Почему я это делала? Неужели мальчишки были близки к правде? Мне всегда нравился хороший секс, правда, подруги-феминистки говорили, что не следует придавать ему слишком много значения, иначе можно снова легко попасть в плен гендерного неравенства.

Так вот я и не придаю. Но почему же все мое тело поет? Почему мне так легко идти, словно за спиной выросли крылья? Почему я ощущаю эйфорию, сбить которую не может ничто? Почему при воспоминании о бурной ночи с необузданным дикарем по моему телу пробегает сладкая дрожь?

Впрочем, это означает лишь то, что мой организм получил то, что ему было необходимо. Но ему, этому организму, вовсе не необходимо связывать себя узами брака… Все-таки я еще не готова. То есть я вряд ли вообще когда-либо буду готова… Мне нравится быть одной, а еще моей натуре претит институт многоженства. Но ведь когда-нибудь мне захочется повторить эту ночь. Но тогда я, как честная девушка, должна буду выйти замуж… Такие уж правила в этом племени. Вот так – дала один раз слабину, теперь приходится расхлебывать…

Впрочем, никто не сможет принудить меня к чему-то. Пожалуй, с Гугом можно и повторить… Не потащат же они меня силком под венец… А вообще ситуация получается юмористическая – там, в нашем мире, погрязшем в патриархате, именно юным девушкам свойственно ожидать, что парень женится на них после секса. А этот гипотетический парень рассуждает точно таким же образом, что и я сейчас. Ха-ха-ха!

20 января 2-го года Миссии. Суббота. Утро. Тундростепи примерно в 40 километрах к северу от пещеры клана Северных Оленей, окрестности озера Этан де Сье

Сводный охотничий отряд двигался на север. По мере их продвижения снежный покров становился все тоньше, а стада многочисленнее – не зная забот, паслись они в холмистой тундростепи. Водораздельные холмы остались позади, а охотники все шли и шли вперед в поисках места, удобного для загонной охоты. Им нужна была узкая расщелина между двумя крутыми холмами, горловину которой легко возможно перекрыть с помощью баррикады из подручных материалов. Также подошел бы такой рельеф, где сходящиеся под прямым углом овраги отличаются крутыми склонами.

В первом варианте загонщики направляют стадо в эту горловину, а охотники поражают животных метательными копьями со склонов холмов. Во втором – охотники просто гонят стадо в этот угол двух оврагов, в результате чего животные падают с обрыва и ломают себе кости. Есть, правда, еще и третий способ, когда пришедшее на водопой стадо по возможности загоняется в широкое устье выходящего к реке оврага – и после этого охота протекает по первому варианту.

Способ со сбрасыванием животных с обрыва категорически не понравился вождям племени Огня. Шли они в этот поход за шкурами и родившимся этой весной молодняком будущего домашнего скота, уже перешедшим на подножный корм. Если шкуры таким образом добыть возможно, причем почти без расхода патронов, то телята, жеребята и прочие козлята⁸ при такой варварской операции погибнут в стаде или табуне первыми. Так что на этом варианте был поставлен крест, хотя для клана Северных Оленей такой способ считался одним из самых предпочтительных. Для них вопрос заключался только в достаточном количестве загонщиков, вооруженных факелами и дымящимися головнями – это позволит погнать в ловушку большое стадо животных, чтобы потом, добыв много мяса, устроить праздник и обожраться на разрыв живота⁹.

Способ охоты с УАЗа, первоначально предложенный оставшимся дома Антоном Игоревичем и поддержанный Сергеем Викторовичем (согласно которому охотники должны были подъезжать к стаду, арканить молодняк и отстреливать старых животных), тоже был признан не соответствующим данной местности. В этих краях по склонам холмов следует ездить с чрезвычайной осторожностью, иначе есть шанс кувыркнуться через голову, разбить машину и убиться самому. К тому же процесс чреват большими затратами времени и боеприпасов, и не гарантирует достаточного количества добычи.

Дойдя до озера, в нашем времени носящего название Этан де Сье, охотники разбили лагерь, поставив походные шалаши-типи – жерди и шкуры для этих временных жилищ они везли в прицепе-волокуше УАЗа. После чего, наскоро приготовив еду и поужинав, легли спать. Следующим утром предстояло принять решение, охотиться им здесь или двигаться дальше.

Ночь прошла относительно спокойно, если не считать того, что где-то по соседству на охоту вышла стая степных волков, решивших, что они достаточно круты, чтобы взять дань с пасущегося неподалеку стада северных оленей. К людям серые хищники не полезли. Вероятно, их смущал костер, но и без костра им не хватило бы смелости связываться с большой группой людей, сопровождаемых собаками. Они уже успели усвоить премудрость, что один человек в степи – это добыча, а сплоченный охотничий отряд – величайшая опасность. Если кто хочет стать воротником – подходи по одному.

Утром, после некоторых размышлений, вожди решили, что попробуют поохотиться в окрестностях замерзшего озера, тем более что в трех километрах к северу от места их нынешней стоянки, по данным вождя Ксима, имелось место, идеально подходящее для поставленных целей. Это былV-образный холм с достаточно крутыми каменистыми склонами и вытянувшейся с запада на восток тупиковой внутренней долиной километровой длины – вход в нее имел метров пятьсот ширины и легко перекрывался цепью загонщиков. Самое оно, чтобы загнать туда пасущееся неподалеку стадо бизонов и бить их на выбор.

– Отлично, это то, что надо, – кивнул главный охотник племени Огня, переглянувшись с вождем Ксимом. – Ну что, коллеги, по коням и вперед. И да помогут нам духи Удачной Охоты!

– Что значит «по коням»? – спросил Ксим, выслушав перевод Миты. – Мой язык тебя не понимает.

– Это значит, – ответил Андрей Викторович, – что по всем правилам на такие дела положено выезжать верхом на лошадях. Такой способ даст загонщикам преимущество в подвижности перед бизонами.

– Понимаю, – кивнул вождь Ксим, – но у нас нет, этих, как его, коней. Да и у вас только одна лошадь, и я еще ни разу не видел, чтобы кто-нибудь садился ей на спину.

– Вот именно, – подтвердил вождь, – поэтому-то мы и здесь. У нас должно быть много-много коней, быков и овцебыков, необходимых для ведения нормального хозяйства, и поэтому в этом походе нам предстоит наловить большое количество детенышей – через пару лет из них вырастут сильные животные, которые будут служить нам, как будто они родились в нашем клане. Впрочем, лошадей, особенно кобыл, можно ловить и взрослыми – если ты будешь достаточно дружелюбным, то они скоро забудут, что попали в плен, и признают тебя своим вождем.

– Понятно, – почесал затылок глава Северных Оленей, – а можно нам тоже поймать нескольких коней?

– Можно, – вместо главного охотника согласился шаман Петрович, – только поручи их женщинам и мальчишкам, которые еще не стали охотниками. Тогда взрослые мужчины не будут ворчать на тебя, что ты заставляешь их заниматься ерундой, а мальчишки смогут как следует привыкнуть к лошадям – и через несколько лет в твоем клане появятся Мужчины, Которые Охотятся Верхом. И тогда голод навсегда отступит от вашего порога.

– Хорошо бы, – вздохнул Ксим, – но что будет, если после меня вождем станет какой-нибудь глупец, который запретит все это баловство?

– Тогда, – ответил Петрович, – лучшая часть твоего клана вольется в племя Огня, а худшая быстро переселится в страну мертвых. Переводи громко, Мита, пусть слышат все! И не говори мне, Ксим, что вон тот дуболом, с маленькими свинячьими глазками, который так злобно смотрит на то, как мы разговариваем, вместе со своими прихвостнями запретят женщинам и подросткам уходить из пещеры вашего клана. Весной мы снова придем сюда за белой глиной на своем корабле и проверим, как идут дела. И, не дай дух Огня, если к тому времени ты уже не будешь вождем – тогда я разрешу нашему главному охотнику сделать с этими оглоедами то же, что он сделал с кланом темнокожих людоедов и кланом нахальных Волков. Понятно?