После душа я натянула на себя одежду, привела в порядок волосы и спустилась на первый этаж. Там меня ждал завтрак из творога с клубничным джемом, свежих фруктов и зеленого чая. Позавтракали мы молча: я дулась на него за несостоявшийся оргазм, а он просто меня не замечал, читая что-то со своего планшета и попивая ароматный кофе. Когда с едой было покончено, мужчина поднялся и, не говоря не слова, направился к двери, а я как послушная собачка пошла за ним.

На улице нас ждала машина, и улыбчивый водитель открыл передо мною двери.

- Куда мы едем? – осмелилась, наконец, спросить я, усевшись в салон авто.

И зря.

- Не помню, чтобы разрешал тебе говорить, - протянул мужчина, даже не глядя на меня.

И что, теперь целый день молчать?

Мы ехали не долго, и скоро машина остановилась на парковке большого торгового центра. И я, кажется, поняла цель нашей утренней поездки: прилично одеть свою нижнюю. А вот и первая проблема.

- Можно мне сказать?

- Говори.

- Если мы здесь, чтобы купить мне одежду, я бы хотела сама за себя платить.

- Что? – спросил мужчина, как будто услышал фразу на китайском языке.

- Я буду сама за себя платить.

Он посмотрел на меня так, как будто видел перед собой аборигена:

- Ты что, еще и феминистка? – протянул он с легким презрением.

Еще и? Это он к девственнице приплюсовал? Я разозлилась на его слова и тон:

- Нет, просто хочу сама за себя платить. Чтобы наши отношения не походили на.., - я замолчала, не решаясь озвучить мысли в слух.

- На что?

- Не хочу быть содержанкой!

- Ты не содержанка, а моя нижняя. Разницу объяснять надо?

От его интонации, словно он разговаривал с малым ребенком, я надулась, совсем как малый ребенок:

- Нет, не надо. Я сплю с вами не из-за денег, поэтому платить за себя буду сама.

- Я буду платить за тебя, - сказал он резко. – Всегда, пока мы вместе.

- Меня это не устраивает.

Он сдвинул брови и перешел на свой коронный зловещий шепот:

- Разве я спрашивал: устраивает тебя это или нет?

- Это моё условие, - твердо заявила я, не решаясь смотреть на него. – Я согласилась с вашими, вы должны принять моё.

- Должен?

- Ну, - протянула я, понимая, что своим упрямством накаляю атмосферу: - Ваших условий было много, а моё всего одно. Я думаю, будет честно, если вы с ним согласитесь.

- А я думаю, мы ведем беспредметный разговор. Пора его заканчивать, саба.

Он открыл дверь и вышел из машины. Непробиваемый!

Шофер протянул мне ладонь, вежливо предлагая помощь, я же хмуро глянула на него и скрестила руки на груди. Не сдвинусь с места. Шофер чуть подался ко мне и тихо сказал:

- Мистер Ричардсон не в настроении сегодня, лучше идти за ним, - а потом добавил совсем тихо. - Не самый удачный момент проявлять упорство.

Он снова протянул мне руку. Я тоже не в настроении! Но мне всегда было свойственно так же быстро остывать, как и закипать. Я, вздохнула, произнося в мыслях тираду на тему «Все мужчины такие…», и вышла из машины. Мастер Шон уже подходил ко входу в торговый центр, даже не удосужившись выяснить, иду ли я следом. Я включила третью передачу и догнала его у входа:

- Ладно, платите вы. Но когда наши отношения закончатся, все вещи я вам верну. Сдадите их обратно.

Он даже не удостоил меня взгляда:

- Закрой рот, Джени.

И я его закрыла. Верни моё «Дженифер», оно не звучит так лично!

Мы вошли в торговый центр и мне ненароком бросились в глаза названия брендовых магазинов – я тут же решила, что рада его безаппеляционности. Одно платье здесь стоит как моя месячная зарплата. К нам почти сразу подошла девушка консультант, разобравшись, что у моего мужчины водятся деньги. Моего мужчины? Выкинь это из головы! Он никогда не будет твоим. Никогда.

- Рада приветствовать Вас в нашем магазине. Могу я чем-нибудь помочь? – спросила консультант с вежливой улыбкой.

- Здравствуйте, - поздоровался Мастер Шон и указал на меня: – Нам нужно одеть девушку.

Одеть? А я что раздета?! Может и не совсем одета, если уж быть до конца откровенной, одной части нижнего белья не хватает. Но ведь этого никто не видит.

- Хорошо, - протянула консультант. Она внимательно меня оглядела, видно определяя размер: – Предпочитаете что-то конкретное?

Я не сдержалась и грубо ответила:

- Спрашивайте у того, кто платит.

Девушка смутилась, а мой доминант приказал мне:

- Веди себя прилично. Извинись.

- Простите, - протянула я, осознавая свою грубость и то, что девушка не виновата в нашем «непонимании». -  Я плохо разбираюсь в моде, но думаю, вы мне поможете.

- Конечно, - примирительно сказала она и снова улыбнулась. – Пожалуйста, идите за мной.

Следующие три часа моей жизни я разделила на три стадии: вдохновение, безразличие и ненависть. В первый час я с вдохновение мерила и показывала одежду Мастеру Шону, который одобрял её или браковал, второе случалось чаще. Во второй час я начала уставать и мне стало безразлично какую одежду, бельё и обувь на меня одевают, лишь бы поскорее её сняли. В третий час я возненавидела одежду, магазин и всю легкую промышленность вместе взятую.

К концу третьего часа мои мучения закончились, и мы вышли из торгового центра. Водитель был волшебником, он мастерски впихнул в багажник все коробки и пакеты с нашими многочисленными приобретениями. Здесь не было моей месячной зарплаты, наверное, здесь была зарплата за всю мою жизнь. Хотя наверняка я сказать не могу, ни одного ценника я так и не увидела. Зато продавцы точно увидели отсутствие у меня трусиков и присутствие кожаных браслетов, но оставили это без комментариев. Присутствие денег уравнивает отсутствие приличия – вывела я свою теорию.

Мы пообедали в итальянском ресторане, где и вправду я заказала, что хотела, никто меня не контролировал. После Мастер Шон отвёз меня домой.

- Увидимся вечером, - сказал он, прощаясь со мной в машине. – Водитель заедет за тобой в восемь часов. Надень любое бельё из того, что мы купили, а сверху плащ. Больше ничего.

- Понятно.

- Иди.

Я потянулась к выходу, но мужчина задержал меня за плечо и притянул к себе. А потом страстно поцеловал и так же быстро отпустил:

- Иди, - повторил он, и я медленно вышла из машины. Глупая улыбка освещала мое лицо, а усталость, как рукой сняло.

Наконец-то я добралась до своего дома, в котором не была уже целую вечность. На пороге меня встретила разъяренная Камила. Правда, пока водитель заносил пакеты и коробки с вещами, она молчала, но как только за ним закрылась дверь, взорвалась криками и восклицаниями. Камила верещала о том, что очень переживала и всю ночь не спала, что собиралась звонить в морги и больницы, что оборвала мой телефон, который был не доступен.

- Наверное, разрядился, - протянула я, снимая новую обувь, в старой мастер Шон идти не разрешил. Хорошо ещё, что не настаивал на туфлях на каблуках, узнав, что из-за болей в пояснице я их не ношу. Всё-таки пришлось сказать ему и об этом.

- «Наверное разрядился»? Я здесь с ума схожу! Хорошо ещё, что я позвонила Одри, и она сказала, что этот твой мужчина надежный.

- Он не мой, - возразила я.

- А ЧЕЙ тогда мужчина купил тебе все эти вещи? - указала Камила на принесенные пакеты с одеждой и обувью, которые завалили нашу крохотную прихожую.

- Не знаю, чей он, но точно не мой, - ответила я и пошла в свою комнату.

Камила не отставала от меня не на шаг:

- Рассказывай всё!

- Я устала и хочу спать.

- Ну, это как раз понятно, - усмехнулась она.

- Я даже не буду обижаться на твои намёки. Я три часа была живым манекеном и, поверь мне, это ад.

- Зато результат впечатляет. Теперь у тебя много хорошей одежды и я, наконец, выкину твои безликие тряпки.

- Они не безликие и не тряпки, а удобная одежда. Руки прочь от моих вещей, а то подам на тебя в суд!

- Ну, если ты еще можешь шутить, значит, не так устала, как говоришь.