Явилась в свет в канун июля.

Слышу я в имени вечном твоём –

Про счастье безбрежное радость поёт.

Благодатию нежной тебя обрекли –

Именем славным впопад нарекли.

Милая нежность, тебя не забыть;

Пора уж до берега милого плыть.

Милая Анна, сердце златое,

Сердцем я слышу желанье немое.

Души пробужденье твой образ дáрит.

Надеждою счастия сердце горит.

Минуты блаженства – душе не урок;

Ей жизни не хватит как счастья зарок.

Открой же мне тайны, златая душа, -

Тобой любоваться хочу чуть дыша.

Прими же, родная, одной говорю,

Всю жизнь без остатка – на счастье дарю!

* * *

К юбилею

Так что ж, друзья, к чему унынье,

Когда мы полны радужных надежд.

Мы веселы, и солнце светит ныне,

И избавляемся от тяжести «одежд».

Нас жизнь зовёт всё дальше:

Кому-то тесно стало «поле»,

Другому что-то и не снилось раньше,

А ныне фанатичней и не сыщешь боле.

Взялись за дело мы всерьёз.

Халтурщиков швыряем влево,

Чтоб не было ни смеха, ни курьёз.

Стоим на том, что совесть нам велела.

Как водится, лентяям, «подрезаем» рукава.

Бывает, «подрезаем» нос кому-то.

Руками не разводим: жизнь, мол, такова.

И в зеркало смотреть не забываем, будто.

Порою нам понять бывает трудно,

Какой же бес испортил нам металл.

Бывает, уши вянут, слушать нудно.

Но не поможет нам скандал.

Мы презираем тех, кому всегда

Своя рубаха ближе к телу.

Мы помним прошлые года, –

Они всегда помогут нам и делу.

У нас в руках не дышит интеграл. –

Часы и дни у нас в других заботах.

Металл в заботах наших заиграл

Прогресса марш и на полях, и на заводах.

И дело жизни, и чести дело

Всегда с дыханьем нашим неразлучно.

За новое всегда берёмся смело, –

Живём дыханию страны созвучно.

Мы здесь, мы там, – мы всюду

Необходимы, вездесущи и тем горды.

Мы рукопожатием простому люду

Благодарность воздаём за честные труды.

Так кто же мы? Мы – пионеры

Больших и малых дел прогресса,

Его хребет – мы, рядовые инженеры;

И ко всему не занимать нам интереса.

Мы в вечном споре со всем земным

С именем живём не нарицательным.

Пусть молодёжь пока завидует иным,

Но скоро воздадут и изобретательным.

Мы не все изобретатели –

В заботах трудных – разные пути.

Но, как один, мы все – мечтатели,

И от жажды мыслей нам уж не уйти.

Порой мы свято верим в чудеса;

Волнует часто нас Земли краса;

В безветрие не поднимаем паруса;

Всему внимаем жадно – хватило бы усá.

Так что ж, друзья, улыбки шире!

И смех весёлый к десерту подавай!

Пусть нам завидуют все в мире –

Мы наш поём и пляшем «Каравай»!

* * *

О нашей судьбе

Поёт военная труба.

Ужас наводят снаряды.

Ещё не моя судьба

На жизнь получает наряды.

Но в 41-м жестокий пролог

Длиною в 6 лет начинался.

С отцом ушёл он за порог,

В избе он с матерью остался.

Какие мысли, какие муки

Прообраз мой лепили?

Мечты, какие в дни разлуки

Отец и мать мои хранили?

А рядом, где-то на Земле

Шагал пролог другой судьбы

В таком же ужасе и зле,

Своей ещё не ведая избы.

Лились и кровь, и слёзы.

И чёрту было тошно.

И всё ж, какие жили грёзы?

Светила же луна в окошко?

Пролог судьбы твоей и нашей

Был ожиданьем в слёзах матерей

И думами с солдатской кашей

В домах без окон и дверей.

И вот почти сошлись

Прологи судеб наших.

Меж ними горы поднялись,

Раскинулись просторы пашен.

Волненья Каспия седого

И своенравный бег Кубани

Влились и в нас немного –

Младенцами коснулись их губами.

Прологам вторя, старшим,

Ходить учились по Земле.

Сближались судьбы наши,

Но сны другие снились мне.

Пришёл знакомства час

Мне с милым городом твоим.

Потом он познакомил нас,

И милым стал уже двоим.

И наша дружба, и юность –

Всё в миг сошлось, в одно начало.

Я видел, птица гамаюн

В окно моё тогда стучала.

Ушли давно в летá

Четыре юных года.

И ты на капельку не та,

И я слегка другого рода

Казалось, разлетелася судьба

По свету на две части.

Звала тебя любви труба,

Другой дарил я счастье.

У музыканта духа не хватило

Допеть мелодию свою;

Казалось, мало пофартило

Другой. Хотелось быть в раю.

И жизни рвя на части,

И веря лишь одной себе,

Угодно ж было все напасти

На нас излить уклончивой судьбе.

Теперь экзамен новый

Она опять ведёт лукаво;

И барьер пятитысячеверстовый

С сомненьями твоими «навтыкала».

В другую жизнь зовёт

Судьба, стремится слиться.

Какое ж сердце не поймёт,

Что глупо ей не подчиниться?

Да, жизнь сложна, лукава.

Но отчего судьбы не верить зову?

Не в нас лежит ли право

Дать бой вчерашнему позору?

* * *

Вам все не ново

Вам всё давно уже знакомо:

И боль обид, и тяжесть расставаний,

И членство бренное в месткоме,

И безысходность дальних расстояний.

Вам всё давно уже не ново:

И серость глинистой пустыни,

И вкрадчивость обманчивого слова,

И чувства, что к Вам с годами не остыли.

Вам всё начать бы снова,

Да жизнь зовёт вперёд.

Вам будет прок от слова,

Когда поэт во мне умрёт.

И всё начать сначала

Вам опыт тяжкий не даёт.

В покой и ритм Вас жизнь умчала,

А мой поэт к «безумию» зовёт.

Вам в руки чудо надо:

Вместе с небом журавля.

Но сердце Ваше будет радо,

Когда вернётесь в милые поля.

Вам надо встретиться с мечтой,

Вам жить бы с нею рядом,

Чтоб не грустить о жизни той,

Что Вас дразнит желанным ядом.

Чтоб жизнь весёлою была,

Чтоб Вам от истин не уйти,

Чтобы судьба по лоции плыла,

Её проверьте битвою в пути.

* * *

Черная змея судьбы

Ты всё познала без меня,

Ты всё простишь однажды.

Но вот клубится чёрная змея,

И отведёшь укус её одна ты.

Клубится рядом чёрная змея –

И знаешь ты, укус её смертельный.

Так заступись же за меня

В вечерний час молельный.

Уж виден глаз холодный блеск,

Холодный пот пронзает тело.

Уж полдень летний гонит в лес,