Сердито вздохнув, я вышла из кухни после того, как надела фартук работника, волоча ноги, как только подошла к прилавку.

Арчер наклонился над отделением с выпечкой, аккуратно раскладывая пирожные, кексы и любые другие восхитительные лекарства на витрине. Я прислонилась к передней стойке и скрестила руки на груди, надеясь, что он первым разорвет молчание.

Очевидно, это была слишком большая просьба.

Он закончил класть выпечку через минуту и закрыл витрину перед тем, как снять пустую коробку со стола, поставить на пол, а затем перейти к гигантской машине для приготовления кофе и эспрессо.

— А что мне делать сегодня, Арчер? — ни с того ни с сего потребовала я, сузив глаза.

Может быть, у меня не было права внезапно раздражаться на него, но была разница между тем, чтобы быть спокойным и оказать кому-то холодный прием.

— Работать с кассовым аппаратом и доставлять посетителям их еду, — коротко ответил Арчер. — И постарайся не напортачить сегодня.

— Да, сэр. — Я сдержала язвительный ответ и закатила глаза.

Что, черт возьми, сегодня происходило с ним?

Вместо того, чтобы мысленно обсуждать с самой собой то, что могло бы происходить в его голове на данный момент, я заплела длинные, ещё влажные волосы в косу, а потом перескочила через переднюю стойку, чтобы приступить к организации столиков.

К счастью, кто-то другой уже расставил столы на свои места после вчерашнего ужина, так что мне не пришлось бы разбираться с этим.

Это была кропотливая работа и не слишком особое задание. Ничего не было действительно трудного в том, чтобы опустить стулья и протереть столешницы мокрой тряпкой, но потребовалось, по крайней мере, достаточно внимания, чтобы не сбить ничего на пол.

Я убедилась, что все столики в порядке, прежде чем включить камин. В доме моей бабушки Терезы был один из этих старомодных каминов, так что, по крайней мере, я знала, как разжечь огонь, не поджигая при этом себя.

После того, как я разожгла огонь, весело потрескивавший в камине, я приподнялась на ноги и снова вернулась за стойку. Арчер уже закончил засыпать молотый кофе в машину для приготовления эспрессо и теперь просто сидел на полу спиной к стойке с выпечкой.

— Арчер? — осторожно сказала я, нагнувшись рядом с ним. — Что ты делаешь?

— Ищу душевное спокойствие. — Он приоткрыл глаз, чтобы посмотреть на меня, и даже тогда ему всё равно удалось создать полностью покровительственный взгляд.

Ха. Кто бы мог подумать.

— Ты в порядке? — потребовала я, прежде чем смогла остановить себя, мое беспокойство за него взяло верх.

— Я в порядке. — На этот раз он открыл оба глаза, чтобы более или менее посмотреть на меня, его рот искривился, нахмурившись. — И зачем ты меня спрашиваешь об этом?

— Ну, я имею в виду, после прошлой ночи я хотела… — Я тяжело сглотнула, стараясь действовать настолько беспечно, насколько это было возможно.

— Не говори со мной о прошлой ночи, — сорвался Арчер, прерывая меня. — Последнее, чего мне хочется, так это разговаривать с тобой о прошлой ночи.

Ауч. Это была, своего рода, пощечина.

Я невольно вздрогнула при грубых словах Арчера, закусив губу. Я могла понять, что он щепетильно относится к своей матери, но разве это не перебор?

— Арчер, — медленно сказала я, с трудом сглотнув. — Что не так?

Арчер бросил на меня взгляд, который был за гранью моего понимания.

— Что не так? Что не так? Что не так — это не твое дело, милая.

Я всерьёз намеревалась пнуть его по голени прямо там. В чем, черт возьми, его проблема?

— Знаешь что? Ладно, — вздохнула я, поднявшись на ноги. — Продолжай быть засранцем, мне всё равно.

Я поняла, что это была, наверное, моя проблема, как только направилась обратно на кухню, чтобы собрать чистую посуду. Моя проблема была в том, что я, вероятно, слишком сильно переживала — больше, чем должна была.

Реджина не появлялась в течение дня, как и Эйприл, Мэй и Джун. Виктория появилась через час или два после открытия, чтобы помочь Арчеру с приготовлением кофе, но больше никого из членов семьи не было вообще.

Я в основном занималась заказами еды и работой с кассовым аппаратом, на самом деле это не так уж сложно, даже при том, что это была Черная Пятница. Людей было немного больше, чем обычно в ранние часы утра, и у нас закончились булочки с вишней примерно к десяти часам.

Арчера это не обрадовало. Я убедилась специально для него, что смеюсь достаточно громко над выражением его лица, когда он услышал эту новость.

Этот вечерний наплыв был чуть более беспокойным, чем те, что у меня были раньше. Я чуть не облажалась в выдаче заказа, что было бы катастрофично, и едва не пролила чашку кофе на бедного старичка с изогнутыми очками. Я б, наверное, расплакалась, если бы это действительно произошло.

Итак, в целом думаю, это был действительно неплохой день. Работы, конечно же, у меня было достаточно, но была одна вещь, на которой мой ум, казалось, постоянно был зациклен. Несложно догадаться, что это было.

Я не могла даже начать понимать, почему, черт возьми, Арчер поцеловал меня прошлой ночью. Каким-то образом, ответ «потому что мне хотелось» казался недостаточным. Во мне была глупая надежда, что Арчер поговорит со мной о случившемся, но, естественно, этого бы не произошло. Арчер даже не взглянул на меня за весь день, даже при том, что я разговаривала с ним лицом к лицу.

Я понятия не имела, в чем, черт возьми, была его проблема, но это начинало меня злить (как бы нелепо это ни звучало).

Не я поцеловала его. Он поцеловал меня. И теперь это моя вина? Это не имело никакого смысла.

Когда пробило восемь часов и приближалось время закрытия, мои ноги болели, я была сердита и вымотана. Виктория уже вернулась с несколькими требованиями, чтобы убедиться, что всё место было безупречно чистым, что огонь в камине был погашен, вся еда была убрана и что тарелки были чистыми.

У меня было чувство, что я буду делать большую часть работы сама.

— Ты собираешься помогать мне? — спросила я Арчера, положив руки на бедра, наблюдая, как он ест бутерброд, прислонившись к передней стойке.

— Нет. — Арчер уклончиво пожал плечами, сосредоточенный на своем бутерброде.

Мне хотелось закричать. К счастью, я не сделала этого.

Я начала бормотать ругательства себе под нос, как только начала обходить столы, протирая их. Ещё один отличный способ закончить день, не так ли?

Арчер без слов съел свой бутерброд и исчез в задней части кухни несколько минут спустя. Ведя себя, как ребенок, я показала средний палец его удаляющейся фигуре, радуясь, что он не смог увидеть это. Это заставило меня почувствовать себя немного лучше, поэтому я предполагаю, что не всё было потеряно.

После того, как я закончила протирать столы, я бросила полотенце обратно на переднюю стойку и начала ставить стулья на столы. Это заняло у меня всего лишь несколько минут, и я уже возвращалась за стойку регистрации, чтобы пойти на кухню, когда поняла, что мне ещё предстоит погасить огонь в камине.

Черт. Слишком душно.

Я выскочила из-за передней стойки и направилась обратно к камину, взяв в руки кочергу, чтобы попробовать погасить огонь.

Ну, в общем, я совсем не знала, что делать. Обычно Арчер или Реджина гасили огонь, а у меня не было в этом никакого опыта. Я сильно сомневалась в том, что дрова перестанут гореть, если я буду тыкать в них кочергой, но в тот момент я подумала, что попытка не пытка.

Я занималась как раз именно этим, но тут внезапно чуть не закричала и не швырнула кочергу в огонь, когда услышала тревожный голос позади себя.

— Знаешь, мне кажется, что ты только разжигаешь огонь, а не гасишь его.

Я обернулась, ожидая увидеть Смерть, сидящим на диване. Однако, особой, сидящей на диване, был, безусловно, не Смерть.

Особой на диване был молодой парень с серебристо-светлыми волосами, одетый в костюм серого цвета, и он выглядел весьма расслабленно, просто рассиживаясь там, закинув ногу на ногу и сложив руки на коленях. Я думаю, всё было бы нормально в этой ситуации, за исключением того, что передняя и задняя двери кофейни были закрыты, здесь не должно было быть неизвестного, но очень привлекательного парня, сидящего на диване, и тем не менее, глаза у этого привлекательного парня не соответствовали друг другу — один был синего, другой темно-черного цвета.