Пассажиры продолжают занимать свои места, но я смотрю на рабочих, суетящихся возле самолета. Как всегда, багаж загружается в последнюю минуту. Я усмехаюсь, подумав, что с моим везением мой багаж вообще загрузят последним. Но все же я счастливчик, потому что у меня своя квартира в Бостоне, полностью обставленная. Я не очень представляю, что в ней есть, но, если что, могу легко докупить недостающее.
Перевозимые животные загружаются под самолет, а я улыбаюсь и думаю о своих мальчишках. Чеви и Викет сходят с ума в такие моменты. Мы будем порознь целую неделю. Я очень скучаю по ним и не могу дождаться новой встречи. Они — самые надежные товарищи. Никто не может заменить их.
Мягкое касание возвращает меня из мира фантазий. Я смотрю, ожидая увидеть стюардессу, но обнаруживаю Маккензи, которая улыбается мне. Я выдергиваю наушники из ушей и смотрю на нее в полнейшем шоке. Я был расслаблен из-за музыки и не сразу соображаю, что это не может быть она.
— Это кресло занято? — мурлычет она. Пока она говорит, до меня дошло, что это действительно Маккензи и что она рядом со мной.
— Ну, я покупал билет для кое-кого, но этот кто-то решил не лететь.
Она притворно удивляется.
— Некоторые женщины до вас сказали бы, что я глупец.
— Соглашусь с ними, — поддразнивает она меня. Я встал осторожно, чтобы не удариться головой о воздушный отсек, сжимая Маккензи в объятиях.
— Ты сказала, что это плохая идея.
— Я знаю, — она дует на мою шею.
— Тогда почему ты здесь?
Она чуть высвобождается, глядя мне прямо в глаза. Слезы собираются в уголках глаз, рискуя пролиться. Я сжимаю ее лицо в ладонях. Мое сердце выпрыгивает из груди. Я знаю, что весь первый класс наблюдает за нами, но не обращаю внимания. Она здесь!
Микки улыбается и беззаботно пожимает плечом.
— Я не могу ждать неделю.
Это все, чего я хочу. Мой рот обрушивается на нее, целуя ее жестко и глубоко. Гэвин и Джаред вскидываются и орут. Кажется, звучит сигнал к отправлению, но я не останавливаюсь. Маккензи обвивается вокруг меня, ее руки скользят вниз по моей рубашке, а наши языки, сплетаются, как будто изучают рты друг друга.
— Снимите комнату, — хохочет Гэвин.
— Так мы не будем свидетелями всего, что между вами происходит, — добавляет Джаред.
— Сэр, мадам. Просим вас занять свои места, — инструктирует стюардесса. Я скалюсь, дернув Маккензи вниз в кресло рядом со мной. Мы падаем в кресла, быстренько пристегиваемся, и я сплетаю свои пальцы с ее, боясь, что, если не буду за нее держаться, она опять исчезнет.
Джаред и Гэвин возвращаются на свои места, откинувшись на подголовники.
— Эй, там. Рад, что вы смогли сделать это, — напевает Джаред.
— Мы тоже.
— Теперь мы развлечемся, — острит Джаред, потирая руки в предвкушении.
— Я не могу дождаться, чтобы посмотреть на лицо Оливии, когда она увидит тебя.
Маккензи сжимает мою руку. Я потираю большим пальцем сжатую в кулак руку.
— Все будет хорошо, — заверяю я ее. — Не волнуйся ни о чем.
— Да, — поддакивает Гэвин. — Это моя свадьба, и я бы не хотел, чтобы она устроила сцену.
— Я тоже этого не хочу, ребята, — заявляет Маккензи. — Она все еще моя подруга.
— Пф, — шипит Джаред. — Женщины никогда не дружат.
— Я знаю, что ты думаешь, Джар, но я считаю ее другом, — Маккензи поворачивается, чтобы взглянуть на меня. Ее лицо искажается от боли.
— Пообещай мне, что мы решим эту трудность с ней сразу же, не создавая еще большую. Она возненавидит меня за то, что я с тобой.
— Я не собираюсь скрывать наши чувства от нее, Микки, — восклицаю я. Я хочу прокричать о своих чувствах с высоты, что Микки моя, и что она принадлежит мне. У меня с Оливией ничего нет и быть не может, но если мой отец заговорит об этом, то может разрушить мое счастье.
— Я не должна хотеть тебя.
— Тогда что же ты предлагаешь сделать?
— Мужчины, пожалуйста, повернитесь и пристегнитесь, — стюардесса, проходя мимо, напоминает Джареду и Гэвину. Они корчат недовольные гримасы и поворачиваются в своих креслах. Самолет начинает движение по взлетной полосе, набирая скорость.
Маккензи касается рукой моей щеки.
— Я не вмешиваюсь. Я просто с тобой.
— Ты непредсказуемая женщина, Маккензи Эванс, но я люблю тебя.
Самолет отталкивается, отрываясь от земли и взлетая. И мы оказываемся вдавлены в наши кресла после толчка.
— Я тоже люблю тебя, Эндрю Вайз.
Я наклоняюсь над подлокотником, запечатлевая нежный поцелуй на ее губах. Начинается новая глава в наших отношениях. Я знаю, наш путь не будет легким, но вместе с ней мы справимся со всем, что выпадет нам.
