– Я заслужил твоей благодарности?

– Думаю, что взамен ты потребуешь больше банального "спасибо", – обреченно произношу, прикрывая глаза. Нос упирается в расстегнутую на несколько пуговиц рубашку, позволяя впитать в себя запах его кожи, вкупе с глубоким ароматом парфюма. – Такие как ты не бросают деньги на ветер, – подытоживаю дребезжащим голосом.

– Умная девочка, – усмехается в ответ, – Хотя порой ведёшь себя точно полная дура.

Резко обхватывает мою талию руками, приподнимая в воздух. Разворачивает, усаживая на гладь стола. Теперь разница в росте становится незаметной, позволяя без лишних усилий смотреть друг другу в глаза. Облокачивается руками по обе стороны от меня, впиваясь взглядом, точно острой иглой. Со странным оттенком в голосе произнося:

– Ты такая маленькая, что порой кажется неловким движением можно сломать. – Ноздри слегка расширяются, будто он специально глубже вдыхает, пробуя на вкус мой запах.

– Ты это уже сделал, – произношу отчужденно.

– Даже не начинал, – поднимая вверх уголки губ, парирует в ответ.

Облизываю пересохшие губы, опаляемые его дыханием с привкусом алкоголя. Через секунду, после рефлекторного жеста, чувствуя на них обжигающее прикосновение языка, с напором раскрывающего для поцелуя. Зажмуриваю глаза, скованная страхом, не отвечая на активные манипуляции. Он напряжён. Это чувствуется тяжестью в воздухе. Жесты излишне резки и алкоголь вовсе не убрал раздражение, возникшее ещё на выставке, а лишь оголил его, сбросив внешний занавес непробиваемости.

Захватывает мой подбородок в тиски своих пальцев, проникая языком в самую глубь. Не позволяя оторваться. Впиваясь губами. Мощно. Напористо. Всасывая их до боли. Вызывая ощущение, что капилляры под кожей сейчас лопнут, не выдержав натиска… Я же… в этот момент хочу сдохнуть, отрешенно представляя, что ожидает меня в следующее мгновенье…

Резко отрывается, бросая тщетную попытку расшевелить непослушное тело. Обдаёт зудящие губы короткими выдохами горячего воздуха. Перед глазами ассоциативно проносится образ разъяренного быка, стимулируемого мулетой тореадора… Какая нелепость. В этой игре воображения мне отведена самая гнусная роль: тряпки. Наряд, кстати, выбран мною вполне подобающе.

Открываю глаза, наблюдая его злую ухмылку. В ней нет ни грамма удовлетворения от того, что клетка за моей спиной всё же захлопнулась. Сейчас Всеволод совершит ещё один звонок и отменит все ранее данные указания. Что мне делать тогда..?

– Дай листок, я напишу расписку на сумму и сроки, в которые обязуюсь вернуть деньги, – произношу, прикладывая огромные усилия для того, чтобы выглядеть спокойно.

Эмоции рядом с ним сменяются одна за другой. Словно шквальный ветер, сметающий всё на своём пути. Резко переходят от ненависти до… абсолютного бесчувствия. Ощущения пустоты. Взлетают вверх и падают наземь, рассыпаясь безликими осколками.

– Настолько уверена, что способна восполнить мои затраты? – ухмыляется, на секунды лукаво искривляя линию губ.

– Да, – роняю сухо. Смутно веря в то, о чём говорю. Внутри усиливается противоборство. Как мне следует вести себя в этот момент?

Его руки вновь ограничивают мне путь отступления. Напряженно упираясь в кромку стола. Точно готовые её продавить или, как минимум, оставить заметные вмятины. Глаза непрерывно смотрят в мои, находясь на одной линии. Взгляд настолько решительный, что говорить о возможности выбора вовсе нет смысла. Я уже приняла правила игры, и он ждёт озвучивания добровольного ответа… Есть ли смысл над прилагательным ставить кавычки?

Болезненно выдыхаю. Хреновая же ты актриса, Кристина! Столько лет теории в кружках, курсах, институте, а на практике… Не чувствуя, не сыграть достоверно. А не умея… мне грозит капитальный провал…

– Тебе ведь не нужны мои деньги? – произношу не особо выделяя во фразе вопросительную интонацию.

– От чего же, – парирует с иронией в голосе. – В своё время за две сотни я б совершил невозможное… И сейчас не настолько бескорыстен.

– Это я уже поняла, – цежу тихо, облизывая болящие от поцелуя губы. – Всему есть цена… – произношу отрешенно, ловя отклик согласия в его глазах.

Играть! Как учили! Умирая с улыбкой… Пытаюсь приподнять уголки онемевших губ, понимая, что затея провальна. Ни черта у меня не получится! Жизнь не заурядный спектакль. И всё же…

Аккуратно зажимаю меж пальцев галстук, несмело притягивая его к себе. Сердце вырывается из груди. Челюсть сводит от напряжения. Вдох. Выдох. Сквозь боль, вызываемую скованностью мышц. Баженов подаётся вперёд. Медленно. Точно делая одолжение. Слегка прищурив ледяные глаза. Только в этот момент в них сверкает какая-то искорка. Завуалированное довольствие? Усмешка? Выслеживание добычи опытным хищником.

Мои колени соприкасаются с его бедрами. Рефлекторно сжимаю их между собой плотнее. Сокращать расстояние больше некуда. А моя рука всё ещё тянет его вперёд. Замирая в воздухе в тот момент, когда его губы оказываются в сантиметрах от моих. Опускаю глаза, нервно сглатывая. Наблюдая за тем, как вибрирует в воздухе натянутый кусок ткани от дрожи, простреливающей мои пальцы.

Он не делает попытки сократить оставшийся минимум. Красивая обманка, будто всей ситуацией руковожу я.

"Это не так страшно как кажется", убеждаю себя. Небольшая жертва в пересчете на мамину жизнь, шанс на которую я покупаю.

"Это не страшно…"

Я могла бы лишиться девственности с каким-нибудь прыщавым подростком в подворотне у дома. Отдаться первому встречному… Нет. Не могла бы. Кнопка "стоп" срабатывала в сознании даже с Ваней, когда казалось бы, я была в него влюблена. Или… Кривлюсь, смутно припоминая того парня из бара.

Всеволод так и стоит, неподвижно. С интересом наблюдая за сменой эмоций, меняющейся мимике на моём лице. Я всё ещё удерживаю его рядом. Слишком близко. Введя в границы межличностного пространства настолько, что слышу звук его сердца. Барабанную дробь, знаменующую мой выход на плаху. Раз. Два. Три… Слишком быстро. Невозможно сосчитать количество ударов, не сбившись, за десять секунд. У загнанной лошади, наверняка, оно бьется слабее. Делаю глубокий выдох, возобновляя движение рукой. На себя. Прикрывая глаза в сантиметре от соприкосновения губ. Без доли сопротивления, позволяя его языку проникнуть внутрь, жадно исследуя покорившуюся территорию. Отвечаю его губам, с удвоенным остервенением впивающимся в мои. Ощущая в горле горечь его дыхания с привкусом алкоголя. Машинально ослабляя руку, чувствую, как она безвольно падает вниз в тот момент, когда его пальцы оказываются на моих плечах, резко дергая в стороны шёлковые бретели. Оглушительно разрывая сковывающую их цепочку, разошедшимися звеньями царапающую кожу. Верх платья в секунды скатывается вниз, оголяя грудь, в ложбинке которой остается висеть лишь бордовый кулон.

Отрывается от губ, опаляя дыханием шею. Впиваясь в неё так сильно, точно желающий вырвать кусок плоти, закусываемый зубами. Кратко дышу, пытаясь насытиться воздухом после его поцелуя. Боясь открыть глаза, ненароком встретившись взглядом. Вздрагиваю, зажмуриваясь сильнее от сжатия его пальцев, до боли массирующих мою грудь. Тело пронизывает мгновенная судорога, а руки молниеносно оказываются на его плечах в желании оттолкнуть. В висках пульсирует дикий ужас. Я не хочу! Не могу! Не готова! Это сильнее…

Скользит ладонями вниз по телу, рывком освобождая меня от остатка платья, обвившего бедра.

– Остановись… Пожалуйста… – молю, проговаривая с надрывом. Из последних сил. Он точно не слышит, покрывая поцелуями тело. Простреливая болезненными импульсами, идущими в мозг.

Лязг ремня, сквозь мои всхлипы, врезается в уши, стирая из сознания мысль о том, что всё ещё можно без потерь отыграть назад.

– Пожалуйста… – вторю, ощущая жжение от соли на губах.

Обхватывает мой затылок быстрым движением руки, болезненным нажатием второй разводит в стороны колени, оказываясь практически зажатым меж моих ног. Вдавливая своим телом, опрокидывает, словно куклу, на холодную гладь стола. Милостиво придерживая от удара рукой на затылке.