– Так она же…

– Работает! – дружелюбно ответил близнец, вытянув вперёд ладони, как бы показывая: «вот, мол, они, золотые ручки».

– А-а-а?

– Может, уже пройдём в дом? Холодно.

– Да, да, пошли, – окончательно потеряв цепочку событий и остатки уверенности, тихо произнёс Егор ему в ответ. Чувствовал он себя, конечно, в этот момент тем ещё героем. Направляясь по ступеням к тяжёлой, ручной работы сосновой двери с причудливым резным узором по её периметру, Егор то и дело оглядывался назад, растерянным взглядом приглашая необычного гостя следовать за собой.

Миновав просторную прихожую и не сняв обуви и верхней одежды, они прошли в среднюю по размерам комнату, одновременно служившую и кухней, и гостиной. Потом, включив свет и пройдя вглубь комнаты, уселись на стулья напротив друг друга и, молча уставившись глаза в глаза, просидели так ещё около минуты. Ни один, ни другой по-прежнему не могли отвести друг от друга глаз. Смешно, но их пытливые взгляды пристально изучали лица напротив с целью найти хоть что-нибудь новое и незнакомое с детства, но всё было тщетно. Одно лицо.

– Что у тебя в сумке? – спустя некоторое время спросил «пришелец».

– Ничего, – ответил Егор, слегка смущённый и растерянный. – Ничего такого, так, всё подряд, всякий хлам. Вот ещё, я буду перед тобой выкладывать содержимое своих карманов. Это касается только меня, что у меня в сумке. Это понятно?

Не понятно, почему, но странность этого момента покинула Егора, и он, забыв о том, что ввело его пять минут назад в ступор, начал разговаривать с сидящим напротив как со своим товарищем, соседом или просто знакомым.

– А хочешь, я скажу, что у тебя в ней? – не отставал гость.

Егор посмотрел на него вопросительно и, сняв сумку с плеча, положил её на колени. Ему, честно говоря, незачем сейчас были ничьи откровения. Ведь и без того, можно сказать, крыша на «Гагаринском старте» пришвартована и ждет команды «Поехали!».

– У тебя там: ежедневник, в котором ты рисуешь всякую ерунду, вместо того чтобы записывать действительно важные вещи; пачка неоплаченных счетов; две авторучки, одна из которых давно не пишет, но её жалко выкинуть, потому что это подарок дочери, – начал его двойник, откинувшись на спинку стула.

– Но как!? – выдавил из себя Егор. – Что вообще происходит? Когда ты успел залезть в мою сумку?

– Подожди, подожди, – отрезал незнакомец. – Я ещё не закончил. Кроме того, в твоей сумке, в её маленьком отделении с молнией, лежат таблетки от повышенного давления и антибиотики, а также договор займа на крупную сумму, которую ты никак не можешь вернуть. И самое главное…

– Не надо, – остановил его Егор, схватив за руку.

– Надо! – утвердительно произнёс двойник. – Надо! Так вот, самое главное из того, что ты носишь в своей сумке, – это твой неоконченный роман, который ты пишешь тайком от всех, и то, что ты приобрёл сегодня в аптеке. Приобрёл без рецепта врача.

Они снова уставились друг на друга. Гость при этом откинулся на спинку стула. Тишина опустилась на их плечи. Только стучащийся в окна ветер нарушал повисшую паузу.

– Кто ты такой? – обречённо произнёс Егор, вставая со стула и направляясь к газовой плите.

– Я – это ты, – улыбаясь ответил гость, тоже поднявшийся со своего места, наливая себе стакан воды из графина, стоявшего на камине.

– Ты – это я!?

– Да. Я – это ты, но только не из этого мира, и мы с тобой не дети одних родителей, разлучённые в раннем младенчестве, – с сарказмом отметил гость, делая глоток и вытирая уголки губ большим и указательным пальцами.

– Ты ангел? – уставился на собеседника Егор.

– Нет, я – это ты! Я живу параллельно тебе, на этой же улице, в этом же доме, но как бы в другой временной плоскости. Не могу объяснить тебе этого, сам мало что понимаю о том, как вообще это может быть.

– У тебя есть дети? – перебил Егор, зажигая газовую плиту и ставя на неё чайник, посекундно оборачиваясь на своего оппонента, по-прежнему не доверяя незваному гостю. Руки его не слушались.

– Конечно, у тебя же есть дети, – с ухмылкой ответил собеседник.

– А как их зовут? – вытирая испарину со лба и стараясь выглядеть уверенным, продолжал заинтригованный Егор свой допрос.

– Перестань!

– А сколько им лет? – не успокаивался он.

– Остановись…

– А где ты работаешь?

– Стоп! – оборвал череду вопросов гость. – Я не работаю, я занимаюсь моим любимым делом, которое, кстати, и твоё любимое дело, а кроме того, я много путешествую, и, в общем, я счастлив. Каждый человек сам отвечает за то, что с ним происходит. Как бы ни было велико желание найти виновного, но только сам. Конечно, легче всего найти оправдание своим неудачам во влиянии внешних сил, но правда остается правдой – мы сами создаём свою жизнь, свою судьбу, своё окружение и, как следствие, свою кончину. Беда большинства людей в том, что мы не можем приучить себя жить одним днём, одним, не забывая про завтра и не тревожа себя мыслями о прошлом.

Я живу здесь и сейчас. Как говорится, делай то, что должен, и будь, что будет. Я очень долго шёл к этому. Долгих тридцать девять лет. И до сих пор, если я не напоминаю себе об этом ежеминутно, если я не окунаю сам себя в холодную прорубь головой, во мне снова начинает жить тот самый человек, который когда-то довёл меня до состояния, когда не хочется жить, когда не существует цели, когда всё, что держит в этом мире, – это мои дети.

Я полюбил жизнь. Чего нельзя сказать о тебе. Ты. Ты погряз в своих собственных делах. Хватаешься за всё подряд и ничего не успеваешь, бежишь от себя, и у тебя совсем не осталось друзей. Жалея себя, ты убиваешь последнее, что осталось в тебе, – свободу и способность всё изменить. Самоуничтожение – не самый лёгкий способ жить. Но ты в этом преуспел, дружище. Преуспел настолько, что зашёл сегодня в аптеку и наплёл знакомому фармацевту, что у тебя бессонница и ты последнее время вовсе не спишь, что смертельно устал и всё такое… Разжалобил её. Это ты умеешь. И что теперь? Молчишь!? – выдержав театральную паузу, он повторил, – Молчишь!? Пойми наконец: всегда есть выбор и всегда есть выход, даже если кажется, что мир рухнул, а впереди тебя ждёт не голубое небо в алмазах, а такого же размера волосатая задница. Всегда можно начать с нуля. Достань свой телефон.

– Что? – растерянно спросил Егор, не понимая, причём тут вообще мобильник.

– Покажи мне твой телефон, он у тебя в левом кармане брюк…

Егор привстал со стула и уставился на собеседника.

– Твоих брюк, дружище, твоих. Давай его сюда, – продолжал гость.

Достав телефон, Егор покорно протянул его своему двойнику.

– Нет, – остановив его жестом, произнёс «незнакомец». – Нажми на любую кнопку.

– Зачем?

– Жми! Не бойся, – с усмешкой сказал он. – Жми!

– Я сделаю это, только скажи, могу я узнать твоё имя?

– Джек. Меня зовут Джек, – второпях и на полном серьёзе произнес «пришелец».

– Джек? – удивлённо переспросил Егор, чувствуя себя конченым идиотом.

– Да, Джек, Джек – Покоритель великанов, – рассмеявшись, громко произнёс незнакомец. – Конечно, меня зовут так же, как и тебя. Своё-то имя ты ещё помнишь?

– Да… да… конечно, – по-прежнему пребывая в растерянности, произнес Егор. «Дурак», включившийся в нём полчаса назад, никак не хотел выключаться и этим только усложнял общение. Хотя чего было ему ждать от самого себя, сидящего напротив, кроме подколов и остроумия на грани. Беспокойство и нервозность тем не менее постепенно уходили прочь и во многом благодаря спокойному стилю общения гостя. Он-то явно не был удивлён этой встречей, в отличие от оппонента, который до сих пор не мог поверить в то, что всё это происходит с ним.

– И я Егор! Друзья зовут меня Гоша. Будем знакомы! Жми кнопку, Егор!

– А может?..

– Жми! Кому говорят!

Егор с тревогой сжал телефон в ладони и нажал на первую попавшуюся кнопку, ожидая увидеть или услышать все что угодно, но только не то, что произошло дальше.