Я вздохнула. Оставалось надеяться, что обед с Арчером будет супер удивительным и полным разговоров.

Нет.

Я потащила себя в сторону столовой, намертво прижав свое домашнее задание и учебники к груди.

В конце концов, можно лишь подвести лошадь к воде, верно?^[7]

Я бросила свои вещи на стул рядом с собой за нашим с Арчером «столиком» и со вздохом села. Мне немного не повезло с тем, чтобы получить обед пораньше и теперь я застряла с помятым бананом и довольно вялым салатом.

— Что, сегодня без картошки?

Я взглянула на Арчера, в то время как взялась за свой вялый салат. Он выглядел таким же счастливым, как и я, учитывая, как обстоят дела сегодня. Перед ним лежала датская булочка, держу пари, из «Мамы Розы», и больше ничего. Он обычно почти ничего не ел на обед, за исключением моей картошки.

— Нет, — вздохнула я. — Я опоздала на обед.

— Ты заболталась со своими супер удивительными друзьями, пока стояла в коридоре, как те супер популярные люди в супер популярных девчачьих фильмах? — спросил Арчер, сложив ладони вместе перед собой.

Я бы разразилась смехом, взглянув на лицо Арчера, если бы он практически не оскорбил меня.

— В чем твоя проблема? — потребовала я, бросая вилку на стол.

Арчер наклонился вперёд, опираясь локтями на стол и поддерживая голову руками. Выражение его лица было до смешного очаровательным, и у меня перехватило дыхание, пока я смотрела на него. Пока я не вспомнила то, что он только что оскорбил меня.

— Да ни в чем, — ответил он, махнув рукой. — Всё прекрасно. Всё просто прекрасно.

Я пристально уставилась на Арчера, скрестив руки на груди. Он казался абсолютно невозмутимым. Он был, безусловно, хорошим актером, потому что я понятия не имела, что, черт возьми, тогда творилось в его голове.

— Почему ты продолжаешь лгать обо всем?

Я не была абсолютно уверена, откуда взялся этот вопрос, но, видимо, менее рациональная часть моего разума думала, что это хорошая идея для того, чтобы ещё больше опозорить себя.

И, видимо, Арчеру не понравился вопрос ещё больше, чем мне не понравилось то, что я задала его.

Выражение его лица было пугающе спокойным, но его глаза были сужены и в них виднелся пугающий блеск.

Я тяжело сглотнула и из чувства страха старалась смотреть в другую сторону.

— Извини? — сказал он, поднимая бровь.

— Ты слышал меня, — пробормотала я, сделав глубокий вдох.

Арчер издал какой-то звук, в то время как барабанил пальцами по столу, поджав губы.

— Зачем мне лгать? Хмм. Это, я думаю, просто ещё один вопрос, на который тебе никогда не удастся найти ответ.

Его голос был твердым и сухим, и у меня в каком-то смысле даже появилось желание убежать прочь и умереть в канаве или что похуже.

Что ещё я могла сказать, чтобы опозорить себя?

— Так ты признаешь! — ляпнула я, хлопая рукой по столу.

— Эм, Хедли, — сказал Арчер так, словно он говорил с очень эмоционально неуравновешенным двухлетним ребенком. — О чем ты вообще?

— Ты лжец, Арчер Моралес.

Я понятия не имела, куда меня приведет это неожиданное обвинение, но, видимо, мне нужно было выплеснуть его из своей груди.

Арчер с заинтересованным взглядом наклонился ко мне через стол.

— Это я лжец, Хедли? — спросил он тихим голосом. — Ты уверена в этом?

Нет.

Я коротко кивнула, снова потянувшись за вилкой.

И именно тогда Арчер потянулся и схватил мою левую руку, приподнимая рукав куртки так, чтобы мое запястье было выставлено на полное обозрение, как и до тошноты ужасный номер 23.

— Тогда что это за чертовщина? Почему это у тебя на запястье? — потребовал он, выглядя очень-очень злым.

Мысли крутились в моей голове, и я думала, что опрокинусь назад со стула, потому что он прикоснулся ко мне. Я понятия не имела, что, черт побери, я могла бы сказать, чтобы сделать вид, будто не знала о том, что Арчер планировал сделать.

Одна мысль промелькнула в моей голове в течение половины секунды, настолько быстро, что я почти забыла её, но этого было определенно достаточно.

— Мой день рождения через 23 дня, — сказала я, вырывая свою руку из его хватки.

Честно говоря, последнее, что мне нужно было это потерять сознание, потому что какой-то парень прикоснулся ко мне — вроде как, впервые в жизни.

— Значит, ты решила написать это на внутренней стороне своего запястья? — сказал Арчер, не выглядя убежденным в этом.

Я пожала плечами, пытаясь показать, словно это пустяк, но внутри я была в нескольких секундах от того, чтобы разрыдаться.

— Ты сбиваешь меня с толку, Хедли, — вздохнул он, проводя рукой по своим волосам.

— Да ну, и ты точно не самый простой парень, — пробормотала я, возвращая свое внимание к салату.

— Интересно, почему это, — ответил он саркастическим тоном.

— Знаешь, я пытаюсь понять тебя, — сказала я, переводя взгляд на него, — но ты до жути самый раздражающий парень, которого я когда-либо встречала. Что с тобой, Арчер? Тебе не нравится разговаривать с людьми или что? Тебе не нравится, что кто-то что-то знает о тебе?

Арчер сжимал край стола настолько сильно, что у него побелели костяшки пальцев. Я боялась, что он начнет кричать на меня или бросит в меня свою датскую булочку или что-то ещё, но он не сделал ничего из этого.

— Знаешь, ты могла бы, вероятно, сообщить об этом ещё громче в следующий раз, — сказал он, прежде чем встал, схватил свои вещи и покинул столовую.

Я озадаченно посмотрела ему вслед, а затем ко мне вернулось ещё более ужасное чувство, чем до этого. Я серьезно думала, что сейчас заплачу.

Какого черта происходило с Арчером?

Я уже знала, что что-то происходит с ним, но как я могла помочь, если не знала, что это было?

Опустив взгляд на свое запястье, в то время как я снова начала ковыряться в своем салате, я поняла, что следующие 23 дня будут казаться вечностью.

— Смерть! Я не знаю, где ты, черт побери, но мне, правда, не помешала бы помощь!

Я захлопнула дверь спальни с громким треском и бросила свои школьные вещи на пол.

Конечно, я вела себя, как ребенок, но мне действительно было плевать. Я была в очень плохом настроении и сомневалась, что что-то смогло бы успокоить меня в ближайшее время.

Хорошо, что я была дома одна, потому что я сильно сомневалась, что мои родители одобрили бы мое буйное поведение. Мой котенок, Ролло, вероятно, прятался где-то под моей кроватью.

— ЭЙ! — кричала я. — ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ, СМЕРТЬ?

— На самом деле, я очень хорошо тебя слышу, спасибо. Я был бы признателен, если б ты перестала кричать.

Я почти перестала дышать и обернулась, увидев Смерть собственной персоной, сидящим на моем столе с зажжённой сигаретой между пальцами. Он не был одет в свою кожаную куртку — только в темные джинсы, черную рубашку и в те же ботинки — что было весьма неожиданно, потому что я оказалась права насчет того, что у него есть ещё татуировки, помимо тех, которые на пальцах. Его мускулистые руки были покрыты такими же черными наколками, которые, должно быть, являлись какими-то символами.

— О, нет, — сказала я громко, когда снова обрела дар речи, покачивая пальцем в его сторону. — Ты не будешь здесь курить.

— Слушай, Хедли Джеймисон, — вздохнул Смерть, выпуская облако дыма. — Ты звала меня и теперь я здесь, и ты меня выгоняешь? Почему, я не понимаю.

Я серьезно подумывала подойти и забрать его сигарету и выкинуть её в раковину, но Смерть был прав. Я звала его.

— Ладно, — тяжело вздохнула я. — Мне нужна твоя помощь.

— Я так это и понял, Хедли Джеймисон, — фыркнул он, затягиваясь сигаретой. — А теперь с чем тебе нужно помочь?

Я положила руки на бедра и бросила на него пристальный взгляд:

— Ты, правда, хочешь задать мне этот вопрос?

— Я не могу читать мысли. Я понятия не имею, о чем ты говоришь. — Смерть пожал плечами, выдохнув немного дыма.

Я сделала несколько глубоких, успокаивающих вдохов, прежде чем заставила себя говорить. Казалось, будто я собиралась разрыдаться.