Молчи, молчи. Только молчи сейчас! Но я не молчала:

- Я все помню. И что делала и что говорила. Всё это было правдой, тогда…

- А сейчас нет?

- А сейчас, сейчас мы больше не в Клубе и игра…

Ну почему люди не учатся на своих ошибках, почему наступают на одни и те же грабли? Неужели ты не помнишь, как не нравится ему это слово. А кому понравится, когда его жизнь назовут игрой? Мастер Шон мгновенно подлетел ко мне и дернул на себя, а потом вниз, и я свалилась на колени, прямо на тротуарную плитку.

- Это не игра, - произнес он, чеканя каждое слово. Мужчина запрокинул мою голову вверх, потянув за волосы: - Повтори!

- Это не игра, - испуганно прошептала я.

- Громче, саба!

- Это не игра.

- Если еще хоть раз, я услышу от тебя подобное, я заткну твой рот кляпом на целую неделю. Я буду освобождать его только для еды и моего члена, - сказал он, угрожая. И я поверила, что именно так он и поступит. – Тебе понятно, саба?

- Да, Мастер Шон.

- Хорошо, память возвращается. Мое имя вспомнила. Теперь вспоминай, как признавать меня доминантам, а себя моей нижней.

Я сглотнула и медленно сказала, непослушным языком:

- Вы мой доминант, Мастер Шон, а я ваша маленькая саба.

- Громче и четче.

- Вы мой доминант, Мастер Шон. Я - ваша маленькая саба.

- И как долго ты будешь моей?

Я не задумывалась над ответом:

- Пока мой доминант не скажет обратное.

- Правильно. Запомни это, Джени. Ты моя. МОЯ. Пока я не решу иначе, - а потом он немного ослабил хватку на моих волосах и добавил: - Впредь я запрещаю тебе делать выводы о наших отношениях. Если тебе что-то в них не понятно, спрашивай у меня, саба.

Это был абсурдный запрет, нарушение которого он никак не мог проверить. Но сейчас мне показалось, что и этот абсурдный запрет я буду бояться нарушить.

- А теперь проси прощения.

- Простите, Мастер Шон.

- За что, я должен тебя простить, Джени.

Опять это «Джени»! Что,«Дженифер» я больше не услышу?

- За то, что решила, что у нас отношения на одну ночь и назвала их, - я запнулась и продолжила: - За то, что назвала их словом на букву «И».

Он немного оттаял:

- Ты ведь не пытаешься задобрить меня своим остроумием, лиса?

- Нет, Мастер Шон, - а потом призналась: - Может только чуть-чуть смягчить.

- Смягчить наказание?

- Смягчить свою оплошность.

- Чтобы смягчить наказание?

- Чтобы вы так сильно не сердились.

- И чтобы сильно тебя не наказывал?

Ну заладил: наказание, наказание. У него что, пластинка заела?

- Да плевать мне на твоё наказание! – разозлилась я. – Я просто не хочу, чтобы ты думал, что я тебя использовала! Я, правда, не думала, что наше знакомство продолжится. Что я буду тебе интересна после сегодняшней ночи, что ты захочешь меня снова увидеть. Я реалистка. Таких как я, у тебя, небось, было миллионы и еще больше будет, достаточно только пальцем поманить. Сказок в стиле «Золушка» в реальной жизни не существует: успешные спят с успешными, богатые с богатыми, а красивые с красивыми. Это правило. Исключений не бывает!

- Ты закончила? – спросил он бесстрастно.

- Нет! И не надо мне напоминать, что ты говорил, что я тебе интересна. Тогда в спальне, может ты и сам верил в это. Но ночь заканчивается, а реальность вот она. Мы с тобой никогда бы даже не встретились, не затащи меня Камила в Клуб. Мы разные, совсем разные, а в отношениях законы физики не работают, противоположности не притягиваются. Это сказка, в которую я не верю уже лет пять и вообще, - мой голос становился тише, а под конец совсем пропал, запал закончился. Зачем я так много наговорила ему? Теперь он просто из жалости начнёт меня разубеждать. И как глупо я, должно быть, смотрюсь, говоря всё это стоя перед ним на коленях. Я попыталась подняться. Он удержал меня.

- Я разрешил тебе встать с колен?

Что?! Опять? Нет, хватит с меня на сегодня всей этой чуши с доминированием и подчинением. И как бы он не злился, это всего лишь игра, и я больше не хочу в неё играть. Хватит! Иначе завтра будет еще больнее…

- «Красный», - прошептала я, вынося себе приговор. Но он не только не отступил, но еще сильнее сжал моё плечо.- «Красный». Ты не слышал? - повторила я.

- Мне кажется, это у тебя проблемы со слухом, маленькая. Не у меня.

- Моё стоп-слово «Красный» и я говорю его: «Красный».

- Наверное, - сказал он, рассуждая, - запрет надо ввести не только на слово с буквы «И», но и на слово с буквы «К».

- Хватит! Перестань! Я сказала стоп-слово, ты должен остановиться!

- Должен? Ты будешь говорить мне, что я должен делать? Напомни, когда мы поменялись местами?

Мне показалось, что мы снова говорим на разных языках. Или о разном предмете, имея в виду один, как в каком-нибудь комедийном фильме. От этого на меня навалилась такая усталость, что мне стало всё равно, чем завершится наш разговор, лишь бы поскорее. Я тихо прошептала:

- Давай уже закончим это. Я устала и хочу спать.

Мужчина не ответил, но руку с плеча убрал, а затем помог мне подняться с колен. Я хотела пройти к дому, но он не позволил и прислонил меня к машине. Шон заглянул прямо в глаза, удерживая меня:

- А теперь правду. Больше нет Клуба, нет Темы. Нет доминанта и сабмиссива. Есть просто мужчина и женщина, ты и я. Просто ты и просто я. Ты хочешь быть со мной?

Я смотрела в его красивые глаза и думала о том, что сказок в жизни не бывает. Но ведь это и не сказка: я никак не тяну на Золушку, а он на прекрасного принца и подавно. Скорее, на злого волшебника. Тьфу ты, опять эта сказочная терминология! Отстань! Он обычный мужчина, у которого, возможно, даже больше темных сторон, чем у других. Но его темные стороны не осуждают, не оскорбляют, не унижают, ничего из внушительного списка моих недостатков. Он видит во мне другое, то, что я и сама хотела бы разглядеть в себе. С ним я могу быть собой и не бояться осуждения или надменности. Он всегда будет честным и скажет, если ему что-то не понравится или не устроит. А когда он захочет со мной расстаться, то не станет тянуть с этим из вежливости. Разве не о таком мужчине ты всегда мечтала, мучаясь от бессонницы по ночам? Сильном мужчине, который умеет принимать важные решения и брать за них ответственность. Правдивом мужчине, который сразу признается в желании иметь другую женщину. Уверенном в себе мужчине, который не боится действовать. О таком мужчине, который оценит твою открытость в чувствах, правдивость в словах, откровенность в поступках. О том, кто заставит тебя жить насыщенной, полной жизнью. Он снова научит тебя искренне удивляться, безудержно смеяться и плакать навзрыд. И с ним ты, наконец, узнаешь что такое…

Нет, пока рано об этом думать.

Но разве перечисленного не достаточно? А взамен он просит не так уж и много? Ха, не много: полного подчинения, покорности и откровенности. Полностью отдать ему свою свободу! Свободу? Да кому вообще она нужна? Что с ней делать, с этой свободой? Закладывать в банки и солить, а зимой доставать, и поедать в полном одиночестве? Как там сказала Одри: «Хватает храбрости…» А мне её хватит? Но ведь в жизни всегда есть «Запасной выход», верно? Только вот успею ли я до него добежать, с этим мужчиной? Все, решайся! Хватит тебе храбрости или нет?

Так ты уже жила. Двадцать семь лет жила. Попробуй по-другому!

- Да, я хочу быть с тобой.

Шон всматривался в самую душу:

- Я такой, какой есть и не стану меняться.

- Я и не хочу ничего в тебе менять.

- Ничего? – спросил он, улыбаясь.

- Ну, может, - картинно закатила я глаза, а потом улыбнулась: -  Хотя нет. Ничего.

- Я доминант и буду с женщиной, которая станет моим сабмиссивов.

- Значит, я стану твоим сабмиссивом.

- Ты должна хотеть быть нижней.

- Я хочу.

- Ты уверена?

- Да, хочу. Пока хочу, - уточнила я.

- Пока? – переспросил он.

- Да. Пока всё, что ты делал, было терпимо и приятно. Если в будущем ты сделаешь что-то неприемлемое для меня, я могу и передумать. Но сейчас уверена: я хочу быть с тобой, и хочу быть твоей нижней.