Машина летит по направлению к Ницце. Мы сворачиваем с трассы, направляясь к городу. Я уже абсолютно успокоилась. Очевидно, я ему нравлюсь, в этом нет никаких сомнений. Я замечаю, что он внимательно следит за выражением моего лица, за моими словами. Так может вести себя только влюбленный. Нужно его немного помучить, но совсем немного, чтобы только распалить его желания. Главное – не соглашаться переспать с ним в первую же ночь. Хотя мне будет очень трудно ему отказать. Но пусть он знает, что имеет дело с порядочной женщиной, а не с любительницей приключений.

Отказать нужно мягко, чтобы не обидеть. Но одновременно нужно дать понять, что уже завтра он может рассчитывать на мою благосклонность. Пусть один день попостится, ничего страшного. Если я ему действительно нравлюсь, он и завтра будет готов возить меня от Монако до Ниццы. Даже в сопровождении своего знакомого.

Мы подъезжаем к высокой ограде. Ворота автоматически открываются, и автомобиль въезжает на дорожку, ведущую к дому. Машина останавливается на площадке перед домом. Здесь, наверное, гектара три или четыре. Я вижу несколько роскошных машин на стоянке.

Алессандро поворачивается ко мне и озаряет меня белоснежной улыбкой.

– Становится прохладно, – говорит он, нажимая какую-то кнопку.

Над нами поднимается верх автомобиля, и через минуту мы сидим уже в закрытой машине. Алессандро улыбается еще раз и выходит из автомобиля. «Какой он заботливый», – думаю я, с умилением глядя в ему вслед. Он идет в сторону дома, а мы вдвоем с Цирилом остаемся в салоне автомобиля. Признаться, я немного разочарована. Наверное, в душе я надеялась, что он пригласит меня в дом. Введет, так сказать, в высшее общество Ниццы. С другой стороны, как я могу появиться в доме маркизы в таком виде? У меня неплохой костюм, но он светлый и явно не годится для вечернего приема. К тому же, кроме сумочки, у меня ничего нет. Даже обувь явно не тянет на тот класс, какой должен быть на приеме у маркизы и соответствовать этому дому и машине, в которой я приехала.

Алессандро входит в дом. Мы сидим в машине. Неожиданно Цирил спрашивает меня:

– Вы когда-нибудь были на Капри?

– Нет, – отвечаю я, чуть обернувшись, – я вообще в Италии была только один раз. В Милане. Больше нигде. И мне очень хочется посмотреть Италию.

– Эта лучшая страна в мире! – пылко заявляет Цирил.

Все-таки он мне не нравится. В его словах и жестах есть нечто нарочитое, лживое. Может, это потому, что он мне не нравится внешне? Или потому, что его присутствие мешает моему общению с Алессандро? Не знаю почему, но Цирил мне не понравился с самого начала.

– Посмотрите, – вдруг говорит он, – у меня есть фотографии Капри.

Я поворачиваю голову, чтобы посмотреть фотографии, которые он почему-то держит в руках. Интересные снимки. Если на Капри действительно так красиво, то туда нужно обязательно съездить. Интересно, когда выйдет Алессандро. Я поворачиваю голову, не досмотрев фотографии, и вижу, как от высокого окна во втором этаже отходит Алессандро и какая-то высокая женщина. Только этого не хватало! Неужели маркиза его любовница? А Цирил продолжает настойчиво показывать мне эти дурацкие фотографии. Я поворачиваюсь к нему спиной и молчу. Он, почувствовав неладное, убирает фотографии, но тоже молчит.

– Сколько лет этой маркизе? – спрашиваю я, кивая на дом.

– Вы ревнуете, – веселится Цирил, – думаете, что мы приехали к его любовнице? Уверяю вас, вы напрасно так нервничаете.

– Я не нервничаю, – холодно отвечаю я, – просто хочу знать, кто такая эта маркиза и сколько ей лет.

– Под шестьдесят, – немного подумав, говорит Цирил. – Кажется, именно так. Поэтому в любовницы или в близкие знакомые сеньору Куацца она явно не подходит. К тому же они, по-моему, родственники, а в Италии культ семьи очень силен.

– Меня не интересует, в каких она отношениях с сеньором Куацца, – отвечаю я достаточно строго. – Мне интересно, кто такая эта маркиза. У нее роскошный дом.

– Конечно, – оживился Цирил, – она родственница Ротшильдов. Кажется, приходится кузиной одному из них. Ее муж был управляющим банком Ротшильдов во Франции. Очень известная и богатая семья, имеющая итальянские, французские и еврейские корни.

Я немного успокаиваюсь. Если ей под шестьдесят и она так богата, то можно не беспокоиться. Куацца слишком богат и независим, чтобы ухаживать за старушкой, годящейся ему в матери, даже если она очень хорошо сохранилась. А сама старуха не будет заводить себе такого любовника. С ним будут одни неприятности. Начнем с того, что он может не согласиться. И закончим несоответствием темпераментов. Она может найти любого жиголо на Английском бульваре. Ей достаточно только пожелать. Я сижу и жду, когда выйдет Алессандро, а сзади бубнит Цирил.

Минут через десять Алессандро выходит из дома и садится в машину. Мы разворачиваемся и уезжаем. Когда машина отъезжает от дома, я снова смотрю на дом и вижу в окне высокую женщину с седыми волосами, одетую в длинное темное платье.

Едва мы выезжаем за ограду, ворота автоматически захлопываются. Наверное, охранник сидит за пультом и видит всех приезжающих и уезжающих. Машина, набирая скорость, движется к морю.

– В каком отеле вы живете? – интересуется Алессандро.

– В «Сплендиде», – поясняю я ему, делая веселое лицо.

Неужели он отвезет меня так рано в отель? На часах только двенадцать. Для Ниццы это почти «детское время». Но он поворачивает автомобиль в сторону старого города. Как обидно. Но я героически молчу. Может, мы еще высадим где-нибудь по дороге этого противного Цирила и я предложу Алессандро подняться ко мне в номер на чашку кофе. Хотя какое кофе в полночь? Ну, хорошо. Предложу ему меня проводить. Нет, нет. Я помню, помню о своем обещании. И о своем принципе. Нельзя сдаваться в первую ночь знакомства. Но он может сейчас уехать и никогда больше не появиться в Ницце. А мне совсем не хочется терять такого мужчину.

Но машина продолжает двигаться, а я как дура молчу. Алессандро, очевидно, почувствовав мое состояние, снова улыбается и, нажав уже знакомую мне кнопку, убирает верх автомобиля, который автоматически складывается сзади. Свежий морской ветер приятно щекочет мне лицо. Мы снова едем по Английскому бульвару. Здесь так красиво. Алессандро, едва мы проезжаем «Негреско», поворачивает влево. И вскоре мы оказываемся рядом со «Сплендидом». Я чувствую комок в горле. Наше знакомство прерывается, не начавшись. Как глупо. Получается, что они всего лишь привезли меня обратно в Ниццу и угостили по дороге коктейлем. Обидно и глупо. А я еще подозревала, что они хотят на меня напасть. Зачем им нужно на меня нападать, если одно колесо «Бентли» стоит дороже всего того, что у меня можно отнять.

Автомобиль тормозит рядом со зданием.

– До свидания, сеньора Ксения, – говорит Цирил.

Он готов пересесть на переднее сиденье и занять мое место. Я киваю ему на прощание и открываю дверцу. Алессандро, настоящий джентльмен, выходит из автомобиля, чтобы проводить меня до отеля. Я все еще надеюсь, что это уловка и он захочет ко мне подняться. Я чувствую аромат его парфюма. Мы входим в небольшой холл отеля. Алессандро, взяв мою руку, нежно целует ее.

– Мне было очень приятно с вами познакомиться, сеньора Ксения, – говорит он, глядя мне в глаза.

Я все еще надеюсь, что он захочет хотя бы узнать, в каком номере я остановилась. Но он больше ничего не спрашивает. Я держу лицо, чувствую, как сильно краснею. Напрасно я потеряла столько времени. Сразу было ясно, что это не мой «герой». Ему, наверное, было интересно провести время с такой провинциалкой. И он оценил и мой внешний вид, и все остальное.

– До свидания.

Он поворачивается и идет к своей машине. Красивый и богатый. Которого я упустила.

Потом я вхожу в кабину лифта, и следом за мной втискивается плюгавенький мужчина с редкими волосами, ростом мне до подбородка. Он смотрит на меня влажными глазками и смазливо улыбается. Этому типу только кивни – и он сразу поскачет за тобой в номер. Но я не хочу ему кивать после Алессандро. Я поворачиваюсь к нему спиной.