– Ну и где же твой фирменный вопрос? – поинтересовался Макс с изрядной долей ехидства в голосе, едва закончив спешную уборку и оглядев результат своего труда, который, видимо, его полностью удовлетворил.

Но несмотря на это он вернулся в своё прежнее состояние, сопровождавшееся желанием избавиться от меня. Только теперь я точно не знала, что делать, поскольку Макс сам привёл меня к себе, сам разыскал, и создавалось впечатление, что если я решу уйти, он не позволит мне этого сделать, то и пытаться не стоит.

– Прости, я не знаю, что бы спросила у тебя Лера, – робко улыбнулась я.

– Ты бы спросила: «Ну и что будем делать?», – хмыкнул он пренебрежительно. – Ты вечно задавала этот вопрос. В любой ситуации. Потому что никогда не могла сама что-то придумать, – он сказал это с укором, желая высказать мне о Лере то, что ему явно в ней не нравилось.

– Я бы могла предложить тебе погулять по городу, – подумав, ответила я. – Потому что не знаю, какие ещё развлечения у вас доступны…

Макс посмотрел на меня странно. Впрочем, я стала привыкать к этому его взгляду, хотя понять, что он означает, мне не удавалось. В равной степени в этот момент он мог подумывать о том, чтобы спровадить меня в лечебницу и благополучно жить дальше, или же, наоборот, мог испытывать сочувствие и желание помочь вернуть мне память.

– Я могу выйти через окно, если мы решим прогуляться… – добавила я, полагая, что ему важно знать, что в этом проблемы для меня не будет.

Макс подошёл к потрёпанному диванчику и, сев на него, откинул голову на спинку, глядя в потолок. Похоже, он устал от меня и не скрывал этого. Сожаление шевельнулось в душе, вызвав крайне неприятные ощущения. Бедняга, он и вправду умаялся, о каких прогулках может идти речь?

– Посиди пока здесь, а я скоро приду, – решил, наконец, Макс, поднимаясь с дивана.

– Если ты решил меня куда-то сплавить, то я на тебя обижусь! – предупредила я, хотя понимала, насколько простодушно это прозвучит.

Парень вздохнул и наигранно удивился:

– Вот как?

– Да, Макс! Я проведу в твоём мире сто часов, и мне бы хотелось провести их с тобой! – наверно, это прозвучало двусмысленно и пафосно, потому что Макс засмеялся над моими словами.

Его смех был искренним, словно я сказала что-то забавное. Поджав губы, я смотрела на него, надеясь, что он поймёт, что говорила я вполне серьёзно и до сих пор рассчитываю на понимание.

– Лера, ты сегодня издеваешься над моим мозгом! – сообщил он и добавил, отсмеявшись: – Я скоро вернусь, не скучай. И не выходи в коридор, мне не нужны проблемы.

Он скрылся за дверью, заперев её на ключ. Не то для того, чтобы я не вышла в коридор, не то опасаясь, что кто-то зайдёт и увидит в его комнате меня. Оставшись наедине с собой, я подошла к зеркалу. Да, длинные волосы – не моё. Не знаю, как у всех получается сохранять их вид опрятным, но лично мне длина волос ниже лопаток противопоказана категорически. Я нахмурилась. Было глупо расстраиваться из-за своей внешности, особенно при том, что внешность эта – не моя. Ещё более глупым было желание привести себя в порядок… ради Макса. Чтобы ему было приятнее помогать симпатичной девушке, а не той лохматой ведьме, которой я была сейчас, судя по отражению в зеркале. Внутренний голос твердил, что не стоит ничего предпринимать, поскольку рисковать подружиться с Максом было бы жестоко как по отношению к нему, так и к себе. Через несколько дней я вернусь к себе, и было бы лучше сделать так, чтобы оплакивать меня Максу не пришлось. С другой стороны, это было бы нечестно по отношению к Лере, которая, судя по всему, была неплохим приятелем своим сокурсникам.

Поглядев по сторонам я обнаружила стол, на котором было много различных бумаг, неизвестных мне предметов, а также вполне известных, среди которых нашлась канцелярская резинка и ножницы. Недолго думая, я схватила их, наклонила голову вперёд, перекидывая на лицо ненавистные локоны и, стянув их резинкой в хвост на лбу, откромсала явные излишки. Потрясающее ощущение, надо заметить. Практически одним движением избавиться от длинных волос и ощутить свободу. Я помотала головой, расправляя созданную причёску и заглянула в зеркало. Вполне нормально, стильненько и простенько. То что надо, для того, чтобы не думать о волосах, пока я в этом мире. Хвост рыжих волос, схваченный резинкой, остался у меня в руках, когда я услышала звук вставляемого в скважину ключа и разговоры двух людей за дверью. Это мне не понравилось, и я поспешила к окну, чтобы в случае облавы успеть ускользнуть.

Справившись со щеколдами, на которые запиралось окно, я распахнула его, впуская в комнату прохладный вечерний воздух. Влезла на подоконник, заметила свою сумку около дивана, метнулась к ней, схватила, бросилась обратно и замерла, сидя на подоконнике.

Дверь открылась резко, как выяснилось, оттого, что парень толкнул её бедром. Я вздрогнула, готовая к побегу, но Макс зашёл один. В одной руке у него была большая кружка, а в другой – тарелка с чем-то непонятным, которую он прижимал к себе одним краем, чтобы не опрокинуть. Войдя в комнату, он не сразу меня и заметил, поскольку постарался ногой закрыть дверь. Когда это ему удалось, и он отыскал взглядом меня, то на лице его отразилось недоумение.

– Лерка, ты чего? – поинтересовался он, подходя к столу и ставя на него кружку с тарелкой.

– Ты с кем там говорил? – спросила я прямо, желая вывести парня на чистую воду и не подозревая, насколько подозрительным параноиком я успела стать.

– С соседом я говорил, мы вместе с кухни шли, а что? – не понял он моего беспокойства.

Мне стало стыдно. В жизни столько раз не испытывала этого чувства по отношению к одному и тому же человеку, сколько сегодня к Максу.

– Прости… – пробормотала я, слезая с подоконника и неуклюже пытаясь закрыть окно. – Я просто подумала… ну, что ты решил привести кого-то… к кому лучше не попадать…

Макс глянул на меня несколько обиженно, словно мои подозрения оскорбили его в лучших чувствах.

– Садись и ешь, – сухо сказал он.

– Макс… – я подошла к отвернувшемуся от меня парню. – Прости, я… я знаю тебя всего полдня, и потому так подумала… Уверена, знай я тебя чуть лучше…

Он посмотрел на меня и спросил, перебив и спутав все мои мысли, которые только сложились в голове в красивые умные фразы:

– Ты чего с волосами сделала?

– Что? – спросила я непонимающе, поскольку этот эпизод со стрижкой уже остался далеко в прошлом и померк на фоне моего страха, подозрений и стыда.

Макс выразительно посмотрел на зажатый в моей руке отрезанный хвост волос.

– Ах, ты про это! – опомнилась я. – Знаешь, не привыкла носить длинные волосы, это ужасно неудобно… – я поспешно отложила отрезанные волосы в сторону.

Парень наградил меня долгим взглядом, но ничего не сказал. Потом кивком указал на принесённую пищу и сел за стол первым, устроившись на стуле.

– Было палевно нести две тарелки, так что придётся есть по очереди, – пояснил он без обиняков.

– Ты первый! – тут же сказала я.

Голода я совершенно не ощущала – мне удалось «подружиться» со своим временным телом и сохранить свой привычный ритм жизни. Ни спать, ни есть пока не было необходимости. Но парень этого не знал и потому протянул мне вилку, давая понять, что всё же первой придётся кушать мне. Я помотала головой. Ну уж нет, хватит с меня его изумлённых и негодующих взглядов! Вот погляжу, как это едят, и, может, тогда попробую. Не ради утоления голода, а для интереса. Не часто удаётся отведать пищу в чужом мире.

– Ах, ну да! – притворно всплеснул руками Макс. – Должно быть, такие, как Лера, не употребляют подобную амброзию! – он фыркнул. – Только, знаешь, больше мне всё равно нечего предложить дорогой гостье!

Он взял вилку и принялся есть, подцепляя длинные приплюснутые ленточки, сделанные из чего-то явно мучного.

– Я не это имела в виду, – виновато сказала я, сожалея, что снова испортила ему настроение. – Спасибо тебе. Правда, я благодарна, что ты возишься со мной, и я с удовольствием попробую эту амброзию…