалликами и листиками. Но удивительным было то, что лилии были нарисованы не больше, не меньше жидким золотом или перламутром, когда листы были вставки малахита, а кристаллики явно бриллиантовыми. Ручка сделанная в форме феи с большим помпоном на голове.

Сабрина с ходу угадала, кому какая комната принадлежит. Только вот дверей комнат было пять…

В самом тёмном углу, к которой тянулся лучик, была пятая дверь. Пятая дверь, сделанная из тёмного лоснящегося дерева с золотыми вставками и ярким рисунком масляными красками на панели. Там была изображён небольшой сад, даже скорее парк, где, как только тронут дорожку лучи заката, маленькие феи выбираются наружу… Ручки не было и вовсе, как и скважины или любого другого приспособления, с помощью которых обычно открывают дверь. Ни щели, ни даже скважины, дверь будто законопатили изнутри.

«И как вообще там можно жить?! Туда ведь даже не попасть!» – подумалось девочке. «Точно! Девушка Питера когда-то жила здесь… А эта картинка, наверняка, что-нибудь да значит… Имеет смысл разгадать загадку его «пропавшей невесты» самостоятельно. Ведь тогда, я открою правду сама и узнаю способ того, как вытащить из Питера его демона до Хешвана…» – Сабрина призадумалась. – «Возможно, это как-то связанно. Ведь не просто так никто не хочет говорить о ней. Будто её никогда и не существовало…» – она кинула взгляд на одинокую дверь в тёмном углу.

Стоило спросить об этом Бел, но Сабрина не заметила в этом смысла или не сочла хорошей идеей. В любом случае хорошо, если любопытство окажется для неё не смертельным…

- Так экскурс под названием «Мой бесценный, бездонный шкаф!» – громко объявила Бел и утащила, уже подобравшуюся к тёмному углу гостиной, Сабрину.

Как только фея открыла дверь, у девочки отвалилась челюсть. Комната была просто мечтой любой Королевы! Всё в комнате было пушистым, имело цвет золота и чистой белизны, а гигантских размеров кровать, занимала, минимум полкомнаты. Вышитый белыми и золотыми вензелями балдахин с бахромой, деревянная рама, высокий матрас, даже два, если не три и целая гора подушек, заваленная уймой мягких игрушек.